Китайские нелибералы остановили маоистского консерватора

Человек, недавно входивший в список мировых владык, отправлен на днях за решётку. Три года назад он стоял на вершине власти «красной сверхдержавы». В руках Чжоу Юнкана были полиция, суды и госбезопасность Китая. Его слово в определении политики КНР было одним из решающих. С его именем связывалась жёсткая линия китайского коммунизма, преследования диссидентов и укрепление духовных скреп маоизма. Теперь Чжоу Юнкан в тюрьме за миллиардные взятки, разглашение государственных тайн, планирование покушения и супружескую неверность. По совокупности предъявленных обвинений он вполне может рассчитывать на смертную казнь, сторонником которой всегда являлся.

В 2011 году Forbes поместил Чжоу Юнкана на 29-ю позицию в ежегодном перечне самых могущественных людей мира. На тот момент китайский коммунистический политик являлся членом Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК и председателем Политико-юридической комиссии ЦК. Постоянный комитет – это вершина вершин в китайской иерархии власти. Туда входят генсек КПК (он же возглавляет партийный военный совет), премьер и ведущие вице-премьеры, куратор партаппарата, главы парламента и политконсультативного совета. Чжоу Юнкан представлял в этом синклите силовые структуры, юстицию и дисциплинарные органы. Какая позиция могла быть сильнее? Его власть казалась незыблемой. Ведь именно он отвечал за реализацию давнего маоистского завета: «Держать массы в повиновении».

Чжоу Юнкан был востребован при строительстве госкапитализма под руководством компартии. Он долго служил в нефтепромышленном ведомстве, превратившемся в Китайскую национальную нефтегазовую корпорацию

Чжоу Юнкан вступил в Коммунистическую партию Китая в 1964-м, когда ему было 22 года. К тому времени он уже зарекомендовал себя как политически грамотный юноша, активный школьный общественник. Продвинулся в годы «Культурной революции», освободившей много вакансий.

Образование получал в университете нефтяной промышленности, работал на нефтегазовом месторождении Ляохэ. Специализировался на нефтяной геологоразведке, быстро выдвинулся по хозяйственно-административной линии. Не пил, ни курил, был немногословен, зато назубок знал цитатник Мао и установки последнего партсъезда. С подчинёнными был холодно вежлив, начальству безоглядно предан, к врагам партии – подобающе беспощаден. Приобрёл репутацию трудоголика. При этом не рвался на публику, не блистал на митингах, вообще держался на дистанции от политических бурь. Именно такие кадры, без лишней харизмы, но с нужным пониманием текущего момента, требовались Мао Цзэдуну в 1970-х, когда хунвейбинский угар остался в прошлом и пришла пора наводить порядок и восстанавливать экономику.

Политика сама востребовала Чжоу Юнкана. Первоначально на посту мэра Паньцзиня, города китайских нефтяников. Там же он получил базовые партаппаратные навыки секретаря горкома. Это были уже иные времена – вовсю шли реформы Дэн Сяопина, под руководством компартии строился госкапитализм. Чжоу Юнкан долго служил в нефтепромышленном ведомстве, превратившемся в Китайскую национальную нефтегазовую корпорацию – могущественную ныне CNPC.

В 1996-м (ещё был жив Дэн Сяопин, хотя во главе КПК и КНР стоял Цзян Цзэминь) Чжоу Юнкан возглавил СNPC. Оттуда перешёл в министры землеустройства и природных ресурсов. Должность эта в КНР весьма жёсткая, практически силовая. Ведь важная функция данного министерства – изъятия земли под государственные нужды и массовые сгоны крестьян. Чиновник, неспособный к полицейской службе, землемером в Китае не станет.

В 1999 году Чжоу Юнкан во главе местной парторганизации управлял провинцией Сычуань – регионом интенсивного сельского хозяйства и крупных промышленных массивов. А с этого поста был переведён на министерство общественной безопасности, которое в КНР совмещает функции полицейского, жандармского и политико-сыскного ведомства.

Аресты, разгоны, чистки, взыскания – всем этим заведовал Чжоу Юнкан. Прошедший соответствующие подготовительные курсы в нефтянке.

Во главе МОБ Чжоу Юнкан оказался в 2002 году. То есть тогда, когда во главе партии и государства Цзян Цзэминя сменил Ху Цзиньтао. Чжоу причислялся к преданным сторонникам Цзяна и ближайшим креатурам Ху. При этом следует учитывать, что с именем Цзян Цзэминя связана расправа на Тяньаньмэнь в июне 1989-го – он стал генсеком через 20 дней после того, как по площади прошлись танки, – а Ху Цзиньтао был первым, кто направил в Пекин телеграмму с горячей поддержкой зачистки. Так что Чжоу Юнкана продвинули в силовики вполне определённые лидеры с чёткими и однозначными задачами. Ху Цзиньтао притормозил даже рыночные реформы, усиливая госконтрольную составляющую. Тем более ужесточался политический режим. Аресты диссидентов, разгоны городских забастовщиков и сельских бунтовщиков, чистки партийных рядов – всем этим заведовал Чжоу Юнкан. Прошедший соответствующие подготовительные курсы в нефтянке, мэрии и парткоме.

На этом посту Чжоу пробыл пять лет. В 2007-м он поднялся выше – в председатели Политико-юридической комиссии ЦК, курирующей от имени партии (т.е. вообще) то же МОБ, суды, тюрьмы и прочие учреждения этого смыслового ряда, а также партийные органы дисциплинарного контроля и взысканий. Функции в принципе не изменились, а власть возросла. Председатель этой комиссии по должности вводился в Постоянный комитет Политбюро. Который и управляет Китаем после того, как Дэн Сяопин завещал не отходить от принципов коллегиального руководства: иначе появится новый Мао и головы элиты полетят вперемешку с головами простонародья.

Вот тогда Чжоу Юнкан и вошёл в тридцатку главных властителей Земли. Никакие решения в КНР уже не принимались без его участия. В некотором смысле он стал даже первым лицом – именно его обоснованно считали лидером консервативного неомаоистского крыла в руководстве КПК. В этой фигуре сошлись социально-политические интересы трёх групп китайской элиты – карательных органов, идеологического аппарата и нефтепромышленных руководящих кадров. Все они выступали за продолжение жёсткого курса. Эти мощные силы готовы были развязать новый тур «борьбы с буржуазной либерализацией». Раньше эта карта была в КПК безотбойной. Именно под этой маркой 28 лет назад был устранён генсек-реформатор Ху Яобан, жёстко подавлены студенческие волнения, а ещё через два с половиной года устроено побоище на Тяньаньмэнь.

Чжоу Юнкану очевидно покровительствовал генсек Ху Цзиньтао. Сам Чжоу Юнкан являлся старшим товарищам для другого политика, подающего большие надежды – чунцинского партсекретаря Бо Силая. Откровенного маоистского ортодокса, режиссёра конкурсов революционных песен. И пламенного борца с коррупцией, осуждённого на пожизненное заключение за взяточничество в особо крупных размерах.

Дело Бо Силая, прогремевшее в 2012 году, остановило политический подъём Чжоу Юнкана и включило обратный отчёт. Контрудар нанесла группа, представляющая интересы финансистов, менеджеров обрабатывающей промышленности и «комсомольскую генерацию», во главе которой стояли тогдашний премьер Вэнь Цзябао и его заместитель-преемник Ли Кэцян. На их стороне, по имеющимся оценкам, оказался и председатель Народного банка КНР Чжоу Сяочуань, вообще-то противоборствующий с правительством и «комсомольской группой».

Диктатура, духовные скрепы национал-коммунизма, беззастенчивая коррупция, внешняя агрессия – вот что означал бы для Китая успех Чжоу Юнкана. Характерно, что остановили силовую петрократию те, кому положено заботиться о стабильности национальной валюты.

Либералов в китайском руководстве нет, но… «Не нравятся мне революционные песни Бо Силая», – признавал Вэнь Цзябао. И уж тем более не нравилась перспектива бесконтрольной экспансии Чжоу Юнкана под лозунгами «китайского», а то и «маоистского мира». Недовольство тандемом Чжоу–Бо выражали влиятельные отставники, «старейшины КПК», среди которых выделяется 90-летний Цяо Ши (кстати, предшественник Чжоу Юнкана в партийном руководстве силовиками). Генсек Ху, сколь бы ни симпатизировал Чжоу, вынужден был признать разумность контрдействий правительства. Тем более санкционировал политическую аннигиляцию Чжоу Юнкана новый генсек Си Цзиньпин. Ведь именно в противовес ему Чжоу Юнкан продвигал Бо Силая.

С конца 2012-го выведенный из ЦК Чжоу Юнкан исчез под домашним арестом. Новый председатель Политико-юридической комиссии Мэн Цзянчжу начал с обещания закрыть, наконец, созданные при Мао Цзэдуне лагеря трудового перевоспитания. Оттепель, как говорится.

Одной из задач Чжоу Юнкана считалась борьба с коррупцией. Она действительно велась, взяточников расстреливали. Но, как теперь выяснилось, состояние самого борца превышает $14 млрд. На $6 млрд банковских счетов, больше чем на $8 млрд облигаций, не считая трёх сотен особняков, шести десятков автомобилей, неозвученного количества изделий из драгметаллов и элитного алкоголя. Происхождение всех этих алладиновых пещер ещё предстоит установить суду, но оно мало у кого вызывает сомнения. Коррупционное дело коммунистического ортодокса грозит стать крупнейшим в китайской истории (немало такого видавшей).

5 декабря Чжоу Юнкан был исключён из КПК и взят под стражу. Решение на этот счёт принималось 1 декабря на специально созванном заседании Постоянного комитета Политбюро. Бывший главный силовик КПК обвинён в «сильном подрыве репутации партии». По некоторым сведениям, ему будет вменена, помимо прочего, попытка организовать убийство Си Цзиньпина. Насколько правдоподобно последнее, судить сейчас трудно. Резоны и возможности имелись, но у коммунистов ведь принято по любому поводу фабриковать «убийство товарища Сталина».

Китай избежал серьёзной опасности. В свете известных событий уходящего года несложно представить, что бы означал для страны успех Чжоу Юнкана и Бо Силая. Диктатура вертикали, духовные скрепы национал-коммунизма, беззастенчивая коррупция под флагом борьбы с коррупцией, внешняя агрессия… Характерно, что остановили силовую петрократию те, кому по должности положено заботиться о стабильности национальной валюты.

Никита Требейко, «В кризис.ру»