Власти РФ не могут отвлечься от мигрантской темы. Неподдельную тревогу озвучил заместитель секретаря Совета безопасности Анатолий Гребенкин: «Дополнительные риски возникновения устойчивых замкнутых анклавов, где фактически зачастую не действуют российские законы, пропагандируются радикальные религиозные течения и антиобщественные установки». Речь идёт о трудовых мигрантах – строительных и сельскохозяйственных рабочих, подсобниках в торговле и общепите. Вот среда радикализма-экстремизма.
Без этих людей в современной российской действительности уже ни кирпич не ляжет, ни мешок не передвинется. Свыше полумиллиона приезжих по итогам 2024 года почти компенсировали естественную убыль населения России. Поэтому идеи в духе депутата Леонида Слуцкого (преемник Жириновского во главе ЛДПР): вообще закрыть въезд в РФ – отметаются как глупость. Но вполне принимается его же паника: «Если мы хотим безопасности, если мы предвидим возможные многотысячные бунты, усиление терроризма, нужно принимать срочные меры».
Жириновскому наследнику вторит депутат от КПРФ Михаил Матвеев. Одних несовершеннолетних мигрантов он насчитал 800 тысяч. После чего марксист-интернационалист (чего в компартии вроде никто не отменял) задаётся вопросом: «Зачем они тут вообще нужны?» Ходят, видите ли, «по общественным пространствам». Да ещё «проявляют агрессию».
Солидный функционер Гребенкин – не госдурский фрик, не «зайчутка Слуцкий». Не клоун-зампред Совбеза, известный под шифром ДАМ, который незадолго до Нового года перепугался «этнических анклавов – рассадников экстремизма». Даже не генерал Бастрыкин, весь прошлый год нагонявший жути о мигрантском криминале. Но говорит Гребенкин практически то же: несбалансированная концентрация, критическая нагрузка… Да и мигрантские дети (вот уж углублённая забота) не только «не знают русского языка», но и «не отличаются примерным поведением».
Впрочем, что там совбезовский замсекретаря. Указы против нелегальной миграции издаёт Владимир Путин. Он же специально формулирует соответствующие директивы полицейским службам. Значит, проблема реальна. Как реальна законодательная переквалификация в особо тяжкое преступление пособничества заезжим нелегалам.
Не только озвученная МВД (и повторенная Гребенкиным) цифра – около 680 тысяч нелегальных мигрантов – тревожит власти. Ключевое – «анклавы, где не действуют законы». Ибо другие законы там как раз действуют. Сплочение перерастает в организованность. «Здесь нет советской власти» – как в былые времена той же базарной вольницы. Что упустишь на рынке, то разрастётся в посёлок и город.
Лихорадочно ищутся способы контроля. Не в одной Северной столице рейды по рынкам превращаются в подобие войсковых операций. Специально подряжённые аналитики делятся громадьём планов. Расставлять ограничения, сужать сферу занятости и заработков. А то и прямое разжигание по национальному признаку. В духе того же Бастрыкина, откровенно крышующего шовинистов-«русобщинников».
Национальный мотив, при всей его важности, не факт, что является главным. «Анклавы» – это ведь и социальное явление. Мигрантскому примеру способны следовать коренные россияне. Вот когда радикализм выкатывает на полный аккорд. Собственно, о боях с иными анклавами силовые ведомства уже рапортуют как с фронтов.
К слову сказать – сегодня Генпрокуратура РФ обратилась в Верховный суд: приостановить запрет в России афганского движения «Талибан». Решать будут 17 апреля на закрытом заседании. Решение вполне предсказуемо. Радикализм талибов их не пугает. Пугает совсем другое.
…Был в Афганистане анклав – назывался Панджшер при Масуде.
Сергей Казанов, специально для «В кризис.ру»