«Социал-демократия имеет право на существование только до тех пор, пока в основе её политики лежит последовательный антикоммунизм», — цитировал Владимир Буковский своего знакомого «старого социал-демократа, человека исключительной честности». Под коммунизмом имеется в виду, конечно, не концепция бесклассового общества и даже не «от каждого… каждому…» Коммунизм в понимании реалистов — система тотальной диктатуры, ужесточённый абсолютизм.
Выдающийся польский социалист Казимеж Пужак с этой силой боролся всю жизнь и победил после смерти.
Тернополь, в котором родился Казимеж, теперь не Польша, а Украина. Один из «западэнских» оплотов, надёжный резерв Майдана. Но и тогда это была не Польша, а Российская империя. Одна из западных окраин, где социальный гнёт усиливался национальным и религиозным.
Отец Казмежа был польским каменщиком, мать — украинской домохозяйкой. Сын готовился в нотариусы, а если повезёт, то и в адвокаты. Поступил на юрфак Львовского университета. Тянуло побороться за справедливость. Но путь служения имперскому закону был не по Казимежу. Всё равно этот закон справедливым не будет. Значит, придётся иначе.
Его первой революцией стал русский Пятый год. Революционным авангардом в Царстве Польском была Польская социалистическая партия (ППС). К этой партии польских эсеров Пужак примкнул, когда ему едва исполнилось двадцать.
Будущий юрист на теории не разменивался и на трибуны не рвался. Амплуа Пужака — полевая оперативка. Формировал «пэпээсовские боевые дружины» (этот термин, означающий высшую степень адского демонизма, был в ходу в советских исторических монографиях 1930-х годов).
Акции считались на десятки. Налёты, перестрелки, подрывы. Командовать Казмеж не претендовал, но дело делать умел. Именно Пужаку поручались такие темы, как устранение предателей. Иногда даже в Риме, где его бригада завалила агента царской охранки Тарантовича. После чего ушла без дыма.
В 1911 году Пужака наконец схватили в Лодзи и отправили на восьмилетнюю каторгу. Срок отбывал он в варшавских и петербургских «централах». До звонка не дотянул — освободила Февральская революция. Вышел из Шлиссельбургской крепости героем борьбы за независимую социалистическую Польшу. Не забудем, что в те времена светлоромантичной наивности «социалистическая» подразумевала «демократическая».
Во всероссийской революции полуукраинец Пужак оставался поляком (как сейчас в добровольческих батальонах воюют за Украину даже итальянцы). И конечно, он был верным бойцом настоящего национального лидера — Юзефа Пилсудского.
Вчерашнему боевику идти бы по военной стезе. Но есть партийная дисциплина ППС. Выполняя задание партии, Казимеж Пужак принимает канцелярский пост секретаря в почтово-телеграфного министерстве. Скучать, однако, не пришлось: скоро на Варшаву двинулись новая «орда Муравьёва» — теперь под штандартами «Троцкого-вельможи, Ленина-царя». Пужак организует вооружённых пролетариев как представитель Рабочего комитета обороны Варшавы. Так что в «чуде на Висле» есть и его вклад. И тут же, с колёс, — сбор средств и организация политической помощи восстанию силезских поляков против немецких властей.
Секретарь ППС. Депутат сейма от индустриального массива. Организатор рабочей кооперации. Арбитр при забастовках. «Муж брани» становится «мужем собрания». И тут обнаруживается, что практик-боевик — вполне себе политик. И даже сильный идеолог социализма.
В 1926 году к власти в Польше вернулся Пилсудский — покончить с олигархическим беспределом, коррупцией, «партийством и сеймовладством» (современные украинские революционеры называют эти явления «кнопкодавством»). Социалисты с энтузиазмом поддерживают Первого Маршала Польши. Партийные дружины переламывают в его пользу ход боёв в Варшаве, профсоюзы останавливают на железных дорогах «сеймовладские» правительственные войска. И Пилсудский говорит вполне социалистические слова: «В Польше не вознаграждается труд человека. С этим будет покончено».
Но очень скоро выясняется — маршала просто не поняли. В том знаменитом интервью он имел в виду не восстановление социальной справедливости для трудящихся масс. Речь о более локальной проблеме. Труд человека? Да, «есть такой человек, и вы его знаете». Свой труд на благо Польши Юзеф Пилсудский решил вознаграждать по достоинству. «Я мог бы просто не пустить вас в зал, издеваясь над всеми вами, но я решил проверить ещё раз, можно ли в Польше править без кнута», — это слова национального лидера были обращены не к врагам, а к только что приветствовавшим его социалистам.
ППС раскололась. Варшавский комитет Раймунда Яворовского всецело поддержал Пилсудского и создал новую соцпартию, лично под него. Выдвинулась лихая братва из столичной Рабочей милиции, которой командовал пятизвёздочный бандит, химик и аптекарь — еврейский авторитет Юзеф Локетек по кличке Доктор Раввин. В недавнем прошлом соратник Пужака по обороне Варшавы. Плечом к плечу с его милиционерами встали рэкетиры с рынка Керцеляк, хлопцы Папы Тесёмки — пахана Лукаша Семёнтковского. В недавнем прошлом военного разведчика из Первой пилсудской бригады.
Было ясно сказано: порвём любого. А у этих, если сказано, значит, тут же сделано. Для коммунистов и консерваторов наступили в Варшаве чёрные времена. «Подвела мокрых дней полоса». Кстати, тяжко стало и тем, кто не входил в «правильные» профсоюзы. Доктор Раввин и Папа Тесёмка завели свои порядки на рынке труда. Именем Первого Маршала.
Казимеж Пужак по типу личности и по прежней деятельности очень напоминал Яворовского (а отчасти и Локетека с Семёнтковским). Но всё это ему не понравилось. Пилсудский, конечно, велик. Но кроме личности есть ещё принципы. Верность социализму и демократии выше преданности маршалу. Кстати, не забудем — демократия и социализм едины, таков базис идеологии Пужака. «Пилсудский и его последователи порвали не только с ППС и демократией, но и со своим легионерским прошлым», — сказал Пужак и перешёл в оппозицию.
Избиратели — домбровские шахтёры и ченстоховские металлисты — оставались верны своему депутату. Ему было на кого опереться. Борьбу с «санационной» диктатурой он вёл не только в парламенте. Хотя и в сейме руки Пужака доходили до всего, от реорганизации госуправления до внутреннего распорядка тюрем. Он вспомнил прежние навыки, обретённые под руководством того же Пилсудского. Партия не должна быть беззащитной, потеряв Рабочую милицию.
Довольно быстро Пужак сколотил «Социалистическую акцию» — новые вооружённые дружины ППС. Без этого, как все к тому времени давно понимали, ни одна политическая организация не может ни эффективно действовать, ни нормально жить, ни спокойно спать. Тем более оппозиционная.
Бороться приходилось на три фронта. С правящими пилсудчиками — самым сильным противником (который, кстати, ошалевал чем дальше тем больше, дошло и до национальных гонений на украинцев). С оппозиционными консерваторами. И с худшим врагом — коммунистами. Пужак видел, что творится за восточной границей. Большего врага социализма невозможно вообразить. Куда там Пилсудскому, Дмовскому или князю Радзвиллу.
Против кого — понятно. Но — за что? Тут всё просто. За демократическое самоуправление трудящихся. С польской национальной спецификой — «держаться беспорядком». Полный ход низовым инициативам. Принцип Республики — Речи Посполитой — распространить на экономику и социалку. Вот это и есть социализм.
Тем временем настал 1939 год. Ошеломляющий немецкий удар надломил руководство ППС. Партия приостановила деятельность. Но не Пужак. Уже в октябре он конспиративно собирает под Варшавой группу ближайших соратников по боевым дружинам — Зигмунта Зарембу, Тадеуша Штурма де Штрема, Антония Пайдака… Учреждается «Польская социалистическая партия — Свобода, Равенство, Независимость». Организация польского Сопротивления со своей армией и милицией. Командование вооружёнными силами принимает на себя Казимеж Пужак.
«Будущее Польши — республиканский строй, основанный на принципах свободы, демократии и социального прогресса в соответствии с идеалами организованных рабочих, крестьян и служащих», — говорится в завизированной им «Программе польского народа».
Пужаку предлагают перебираться в Лондон — правительству в изгнании нужен руководитель. Но он предпочитает участвовать в Варшавском восстании.
Победа свободолюбивых народов — нацизм разгромлен. Но для польских демократов и социалистов начинается новая война. На шею рабочему садится «Польская рабочая партия». Коммунисты оправдывают все ожидания Пужака. В гражданской войне погибают десятки тысяч. Льётся кровь под пулями расстрельщиков, свистят плети на допросах в управлениях безопасности.
Выдерживают не все. Многие социалисты склоняют головы перед агентами НКВД Берутом и Берманом, которые теперь правят Польшей. Коммунисты загоняют их в ПОРП. Польского, объединённого и тем более рабочего в этой партии мало. Зато озверелого азарта — хоть отбавляй.
27 марта 1945 Пужака, Пайдака и ещё нескольких соратников заманивают на встречу. Опергруппа МГБ СССР арестовывает их и доставляет в Москву. Идёт знаменитый «Процесс шестнадцати». Леопольд Окулицкий и Станислав Янковский умирают в тюрьме, остальные садятся на сроки. Но вот Пужаку, кажется, везёт — получает всего полтора года и то в ноябре выходит по амнистии. Конечно, возвращается в Польшу.
Заслуженного социалиста вроде как неловко убивать. Ему конкретно намекают про эмиграцию. Но в Польше разворачивается антикоммунистическое партизанское движение. Может ли он уехать?
Нет так нет. В ноябре 1947 года Пужака опять арестовывают. На следующий год открывают показательный процесс. Держится Пужак твёрдо: я поляк и католик, и разговаривать мне с вами не о чем.
На этот раз — 10 лет тюрьмы. Приговор оказался смертным. Надзиратель в равичской тюрьме бьёт заключённого на лестнице. 30 апреля 1950 года Казимеж Пужак умирает.
Его не забывали ни на день. Помнили бойцы в лесах и подпольщики в городах. Помнили участники рабочих бунтов в Познани 1956-го и на Побережье 1970-го. Помнила «Солидарность» 1980-х с её принципами самоуправляемой республики и рабочего самоуправления. Что говорить, если соратник Пайдак не только состоял в КОС–КОР, но в марте 1981-го, 86-летний, дрался на улице с гэбистами — последний бой ППС. Скончался Пайдак в 1988-м, буквально за месяц до новой забастовочной волны. Которая в конечном итоге через год с небольшим смела режим ПОРП.
Страна прочитала военные воспоминания Пужака. К наградам Второй Речи Посполитой и правительства Польши в изгнании — Кресту Независимости, Virtuti Militari, Кресту Армии Крайовой, Кресту Варшавского восстания — добавилось высшее отличие — Орден Белого орла.
Впрочем, дочь Пужака Мария отказалась принять награду своего отца из рук президента Квасьневского (а ведь бывший функционер ПОРП мечтал наградить великого социалиста и таким образом соединить своё имя с именем Пужака). Орден был вручён только через 13 лет, президентом Качиньским. От него Мария принять могла. Потому что мог бы отец.
Героев выдвигают годы тревог и бедствий. Так оттачиваются принципы, следование которым так или иначе ведёт к победе. Даже — посмертной. Польша показала это давно. Украина показывает сейчас. Не те ли времена наступили теперь в России? Ведь Казимеж Пужак своей жизнью связан с тремя странами. И многому их научил.
Алексей ЖАРОВ
Статью можно прочитать на Sensus Novus