Кровопролитие в сирийском населенном пункте Аль-Хула всколыхнуло весь мир. По сообщениям СМИ, ссылающихся на заявление главы наблюдательной миссии ООН генерала Роберта Муда, жертвами бойни стали 116 человек, включая малолетних детей. Еще около 300 были ранены. По данным генерала Муда, характер ранений на трупах свидетельствует, что люди погибли от стрелкового оружия и артиллерии. Позднее появилась информация об обстреле Аль-Хулы из танковых орудий.
Еще до прибытия в Аль-Хулу официальной государственной комиссии, которая должна была провести расследование, правительственные ресурсы обвинили боевиков-исламистов. В свою очередь, сирийская оппозиция возложила ответственность на проправительственные формирования и спецслужбы. В открытом доступе выложено немало роликов из этого населенного пункта, в котором за последние месяцы действительно проходили антиправительственные выступления.
Запад же напрямую обвиняет в этом правящий режим. Газета The Globe and Mail сообщает о рассказах «уцелевших жителей деревни наблюдателям ООН: проправительственные боевики действовали совместно с правительственными силами». Не добавило ясности заявление министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, сделанное 28 мая: «Очевидно, обе стороны приложили руку к гибели невинных людей, включая несколько десятков детей, женщин».
Что же в действительности произошло?
Лояльные режиму Асада СМИ сообщают, что днем 25 мая около 14.00 отряды боевиков численностью до 700 человек «атаковали и захватили городок Аль-Хула провинции Хомс, состоящий из деревень Таль-Дау, Кварлахия и Таль-Даха». Откуда же они взялись? Вот фрагмент интервью «сотрудника правоохранительных органов» Али Хосана, будто бы служившего в Таль-Дау: «В пятницу наш блокпост подвергся нападению большой группы боевиков. Их были тысячи… Нас было 20 человек, мы вызвали поддержку, и когда она ехала к нам, я получил ранение и очнулся только в больнице. Атакующие были из Ар-Растана и Аль-Хулы. Боевики контролируют Таль-Дау. Они сжигали дома и убивали людей семьями, потому что они были лояльны власти. Изнасиловали женщин и убили детей».
Судя по сообщениям проасадовских ресурсов, убивали также вероотступников, будто бы перешедших из суннитской версии ислама в шиитскую (алавитскую). Правда, сами сирийцы относятся к этой версии с большим сомнением. По их словам, «в действительности перейти просто так из суннизма в алавизм, чтобы стать полноправным членом алавитской общины, невозможно. Для того, чтобы стать алавитом, им нужно родиться».
Бросаются в глаза и расхождения в оценках численности нападавших. Впрочем, даже если их были не «тысячи», как утверждает Али Хосан, а сотни, интересно другое: каким образом ему удалось догадаться, что боевики пришли из Растана? Ведь тогда крупному отряду пришлось пройти не один километр, да еще в светлое время суток. Симпатизирующие Асаду СМИ сообщают, будто «дорога от Ар-Растана до Аль-Хулы пролегает через бедуинские районы, правительственными войсками практически не контролируется, в силу чего атака боевиков на Аль-Хула стала полной неожиданностью для сирийских властей». Тогда почему из фактически блокированного правительственными силами Растана почти весь май приходили сообщения о боестолкновениях армии с «бандитами»? Если дела так обстоят, получается, что боевики либо разгромили противостоящие правительственные силы, либо те по каким-то причинам пропустили их в Аль-Хулу. Если вообще не перешли на их сторону…
Вообще сообщения проправительственных «очевидцев» изобилуют многочисленными расхождениями. Во многих случаях говорится, что от Аль-Хулы до Хомса будто бы
Как ни странно, журналисты в Сирии сообщают, что и «30 мая внутри города Аль-Хула никаких сирийских войск нет, но там тем не менее регулярно раздаются автоматные очереди. Неизвестно, то ли это боевики разбираются друг с другом, то ли в городе продолжается физическая зачистка сторонников Башара Асада. Боевики открывают огонь на поражение практически по всем, кто пытается приблизиться к границе города». В том числе, по данным проправительственных СМИ, боевики не пустили в этот район даже машины ООН. И эти же источники сообщают, что боевики показывали наблюдателям ООН своих убитых товарищей под видом погибших от рук режима мирных жителей. Если это так, зачем тем же боевикам обстреливать ооновцев, пытающихся подъехать к Таль-Дау?
А вот показания жителя Таль-Дау, приводимые лояльными официальным властям ресурсами: «Когда армия не стала им (боевикам) отвечать, они стали подходить к домам, где впоследствии были убиты семьи. Они взяли женщин и детей как живой щит. И продолжали стрелять по блокпостам. Когда армия стала отвечать, они отошли назад и скрылись. Тогда армия взяла уцелевших женщин и детей и вывела в безопасное место». Почему же тогда по-прежнему проправительственные рупоры сообщают о продолжении боев?
Кроме того, многие источники расходятся по количеству погибших. Называются цифры 116, 108, 92. Такое разночтение обусловлено тем, что впоследствии из числа убитых мирных жителей вычли погибших при нападении на Аль-Хулу боевиков.
Проправительственные источники сообщают, будто «в Таль-Дау боевиками используется тяжелое вооружение, в городе активно работают снайперы из числа профессиональных наемников». Но где кадры «тяжелого вооружения»? Как известно, под тяжелым вооружением подразумевается артиллерия больших калибров и бронетехника. Этого почему-то так никто и не представил широкой публике. Что касается «наемников», то, если они разгуливают в обычной гражданской одежде, каким образом их отличили от прочих боевиков?
И сторонники, и противники сирийских властей пытаются использовать для доказательства своей правоты кадры видеосъемок. Первые особенно часто транслируют следующую запись:
http://www.youtube.com/watch?v=nkidTq-CJlY&feature=related
Мы видим взрывы среди домов. Однако они слишком маломощны, чтобы говорить о танковом или артиллерийском обстреле (что утверждают западные и многие арабские СМИ). Максимум речь может идти о минометах малого калибра (37-
Противники режима подвергают сомнению этот кровавый эпизод – во всяком случае, его интерпретацию. Они ссылаются на то, что население Аль-Хулы настроено в целом оппозиционно, а конфессионально принадлежит к суннитской общине. Оппозиционные боевики почти стопроцентно сунниты. Убивать своих единомышленников и единоверцев они не имеют причин. Совершить резню в Аль-Хуле для вооруженной оппозиции было бы совершенным безумием – это ведет к утрате массовой поддержки в собственных оплотах.
Но нельзя не отметить: в рядах оппозиции есть элементы, способные на такие действия. Они стоят особняком, не смыкаясь со Свободной армией Сирии (SFA). Это радикальные ваххабиты. Для них подобные действия не являются чем-то из ряда вон выходящим. Но маловероятно, чтобы они могли отметиться в Аль-Хуле.
Внешние признаки боевиков, орудующих под крики «Аллаху акбар!», не выдают в них ваххабитов. Например, среди участников нападения есть тщательно выбритые. Можно, конечно, предположить, что ради похода «на дело» стоит и побриться. Так, к примеру, поступали алжирские салафиты. Но бросается в глаза обыкновенная гражданская одежда боевиков, состояние которой заставляет усомниться в том, что эти люди совершили продолжительный марш или выдерживали многодневные бои в Растане.
Как бы там ни было, происшедшее на руку противникам Асада. Они тут же призвали мировое сообщество к вмешательству. SFA немедленно объявила о выходе из перемирия. Все это наряду с целенаправленной информационной артподготовкой склоняет к мысли: что-то подобное заранее ожидалось.
Запад и его арабские союзники усиливают давление на Дамаск, а также на Москву и Пекин. Тем не менее Россия наложила вето на соответствующую резолюцию СБ ООН. Лавров напомнил о косовском селе Рачак, где сходная резня была выдана за акт геноцида мирного албанского населения, тогда как значительная часть трупов принадлежала убитым сербским полицейским и боевикам-косоварам.
Наибольший политический ущерб несет президент Асад. Надо признать: для него карательная экспедиция исключительно вредна, а на глазах наблюдателей ООН – политически самоубийственна. Он не более заинтересован в ней, чем оппозиция. Но кровавая трагедия в Аль-Хуле вполне соответствует интересам крайних радикалов по обе стороны конфликта.
26 ноября 2011 года автор этих строк разговаривал с Башаром Асадом. Сирийский президент откровенно сказал, что «физически не в состоянии проконтролировать все спецслужбы, которые в ряде случаев действительно совершали очень серьезные противоправные действия». Исходя из этого признания, нельзя исключать возможную причастность властей к случившемуся в Аль-Хуле. В еще большей степени это относится к иррегулярным проправительственным формированиям, в которые рекрутируются полу- и откровенно криминальные элементы. Они играют на стороне Асада примерно ту же роль, что ваххабиты в рядах оппозиции. Те и другие вполне способны на убийства даже своих сторонников – дабы спровоцировать накал ненависти к противоположной стороне.
Но есть и другая версия случившегося. «Судя по всему, применительно к Аль-Хуле мы имеем дело с очередным проявлением межконфессионального конфликта. Но если раньше происходили нападения суннитов на алавитов, то на этот раз, по данным членов нашей организации, все обстояло по-другому. Есть данные о том, что алавиты из соседних деревень решили отомстить местным суннитам за нападения, ранее имевшие место. Формально власти не имеют к этому никакого отношения. Однако действующий режим во многом приложил руку к созданию той атмосферы нетерпимости, которую мы наблюдаем во многих районах страны», – заявил в интервью «ВКризис.ру» представитель «Комитета Сирийского национального единства» Али Салим Асад. Заметим, что именно в районе Хомса уже летом-осенью 2011 года зафиксированы серьезные вспышки насилия по конфессиональному признаку: алавиты шли в суннитские кварталы мстить за похищения и убийства.
Ожесточенные споры относительно вины за события в Аль-Хуле продолжаются. Как бы то ни было, основная ответственность ложится на официальные власти. Которые по меньшей мере не смогли предотвратить кровавую бойню, хотя располагают мощным репрессивным аппаратом. И они же фактически не предпринимают серьезных мер по минимизированию опасности. 25 ноября прошлого года автор этого материала спрашивал начальника службы политической подготовки сирийских вооруженных сил генерала Усаму Хадура: «Почему вы не заимствуете алжирский опыт в борьбе с исламистами путем создания на местах народных отрядов самообороны?» Тот ответил, что власти опасаются усиления этноконфессиональных столкновений. Возникло подозрение, что режим просто боится давать народу оружие, которым люди могли бы сами защитить себя, не дожидаясь прибытия армии. Теперь положение усугубилось – кое-кто оружие получает. Но не для самозащиты.
И сейчас многие сирийцы, прежде вполне лояльные режиму, все чаще задаются вопросом: нужна ли нам такая власть?