Сенатор Александр Торшин предложил вооружить граждан боевыми пистолетами, а «травматику» запретить. Только за минувший август в России произошло более 10 перестрелок с применением травматического оружия, некоторые из которых закончились убийством.
Боевое разрешить, травматическое запретить
Александр Торшин, член Национального антитеррористического комитета и первый вице-спикер Совета федерации выступил с инициативой «разрешить покупать в России боевое оружие легально для самообороны».
Сенатор предлагает продавать гражданам короткоствольное боевое оружие — пистолеты и револьверы. Торшин считает, что разрешение на ношение боевого ствола могли бы получить граждане, не имеющие судимости и не состоящие на учете в психо- и наркодиспансерах.
Однако, по мнению Торшина, контроль за владельцами короткоствола должен быть серьезный: «При этом надо ввести обязанность владельцев оружия каждый год отчитываться в милиции о том, где находится это оружие, а также ужесточить уголовную ответственность за утрату оружия, введя за это тюремное заключение», — считает он.
По мнению Торшина, легализация поможет ввести в правовые рамки и сложившуюся ситуацию на Северном Кавказе, «где на руках у населения очень много оружия, и никаким изъятием эту проблему не решить».
Также Торшин высказался за запрет в России травматики, пояснив, что «в отличие от боевого, травматическое оружие — безответственное, оно не дисциплинирует своего владельца, который не всегда отдает себе отчет в том, что оно может нанести очень серьезный вред».
Сенатор заметил, что МВД выступает против его инициативы.
Начинать необходимо с законов
Однако, инициатива сенатора вызывает вопросы даже у сторонников легализации короткоствола.
— К инициативе сенатора я отношусь резко отрицательно, — говорит Марин Милчев, редактор журнала «Ружье-Российский Оружейный Журнал». — Цель этой инициативы одна-единственная — открыть рынок реализации короткоствола и заработать денег. К повышению уровня безопасности в обществе это не имеет никакого отношения.
По мнению господина Милчева, инициатива сенатора подразумевает:
— Во-первых, запрет травматиков как доступного для большей части населения средства самообороны, что уже является достаточным основанием для отказа от инициативы;
во-вторых, совершенно драконовские меры при эксплуатации короткоствола — отчеты в милицию (которые будут еще одним источником «дойки» владельцев, как сейчас представители ЛРО регулярно клянчат взятку при всех мероприятиях) и тюремные сроки за утерю оружия.
Господин Милчев считает, что данная инициатива в случае ее принятия, будет работать так же, как и приснопамятный «ЧОП в одно лицо» — то есть как средство легального вооружения бандитов.
— Сначала необходимо привести в порядок правоприменительную практику, — говорит Марин Милчев. — Нынешнее законодательство, а особенно его интерпретация судебными органами, провоцируют самообороняющегося не оказывать помощи другим, а самому, в случае неприятной ситуации, всячески избегать контакта со следствием. Сейчас проблема в том, что оправдательный приговор — признак плохой работы прокурора и следствия.
Придерживается этой точки зрения и еще один сторонник легализации короткоствола Максим Попенкер, создатель сайта об оружии world.guns.ru:
— Необходимо радикально корректировать правоприменительную практику на предмет корректной трактовки понятия «необходимая оборона», в идеале — введения аналогов американских понятий «castle doctrine» (мой дом — моя крепость, насильственное вторжение в которую можно отражать любыми законными средствами) и «stand my ground» (право на применение силы для самозащиты, даже если есть более или менее реальная альтернатива спастись бегством), — говорит он.
Стрельба была, есть и будет
Минувший год в России вообще, и в Петербурге в частности прошел под вектором травматического оружия. И вектор этот не был положительным. Часть случаев, закончившихся для участников тяжелыми травмами, мы описывали здесь. Но травматическое оружие унесло в этом году и несколько жизней. Сенатор Торшин считает, что легализация короткоствола повысит ответственность граждан и позволит избежать ненужных жертв. Поддерживает эту точку зрения и Максим Попенкер:
— Место травматики — в спецарсеналах милиции, а людям нужно разрешить нормальный короткоствол. Порог применения травматического оружия в сознании массы граждан понижен, и я уверен, что полноценное огнестрельное оружие будут применять в «неподходящих» случаях существенно реже: в восприятии многих выстрел из «травматика» не опаснее удара кулаком. Зато в отношении боевого пистолета ни у кого не возникнет уверенности в его сравнительной безопасности, и, как следствие, искушения стрельнуть в ногу оппоненту «в воспитательных целях». Понятно, что результат гарантированно будет серьезный и влекущий самые тяжелые последствия для обеих сторон инцидента.
Однако, Марин Милчев эту точку зрения не разделяет:
— Оружием является даже пневматическая винтовка в детском тире. И в этом плане разница между боевым стволом и травматическим весьма небольшая. Посмотрите, люди садятся пьяными за руль, и никто не думает в плане: одно дело, я поеду на «дамской» машинке, другое дело – на джипе весом несколько тонн. Так же и с оружием – никто не будет в пограничных ситуациях соизмерять убойную силу.
По мнению господина Милчева, прекратить «стрельбу в метро», которая, в последнее время стала в столице весьма частым явлением, не сможет ничего:
— Что, например, может прекратить нападения с использованием столового ножа? Или табуретки? Просто необходимо проводить наркологическую и психиатрическую экспертизу более тщательно, и сделать невозможным покупку справок.
Еще одну причину слишком частого «немотивированного» применения травматики Милчев видит в политике Федеральных властей на Северном Кавказе:
— Необходимо прекратить «чеченизацию» Северного Кавказа, когда в военные действия на стороне федеральных сил вовлекается местное население. Плата за это — закрывание глаз федеральной власти на то, что на ее стороне выступают по сути такие же бандиты как те, с которыми эта власть борется. В результате криминальные элементы, со своим оружием и своими понятиями о способах его употребления оказываются в средней полосе России, и начинаются проблемы. Торшин, кстати, крайне забавно выглядит со своими потугами «легализации оборота на Северном Кавказе», где пистолет за оружие вообще не считается, а в каждой семье есть автомат, а то и гранатомет.
Максим Попенкер считает, что дело не в легализации оружия, а в психологическом климате в обществе:
— Проблема в головах, а не в инструменте, — заявил он «В кризис.ру», — в Китае вон чуть ли не каждый месяц — массовая резня то в детском саду, то в доме престарелых, с десятками убитых и раненных. В Японии безо всяких пистолетов люди убивают себя тысячами — не вспоминая уж про приснопамятную Аум Синрике с ее планами химической атаки в метро. Оружие вообще и пистолет\револьвер в частности — всего лишь инструмент, один из многих. Тот же личный автомобиль можно использовать и во благо, и во зло. Но ни у кого не возникает мыслей запретить гражданам пользоваться машинами.