Глава Следственного комитета при прокуратуре РФ предложил сократить список тех, кто имеет правовой иммунитет. Помогут ли подобные поправки навести порядок в стране, пытаются разобраться эксперты «В кризис.ру».
«В кризис.ру» уже писал о том, что чиновники забирают себе «неприкосновенности» столько, сколько могут проглотить. Однако, к нашему удивлению, отыскался высокопоставленный чин, решивший пресечь этот «парад суверенитетов». Председатель Следственного комитета при прокуратуре России Александр Бастрыкин заявил, что «Ни в одной европейской стране нет такого огромного количества лиц, которые обладают иммунитетом от уголовного преследования за совершение тяжких преступлений, как у нас». И, более того, предложил сократить этот список.
Бастрыкин сообщил, что за первое полугодие 2010 года в России инициировано уголовное преследование 800 лиц с особым правовым статусом, в том числе 500 депутатов и глав выборных органов власти, 23 депутата субъектов РФ, 14 членов избиркомов, 5 судей, 17 прокуроров и 92 следователя.
«Давайте не ловить блох, оставьте в покое стрелочников, возьмитесь за чиновников высокого уровня», — озадачил глава Следственного комитета своих подчиненных.
Сегодня в России той или иной степенью юридической неприкосновенности наделены 14 категорий граждан: это президент РФ, действующий и бывшие, члены Совета Федерации, депутаты Государственной и региональных дум, судьи, прокуроры, следователи, адвокаты…
Это не первая попытка борьбы с «неприкасаемыми». Депутаты несколько раз пытались, как минимум, сократить этот список, но Генеральная прокуратура тут же вносила предложение снять юридическую защищенность с депутатов, и выходила боевая ничья: все оставалось на своих местах.
В октябре 2009 года президент Дмитрий Медведев внес в УПК поправки, согласно которым если гражданин с подобным статусом не предупредил об этом следственные органы, то уголовное дело может быть возбуждено. Причина поправок была очень проста: обвиняемые дожидались суда, и уже по его завершении «сбрасывали маску», и дело заканчивалось пшиком. Но не всегда новые инициативы были успешны. В том же прошлом году МВД выпустило новый административный регламент, по которому спецсубъекты были уравнены с остальными участниками дорожного движения. То есть, сотрудники милиции могли не только выписывать им штрафы, но даже лишать прав. Но новый регламент был опротестован Генпрокуратурой, и сегодня инспектор ГИБДД может лишь составить рапорт, с которым будут разбираться по месту работы нарушителя.
Упростилось и возбуждение уголовного дела и против адвокатов и прокуроров: если раньше для этого было необходимо постановление суда о наличии в действиях спецсубъекта признаков состава преступления, то сейчас уже можно обойтись и без него.
Эксперты
Но мнения экспертов «В кризис.ру» по поводу инициативы главы следственного комитета разошлись.
— Предложение абсолютно правильное, — заявил «В кризис.ру» юрист Игорь Шануренко, — любой правовой иммунитет — это некое обособление человека, создание условий для коррупции и трудности для привлечения к ответственности в случае совершения преступления. На мой взгляд, правовым иммунитетом никто обладать не должен — в любом нормальном правовом государстве виновность человека определяет суд, суд назначает наказание, а если суд человека оправдал — есть возможности для возмещения убытков, опять же через суд. Поэтому я считаю, что лишить статуса правового иммунитета нужно абсолютно всех, исключая, разве что, президента как главу государства. Для него нужен особый порядок привлечения к ответственности.
Поддерживает эту точку зрения и депутат ЗакСа Константин Сухенко:
— Я против любых видов иммунитета, – заявил он «В кризис.ру».
А вот депутат ЗакСа Алексей Ковалев против упрощения судебного преследования кого бы то ни было:
— Иммунитет, по сути, есть только у депутатов Госдумы и у членов Совета Федерации, определенный Конституцией РФ. И я не думаю, что Бастрыкин предлагал менять Конституцию. Разговор, скорее, о другом. Для определенных категорий государственных должностей введен так называемый особый порядок привлечения к уголовной ответственности. И он не мешает никому: возбуждение уголовного дела в отношении указанных лиц должно быть проведено только с санкции судьи или прокуроров соответствующего уровня. Чем это мешает Бастрыкину? Предъявите документы, свидетельствующие о составе преступления, и судья не откажет!
Алексей Анатольевич считает, что особый порядок привлечения к уголовной ответственности должен быть и вовсе распространен на всех граждан России:
— Все мы прекрасно знаем про милицейские злоупотребления, а если к процессу возбуждения дел будут подключены судьи, как это сделано, например, в Америке, то это лучший способ от произвола милиции. Демократия и гарантия прав всегда начинаются с узкого круга и распространяются на более широкий. Вспомните английскую «Хартию вольностей», которая дала права горстке аристократов, но, со временем, эти права распространились на все английское общество. И мы должны эти гарантии распространять на более широкий круг, на всех людей, а не отменять их. Заявление Бастрыкина опасно тем, что может привести к произволу.
А бывший депутат, а ныне адвокат и писатель Юрий Лучинский разделяет «духовное» и «материальное»:
— В абсолюте идея прекрасная. И даже, может быть, в условиях развращенного блатом и взятками общества даст какой-то рост показателя привлеченных к ответственности относительно высоких лиц. Но в этом обществе образовавшиеся пустоты тут же займут новые, более аккуратные и осторожные должностные коррупционеры.
Так что красивый жест Бастрыкина, могу предположить, помимо PRа, еще и ход для увеличения собственного веса, собственной власти и, в конечном итоге, собственного «навара». Всерьез рассматривать не считаю целесообразным.
Но вот относительно возможности привлечения кого угодно к суду Юрий Михайлович сомневается:
— Сегодня российский суд — организация не менее коррумпированная, чем все остальные властные конторы. Коррупция – это не только мздоимство в чистом виде. Коррупция — разложение. Судья, одаренный несуразно по нынешним реалиям высоким жалованием, уже не пойдет на взятку в несколько тысяч баксов. Но будучи зависимым прямо и косвенно от прокуратуры, государственной власти и еще много чего, опасаясь утратить благодать, судья корректирует принимаемые им решения в интересах госорганов.