Отставка заместителя министра регионального развития и руководителя Федерального агентства по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству (Госстрой РФ) Владимира Когана была столь же неожиданна для широкой публики, сколь прогнозируема для осведомлённых кругов. Большинство комментариев сводилось к тому, кто кому и чем здесь не угодил. Между тем, масштаб задействованных в этой истории фигур и серьёзность тенденций выходят далеко за рамки этих простых вопросов.
Министерство под министра
Министерство регионального развития РФ было образовано Указом Президента РФ № 1168 от 13 сентября 2004 года. Этот факт имеет ключевое значение. Никто не оспорит необходимость наличия в органах исполнительной власти МИДа, МВД, Минобороны. А тут вдруг появляется новая структура с весьма расплывчатыми полномочиями. Казалось бы, развитием регионов, равно как и страны в целом, занимается всё правительство. Каков государственный смысл в создании отдельного ведомства?
Искусственность структуры дополнительно оттенялась фигурой её первого главы. Им стал Владимир Яковлев, за год до того тихо ушедший с поста губернатора Санкт-Петербурга. Назначение многие посчитали отступным за сговорчивость, а новое министерство – специальным ведомством для его обустройства. Договорённость выглядела полюбовной, учитывая очень непростую предысторию путинско-яковлевских отношений и довольно прочное укоренение первого губернатора в петербургской административно-экономической системе.
Этот посыл подкреплялся перечнем областей, которые попали в ведение Минрегиона. Сплошные «функции по выработке государственной политики, нормативно-правовое регулирование, разграничение полномочий, разработка и согласование методик, защита прав нацменьшинств». Жемчужин немного. Однако есть. Главная (быть может, единственная) – реализация проектов в сферах строительства, архитектуры, градостроительства и ЖКХ. К чему добавлялась координирующая функция в деятельности госкорпорации «Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства».
За 8 лет в Минрегионе сменились 6 руководителей. Нынешней весной эту должность занял Олег Говорун. Молодой министр обладал солидным опытом госслужбы, причём именно в плане курирования региональной политики. Но к строительному сектору он отношения не имел. Равно как к финансовой работе. Административно-политическое руководство министерством требовалось при Говоруне укрепить в финансово-отраслевом плане. И тут трудно было подобрать лучшую кандидатуру, нежели Владимир Коган.
Капитал за власть
Иногда Когана причисляют к легендарному сообществу «ленинградских экономистов», из которого происходят Анатолий Чубайс, Алексей Кудрин, Илья Южанов, Пётр Мозговой, Александр Казаков. Но эти люди, вершившие судьба российской экономики (а некоторые не только экономики) в 1990-е, быстро проявились на федеральном уровне государственности. Коган же «подзадержался» в Петербурге в качестве виднейшего банкира. В 1992 году он создал ЗАО СП «Петровский трейд хаус». Структура приобрела акции Промстройбанка, к тому времени отделившегося от российского «тёзки». Через свои компании «Петровский трейд хаус» и «Петровский литтл трейд хаус» Коган стал основным владельцем Промстройбанка.
На следующий год Владимир Коган по факту возглавил банковское сообщество северной столицы через ЗАО «Банкирский дом «Санкт-Петербург». В его управлении оказались активы более 200 крупнейших предприятий Северо-Запада – от пищепрома до «Зенита». Тогда же Коган стал президентом ФПГ «Северо-Западное продовольственное объединение «Вита», объединяющего около полусотни предприятий пищевого кластера. Позже, в 2002 году, Коган совместно с Олегом Дерипаской сумел получить контроль над Котласским ЦБК и Братским ЛПК, принадлежавшими лесопромышленной компании «Илим Палп». Для управления ими возник пул в составе «Базового элемента», «Континенталь Менеджмент» и «Банкирского дома «Санкт Петербург». Дерипаска и Коган планировали создание лесопромышленного холдинга с капиталом $800 млн.
Принято считать, что успехи Промстройбанка во многом определялись деловым взаимодействием с петербургской администрацией. Прежде всего в лице вице-мэра Владимира Путина. С переходом Путина в Москву это положение кардинально не изменилось. Владимир Коган умел эффективно строить отношения не только с либеральными экономистами. И при этом наработал такой потенциал, что смог удержать Промстройбанк на плаву после августа 1998 года. Более того. Хотя при губернаторе Яковлеве административный приоритет отдавался иным финансовым группам, Коган постепенно расширял сферу своего влияния на городские промышленные и инфраструктурные предприятия.
Размеры личного состояния Владимира Когана никогда не оглашались. Упоминается лишь цифра $850 млн как величина контролируемых активов (округления при подсчёте традиционно делаются в сторону уменьшения). Итак, жизнь в бизнесе однозначно удалась. Однако российский бизнесмен почти всегда считает свою частнопредпринимательскую деятельность лишь подготовительным этапом. Такова российская специфика (во многом объясняющая тяжесть стоящих перед страной проблем). Главный рубеж – обмен денег на власть. Переход в чиновники. Если это удастся.
Строительство как политика
Владимиру Когану удалось. Осенью 2004 года он продал ВТБ 75%-ный пакет акций Промстройбанка. Мощный финансовый фундамент оказался трамплином для занятия высокой госдолжности. В начале 2005-го Коган приступил к руководству Росстроем, через три с половиной года возглавил отраслевой департамент Минрегиона. Из крупнейшего самостоятельного предпринимателя – в почти незаметные чиновники… Однако банкир знал, что делает. Обретаемая на казённом посту власть не измеряется никакими деньгами.
Основным направлением для Когана было курирование Комплекса защитных сооружений Санкт-Петербурга. Смета строительства дамбы увеличилась за эти годы вдвое: с 55 млрд до 109 млрд рублей. Судя по некоторым аналитическим выкладкам, крупные подряды получали структуры, в своё время взаимодействовавшие с Коганом как банкиром. В августе прошлого года, на момент сдачи дамбы, Коган ушёл из министерства. Чтобы вернуться менее чем через год заместителем министра и главой возрождённого Госстроя. Причём возрождённого с расширенными прерогативами. В ведении Когана оказались строительное и жилищно-коммунальное госимущество, Фонды РЖС и ЖКХ.
Однако триумфальное возвращение быстро обернулось ведомственной сварой. Коган, нормально взаимодействовавший с такими руководителями, как Владимир Яковлев, Дмитрий Козак, Виктор Басаргин, не мог найти общего языка с Олегом Говоруном. Министр видел своё ведомство как структуру прежде всего политическую. Подобную Управлению внутренней политики президентской администрации, где Говорун служил под руководством Владислава Суркова. Коган предпочёл бы превратить министерство в филиал Госстроя с адекватными приоритетами.
Управлять пускают управляемых
Октябрьская отставка Олега Говоруна произошла по совокупности ряда факторов. Конфликт с Коганом был одним из них, но далеко не последним. Здесь победа осталась за замом. Однако новый министр Игорь Слюняев занял позицию ещё более жёсткую. Он запланировал внутреннюю переконфигурацию в министерстве, при которой Госстрой терял некоторые важные функции (законотворческие полномочия, техническое регулирование). В значительной мере речь шла об обычной чиновной «разводке». Какому министру понравится подчинённый, с подачи которого снят предшественник министра?
Со своей стороны, Коган добивался вывода Госстроя из ведения Минрегиона и прямого замыкания на премьера. При том, что прямой доступ к президенту подразумевался для него сам собой. Возникший конфликт не имел компромиссного решения. Было принято некомпромиссное – в пользу Слюняева.
Это и загадочно. Коган – влиятельный деятель федеральных верхов, человек из круга Путина. Слюняев – бывший губернатор Костромской области, снятый с должности из-за несостоятельной экономической политики, гламурных скандалов и низких электоральных результатов. Категории политического веса, казалось бы, несоизмеримы (даже если принять во внимание слухи о неких дальних родственных связях костромского экс-губернатора с российским экс-президентом). Что же привело к такому исходу?
Скорей всего, общий тренд дисциплинирования элиты. Когана могли подвести претензии на чрезмерную самостоятельность. То, что они подкреплялись реальным эксклюзивным влиянием, в нынешних обстоятельствах сыграло скорее против него. Всецело управляемые фигуры типа Слюняева более соответствуют задачам момента в представлении верховной власти.
Комментарии же представителей строительного бизнеса расплывчаты. Ясно одно: им явно надоела неразбериха в профильном ведомстве. То же можно сказать о регионах, которым так или иначе придётся решать проблему ветхого жилья. С Коганом или теперь уже без него.