Правительство России ускоренно дорабатывает программу новой волны приватизации. Предложение вице-премьера Игоря Сечина – куратора ТЭКа и главного выразителя государственнической тенденции – реализовывать акции госкомпаний не дешевле цены первичного размещения (IPO) принимается лишь частично. Это ограничение коснется только топливно-энергетических предприятий. Начиная с Роснефти (которую до нынешнего года Сечин официально возглавлял), а также Зарубежнефти, РусГидро, «Интер РАО «ЕЭС» и Федеральной сетевой компании. И то цена IPO будет не более чем учитываться при продаже.
Собственно говоря, этот показатель учитывается при любой приватизационной сделке и не нуждается в специальной нормативной фиксации. Особая оговорка имеет политическое значение. Это демонстративно-позитивный жест в адрес Сечина и представляемых им кругов. С другой стороны, Роснефть – во многом особый случай. Здесь высок потенциал роста капитализации, и повышение нижнего предела стоимости акций экономически обоснованно.
Со своей стороны, правительственная система курирования ТЭК тоже выполняет политические задачи. На этой неделе произведено снижение цен на бензин. Инициатива в этом принадлежала ЛУКОЙЛу. Компании, кстати, частной.
Лукойловский Евро-95 в Москве подешевел на 50 копеек за литр – до 28,97 руб., в Московской области – на 60 коп. (до 28,67 руб.), в Тверской, Калужской, Липецкой, Смоленской, Тульской и Брянской областях – на полтинник, как и в столице (до 27,47). Несколькими днями ранее ЛУКОЙЛ на 60 коп. удешевил в Подмосковье литр Евро-92 – до 26,97 руб. Его примеру последовала ТНК-ВР. Эти пред- и послевыборные подарки автомобилистам последовали за ноябрьским заявлением Сечина об отсутствии предпосылок для роста цен на нефтепродукты. Нефтяники, собранные на совещание у вице-премьера, поспешили согласиться с ним. «Поводов для беспокойства в этот осенне-зимний период нет, все компании обеспечили резервы», – сказал Эдуард Худайнатов, сменивший Сечина во главе Роснефти. Директивный характер осуществленных снижений, их ориентация на социально-политический заказ самоочевидны. На таком фоне странно было бы не учесть соображения Игоря Сечина касательно приватизации.
Иное дело банки, также включенные в программу приватизации. Здесь фиксация продажной цены не допускается. Скажем, в случае с госбанком ВТБ это вообще выглядело бы признанием недооценки десяти процентов, проданных в феврале. Не говоря о том, что установление ценовых пределов, будь то верхних или нижних, недопустимо затянуло бы процесс приватизации банков. Очень характерно, что банковский сектор не нашел, да скорей всего и не искал государственного лоббиста, подобного Сечину, в отношении ТЭКа.
Президент Сбербанка Герман Греф дает понять, что график приватизации его структуры определяет ее руководством. Точнее, оценками рыночной конъюнктуры со стороны руководства. Возможно, акции Сбербанка пойдут на продажу сразу после Нового года – если на рынке улучшится ситуация. Впрочем, руководители Сбербанка отмечают высокую скорость принятия приватизационных решений. «Если рынки стабилизируются и цена пойдет вверх, то у нас все процедуры готовы», – резюмирует Греф. Акции Сбербанка могут продаваться, если будут стоить ближе к 100 рублям. Но в любом случае окончательное решение будет принимать основной акционер Сбербанка – ЦБ РФ.
Первичное размещение акций Роснефть, ВТБ, Сбербанк и Новороссийский морской торговый порт провели в 2006 году. В настоящее время близко к цене IPO торгуются, как и следовало ожидать, только акции Роснефти. У ВТБ, Сбербанка и НМТП стоимость дешевле.
Все эти структуры в той или иной степени подлежат приватизации до 2014 года. А к 2017-му – символичная опять же дата – государство полностью уйдет из ВТБ и Россельхозбанка, Совкомфлота, Аэрофлота, аэропорта Шереметьево, Росагролизинга и «Интер РАО «ЕЭС». В Сбербанке госсобственность сократится до 50% плюс 1 акция. «Российские железные дороги» останутся за государством на три четверти (плюс та же одна акция). Корпорация «Роснано» и Федеральная сетевая компания – пока еще на 90%. В Роснефти, Зарубежнефти, РусГидро, а также Объединенной зерновой компании и алмазодобывающей компании АЛРОСА предполагается удержание государством «золотой акции» – права решающего голоса.