Исследование Китти Сандерс о правой политической традиции Латинской Америки. Вступление
Латиноамериканский правый политический спектр принято относить к второстепенным явлениям, «созданным в лабораториях ЦРУ» и придавать ему чисто «охранительную» и пассивную функцию — продолжать удерживать материк под властью корпораций и алчных империалистов. Подобная точка зрения особенно часто встречается на постсоветском и посткоммунистическом пространстве. Она характерна для примитивного левого линейно-прогрессистского восприятия истории и такого же примитивного осмысления политических процессов в эмоциональных терминах вроде «колониализма» и «фашизма». В действительности говорить о том, что чилиец Габриэль Гонсалес Видела или венесуэлец Перес Хименес Маркос были «второстепенными исполнителями, державшими народ в темноте и бедности» — просто смешно. Большинство правых политиков региона проводили достаточно самостоятельную политику. Разумеется, они ориентировались на крупных политических игроков, как и любые другие страны, однако называть их «несамостоятельными» нельзя. Отчасти уместно назвать несамостоятельными некоторые режимы в Центральной Америке, однако и их невозможно свести к советским клише о «креатурах ЦРУ» и «агентах американского империализма».
С той же частотой встречается обратная точка зрения, сводящая латиноамериканскую левую политику исключительно к понятиям типа «креатура КГБ» или «советские выкормыши». Она часто сочетается с высокомерно-расистскими выпадами и несложными конспирологическими схемами, в которых КГБ выполняет роль «дьявола». Это тоже весьма странно, учитывая тот факт, что серьезные левые организации, как политические, так и террористические, появились еще тогда, когда основной левой политической силой в Российской Империи были эсеры. Например, F.O.R.A. (Federacion Obrera Regional Argentina — Аргентинская региональная рабочая федерация) была образована еще в 1901 году.
Политическая жизнь на материке развивалась своеобразно и самобытно. Разумеется, нельзя отрицать влияния Европы или США на латиноамериканскую “большую политику”, но в целом материк скорее перерабатывал под себя европейские и американские схемы. Я выделила три “поколения” латиноамериканских политиков, задававших и формировавших правый и антикоммунистический дискурс на материке. Хронологическая картина здесь весьма условна, поскольку под “поколениями” я понимаю не только чисто временные рамки правления, но и политические концепции, которыми пользовались лидеры и идеологи. Первое поколение, правившее в 1930-1950 годах, придерживалось отчасти идеологии «правого третьего пути», которая характеризуется сильным этатизмом при общем капиталистическом виде экономики. Это отчасти объясняется тем, что политики первой волны сформировались под сильным влиянием Франко. Второе поколение, бывшее у руля примерно с конца пятидесятых по конец восьмидесятых, больше ориентировалось на США, но при этом разработало несколько разных подходов к экономическому и политическому ведению дел. Наконец, третье поколение – это наши современники.
Я долгое время готовилась к написанию этой статьи. Задача вместить большое количество данных в более-менее читабельный объем оказалась весьма сложной. Первоначально «Три волны» были разбиты на две части. Со временем я поняла, что такой вариант совершенно не читабелен; кроме того, туда не вошли бразильские правые политики, без которых неясны истоки и основные базисы концепции «идеологических границ» и правоконсервативного женского антикоммунистического движения. Также я не смогла вписать в статью выдающегося боливийца Уго Бансера, не менее выдающегося чилийца Габриэля Гонсалеса Видела (в итоге «первое поколение» свелось к центральноамериканскому и карибскому регионам), панамский опыт. Кроме того, я очень хотела рассмотреть классические ошибки правых политиков «второй волны», а именно — деятелей аргентинской и уругвайской военных хунт. Из современных правых политиков мне не удалось упомянуть чилийского президента Себастьяна Пиньеру, перуанку Кейко Фухимори, гондурасца Порфирио Лобо и одного из центральных аргентинских праволибералов чикагской школы, моего хорошего друга Рикардо Лопеса Мерфи.
Промучившись с полгода, я все же пришла к идее целиком переписать статью. Я решила разбить ее на пять частей — «Вступление», «Первое поколение: консервативный антикоммунизм», «Второе поколение: неолибералы, военные и рынок», «Новая волна: процветание и прогресс» и «Заключение». Так статья будет более читабельной, информационно насыщенной и «плотной». В печатном виде к ней также будут добавлены три Приложения — отчет под названием «Возрождение иберо-американской Правой: отчет с форума «POR LA JUSTICIA, LA CONCORDIA Y LA LIBERTAD», статья «Правый «Спектр» против левого «Комплекса», а также заметка о провалах правых режимов на примере уругвайской и аргентинской хунт, с анализом причин этих провалов.
Почему я пришла к необходимости осветить южноамериканскую проблематику? Причин было несколько. Во-первых, с самого начала я столкнулась с огромным количеством ложных стереотипов о политической жизни в регионе. Особенно постаралась советская пропаганда, превратившая Южную Америку в какую-то политическую карикатуру. Моя цель — восстановить правоконсервативную и праволиберальную традицию в ее полноте, а Южная Америка является важным звеном этой традиции. Само собой, я посчитала нужным развеять некоторые дурные стереотипы о правой политике континента и хотя бы частично прекратить дилетантские рассуждения о «колониализме США».
Во-вторых, я была очень удивлена поразительным правосознанием большинства правых политических режимов, в том числе военных хунт. Ничего похожего на «путчи горилл» и «царство беззакония» не находилось — напротив, правые политики всеми силами восстанавливали законность и правовую имущественную преемственность, нарушенные в результате правления «свободолюбивых революционеров», которые раз за разом погружали свои страны в состояние нищего концлагеря. Разумеется, здесь, как и везде, были исключения. Мы рассмотрим их отдельно.
В-третьих, я была очарована удивительным опытом южноамериканских правых, которые проводили капиталистические реформы в экстренном режиме. Весь мир знает о «чилийском чуде», но далеко не все знают о не менее впечатляющих парагвайском и перуанском «чудесах», об интеграционных проектах и процессах, о боливийском Realpolitik Уго Бансера, который бы сделал честь куда более искушенным европейским дипломатиям.
Наконец, в-четвертых, после прибытия в Южную Америку я увидела, что правый политический спектр здесь находится в серьезном упадке. Правые консерваторы под давлением вчерашних левацких террористов, которые поклонялись Мао Цзедуну, убившему десятки миллионов человек, и Ленину, уничтожившему огромное количество людей, отказывались от собственной исторической памяти, всерьез утверждая, что «Пиночет — это ужасно, ведь при нем погибло более трех тысяч человек». Гибель человека — это, разумеется, трагедия. Если человек погиб по вине политического режима — это требует расследования. Но ситуация, в которой маоисты и ленинисты пытаются судить политиков, которые всего лишь ведут свою преемственность от военных правых режимов, находится за пределами здравого смысла. Серийные убийцы судят людей за неправильные политические взгляды, антисемиты упрекают США за нацистскую политику, появление одного правоконсеративного или праволиберального СМИ вызывает яростные протесты тысяч левацких изданий, упрекающих правых в «узурпации информационного пространства» — такое возможно только в левацком мирке, где «убийство убийству рознь», «революционные казни морально оправданы», «2 + 2 = сколько надо», психопатические убийцы Мао, Ленин и Кастро оказываются «героями», а Рейган и Тэтчер, которые никого не убили, превращаются в «воплощение зла». С этим пора заканчивать. Левые — это зло. Что хуже, это зло безграмотное, агрессивное и самоуверенное. Они не умеют просчитывать, вся их деятельность сводится к популизму и террористической деятельности. Неважно, находятся ли они у власти, или нет. Если левые уже правят — вы будете иметь дело со Сталиным, Мао, Пол Потом, Чавесом, Кастро, Моралесом и Ким Чен Ыном. Если они в оппозиции — вы получите эсеров, Тупамарос, сендеристов, сандинистов, FARC, ETA и рассуждения о том, что неплохо бы выпустить кишки буржуазии.
Правые, конечно, иногда тоже серьезно ошибаются, но фундаментальные провалы правоконсервативного лагеря — это скорее случайность, чем система, тогда как левые пока так и не смогли построить обещанный «рай на земле». Единственная эффективно работающая на сегодняшний день относительно левая политическая структура — это ЕС, который функционирует благодаря сохраняющимся элементам капитализма и открытой экономики. Государства, в которых социализм или другая левая модель преобладают над рынком, добились на сегодняшний день только нищеты и авторитарного безумия. Тому есть множество причин, о которых мы поговорим в другой раз.
Желаю читателям приятного ознакомления со статьей «Три волны южноамериканской правой политики XX-XXI веков».