В петербургской общественной жизни фигурирует несколько постоянных осложняющих сюжетов. Один из них – разросшееся дело «тамбовского рейдерства». Последний зигзаг в многолетней истории высветился на этих днях. Несколько недель как исчез предприниматель Евгений Панов, считающийся близким соратником Бадри Шенгелия. Это немалая потеря для следствия: Панов фигурирует в двух десятках эпизодов недружественного поглощения предприятий. И не всегда как свидетель.
Как серьезный фактор рейдерство стало рассматриваться в Петербурге с середины 2000-х годов. В городской администрации была даже сформирована специальная комиссия, возглавляемая одним из самых влиятельных и полномочных чиновников – тогдашним вице-губернатором Михаилом Осеевским, ныне заместителем министра экономического развития. Выработались типовые схемы противозаконных захватов собственности: подделка правоустанавливающих документов, срежиссированные собрания акционеров, судебные манипуляции и т. п., вплоть до силовых прорывов на предприятия. В северной столице главным генератором рейдерства была определена «тамбовская бизнес-группа», считавшаяся крупнейшим теневым сообществом региона.
Несмотря на свидетельства о многообразных тамбовских связях с прежней администрацией, в 2006–2007 годах за дело взялись всерьез. Может быть, именно по причине этих связей – от соответствующего имиджа требовалось избавляться. В августе 2007-го был арестован и в ноябре 2009-го осужден Владимир Барсуков (Кумарин). Это подавалось как историческая победа государства на криминалом. Бросалось, однако, в глаза, некоторое несообразие масштабов: пока что единственным делом, доведенным до суда и приговора, остаются два сравнительно небольших эпизода с захватами магазина (ООО «Смольнинский») и ресторана (ООО «Пушкинский»). Сейчас идет процесс о вымогательстве у владельцев торгового центра «Елизаровский» – надо сказать, инкриминируемые 12 тысяч евро в месяц странно смотрятся для такой фигуры, как Барсуков или даже его адвокат Дмитрий Рафалович. В то же время рассмотрение дела о покушении на совладельца Петербургского нефтяного терминала Сергея Васильева, которое предположительно входило в схему захвата предприятия, из года в год откладывается из-за нестыковок в доказательной базе.
В тех же случаях, когда доказательную базу удается сформировать, основную роль в ней играют свидетельские показания довольно специфического свойства. Основным их источником являлся Бадри Шенгелия. С которого странным образом снялись или, по меньшей мере, резко смягчались суровые обвинения в том же рейдерстве. Впоследствии нечто подобное произошло в «елизаровском» деле с Вячеславом Энеевым. Появилась целая группа обвиняемых и свидетелей, пошедших на сотрудничество со следствием и заключивших досудебные соглашения. Их показания и создавали основу обвинений. К этой череде примыкал и Евгений Панов.
Особым фактором рейдерских дел стала следственная бригада, которую длительное время возглавлял функционер Следственного комитета Олег Пипченков, ставший за годы этой эпопеи из майора полковником. Методика следственных действий была такова, что спровоцировала новый виток противостояния между Следственным комитетом и Генеральной прокуратурой. Заместитель генпрокурора Виктор Гринь просто аннулировал досудебное соглашение о сотрудничестве со следствием свидетеля Панова. Прокурорская мотивировка звучала весьма откровенно: недоверие к показаниям Панова, выгораживавшего Шенгелия в деле о захвате кафе «У Казанского». К тому времени ситуация набрала критическую массу. Пипченков был отстранен от руководства следственной бригадой. Его место заняла Ирина Доценко, известная строгой приверженностью процессуальным нормам и неприятием досудебных манипуляций. Это резко осложнило положение свидетельской группы, которую ранее сформировала группа следственная. За счет теневых договоренностей к предстоящим процессам.
В такой ситуации элементарное исчезновение смотрится как оптимальный выход для свидетеля Панова. По крайней мере, до прояснения ситуации. Которая, как становится все очевиднее, в большой степени определяется административно-политическими факторами.