Валентин и все

День всех влюблённых. Начальство Гидрометцентра обещает в Европейской России аномальную для февраля весеннюю теплынь. Посмотрим. Опросы зафиксировали намерения россиян на Валентинов день. Чаще всего рестораны. На втором месте театры, концерты, шоу. Реже SPA-салоны. Или экскурсии. Либо просто домашняя вечеринка, обычно на двоих. Дарить будут в основном цветы. И посылать красно-розовые валентинки любви и верности.

Война войной, а любовь расписанию неподвластна. Неподвластна она и коммерции. Хотя 14 февраля снова обещает рост в графе «прибыли».  Тратить в ресторанах россияне с россиянками собираются в среднем тысячи полторы (рублей всё-таки), в прочих заведениях – три с лишним. На цветы уйдёт без малого две тонны (или штуки, если в Москве). Ювелирные подарки обойдутся почти в двенадцать тысяч. Цена сегодняшнего свидания – такси, ужин, кино, цветы – подсчитана до рубля: 6528 (на 15% дороже прошлогоднего – экономика идёт вперёд). В столицах дороже: по-московски – больше девяти тысяч, по-питерски – больше семи тысяч. Тоже если в среднем.

Это, впрочем, последнее, что должно интересовать Вальку и Юльку при обмене валентинками. Они не о среднем думают. Святой Валентин в письме Юлии, дочери своего тюремщика, тоже не о среднем писал. Его казнили, а она увидела свет. Это история первой валентинки.«Надо разобраться, откуда берутся праздники, которые в нашей культуре никогда не праздновались!» – рычал полтора десятилетия назад депутат от партии «Родина» (её основатель тогда в Роскосмос ещё не взлетел, но уже поощрял размышления в духоскрепном ключе). «Чужой католический праздник! Американцы с Хэллоуином подбросили! Разрушают наши традиционные ценности! У нас свой духовный день есть!» Строка популярной песни «сегодня битва с дураками!» удачно подходила в последние десятилетия под Валентинов день в России.

Полемика превращалась чуть не в политический фронт. «Что 14-го делаешь?» звучало словно «какой веры будешь?» Грубо говоря, за любовь или за плётку. Когда первое, ты государству опасен. «Велик страх, если они принимают День любви за День сопротивления, а валентинки за пули», – писала три года публицистка с ресурса русских солидаристов.

«Своим» праздником они называли День Петра и Февронии. Происходит он от легенды о муромском князе Петре, которого излечила от проказы простая крестьянка Феврония. За лечение она потребовала княжеской женитьбы. Пётр обещал, но когда выздоровел – бросил исцелительницу. Вскоре заболел снова, пришлось лечиться вторично. Тут уж согласился. Жили долго и счастливо, умерли в один день. Правда, в разных православных монастырях.

А «чужой» Валентинов день стал известен из «Золотой легенды» – западнохристианского летописного сборника («второй Библии»!), написанного в XIII веке. Римский император Клавдий II, воплощение монархической госслужбы, человек аскетичный, хмурый и жестокий, якобы считал, будто любовь к человеку подрывает преданность государству. Браки по любви по возможности блокировались властями. Но военврач и христианский священник Валентин тайно венчал влюблённых и возлюбленных. Клавдиевы органы госбезопасности дознались об этом экстремизме. Валентин был арестован и казнён. Но успел написать Юлии. Валентинка исцелила незрячую от рождения, открыла свет, вернула к жизни.

Две легенды различны. Но не духовностью, не культурной ориентацией. То и другое могло произойти хоть здесь, хоть там. Чувство едино. День всех влюблённых 14 февраля и День семьи, любви и верности 8 июля незачем противопоставлять. Разница, пожалуй, в том, что Валентинов день миллионы знали веками. А День Петра и Февронии более-менее широко стал известен в 2008 году. С подачи фонда тогдашней первой леди Светланы Владимировны. Целенаправленно искали «наш ответ Валентину». Вот, нашли. Едва ли Пётр и Феврония сильно такого хотели.

В конце концов, в России и на Западе, в католичестве и православии (можно предположить, что даже в протестантизме) равно сильна некрасовская «Катерина»: «От лихого мужа нет в дому житья… Подмигну я Феде, с Федей мы вдвоём далеко хлебами за село уйдём… “Где ты пропадала?” – спросит муженёк. “Где была, там нету! так-то, мил дружок! Посмотреть ходила, высока ли рожь!” – “Ах ты дура баба! ты ещё и врёшь!..” Станет горячиться, станет попрекать… Пусть его бранится, мне не привыкать!» Как-то сразу понятно, где свет любви, где мрак насилия, на чьей стороне поэт и читатели.

Или – того же автора: «В Ледовитом океане лодка утлая плывёт, молодой, пригожей Тане парень песенку поет: “Мы пришли на остров дикий, где ни церкви, ни попов, зимовать в нужде великой здесь привычен зверолов”… У солидного папаши либералка вышла дочь (говорят, журналы наши всё читала день и ночь). Жениху с хорошим чином отказала, осердясь, и с каким-то армянином обвенчалась, не спросясь…» Кто-нибудь сомневается, обвенчал бы святой Валентин русских персонажей русского поэта?Года три назад агитпроп рьяно гнал волну на Валентинов день. Сейчас заметно иначе. «Любимый многими праздник в постсоветской России стал чрезвычайно популярным», – констатировало ещё на прошлый Валентинов день издание из авангарда режимного духоскрепства. (Несколько ранее здесь взахлёб цитировались антивалентинские обличения самого Виталия Милонова.) Даже рекомендует картинки и тексты – типа «и сердечко-валентинку радостно тебе дарю». Возможно, сказывается интерес неформального владельца издания (как полагают эксперты) к военно-экономическому проникновению в страны Центральной и Западной Африки. Жесты уважения к католической культурной традиции не помешают. В любом случае такие зигзаги в адекватность можно приветствовать.

Официозное РИА «Новости» давно признало: «Заграничный праздник уже стал народным, и даже отъявленным его противникам стыдно в этот день не дарить цветы». И ставило в пример креативы госучреждений, пытающихся «направить празднование в организованное русло». Бал в чебоксарской городской администрации, «влюблённый автобус» в Волгоградской области, проход пар по одному билету в нижегородский зоопарк «Лимпопо» (с рекомендациями учиться семейной жизни у рысей и обезьян). Понятное дело: не можешь подавить – возглавь.

И то сказать. Такое неподавляемо. Если ещё с влюблёнными бороться, ни на каких других «экстремистов» не хватит ни сил, ни здоровья. Проще махнуть рукой. Это как бытовая свобода двора или гаража. Она непобедима. В любой культуре.

И всё же. Символом официального подхода к семейно-брачным отношениям в современной РФ стала декриминализация Госдумой домашнего насилия. Путинское «терпи, красавица» полномочные толкователи переводят как «стерпится – слюбится». Государственный культ помойного насилия и зашибленной покорности. Хотя знают, что не только не любится, но далеко не всеми уже и терпится. Понятно, что в таком государстве День влюблённых крамолен по определению. А тут ещё курс на тотальную конфронтацию с Западом. Особенно англосаксонским – тогда как именно Джеффри Чосер в XIV веке особенно прославил Валентинов день.

Конкретно на текущий момент властителям РФ впору вооружаться директивами Клавдия II. Любая их война всяко не за любовь, а против. Идеологическая, ценностная основа правящего режима гораздо гнилее самого режима. Кое-кому что-то человеческое по старой памяти бывает не чуждо (хотя бы в коррупционном варианте). Алчность и беспринципность мешают окончательному превращению в «райх». Однако бывали у Валентинова дня враги куда идейнее.Может быть, самым упорным, жестоким и опасным представал карикатурист Бал Такерей – он же Бала Тхакре, лидер индийских фашистов. «Да, я диктатор. Нам ни к чему много лидеров. Индии не нужна демократия, – не стеснялся он в своём кредо. И веско завершал: – Индии нужен свой Гитлер». Каковым видел себя. И поскольку натуральные гитлеровцы Валентинов день тоже преследовали – как католический праздник, чуждый арийскому духу – ненавидел и Такерей.

В его партии «Шивсена» («Армия Шивы») борьба с Днём всех влюблённых выделялась в особый приоритет. Не единственный, конечно. Фундаментальный индуистский национализм. Жёсткий антикоммунизм и враждебность к СССР. Резкий антиисламизм. «Я не против каждого мусульманина, – говаривал Такерей. – Но против исламского терроризма единственным методом становится индусский терроризм». И ярое антизападничество во имя традиционных ценностей.

Боролись с влюблёнными попросту, в духе домостройного стерпится-слюбится. Нападения, издевательства, избиения. «Кто не хочет подвергаться насилию, не должен отмечать чуждый праздник!» В 2006 году Такерею даже пришлось извиняться за своих боевиков: «Нельзя поступать как талибы» (к тому времени Талибан даже в РФ признали террористическим и дружить ещё не порывались). Но и тут он добавил: «Наше противостояние исходит из идеологии. День святого Валентина не вписывается в нашу культуру».

Интересно, что индийские ультра тоже выдвигали свои альтернативы Валентинову дню. Бал Такерей истово призывал молодых соотечественников: «Если хотите выбрать день, выберите во имя Лейли и Маджнуна, Хир и Ранджи, Баджирао и Певше-Мастани!» Первые две истории культивируются в мусульманских странах. Но тут это не останавливало – лишь бы не католицизм, лишь бы не Запад.

Бал Такерей умер десять лет назад. Скорбь выражал премьер Нарендра Моди. На похороны пришли миллионы. Многое в жизни удалось этому человеку. Но Валентинов день празднуют всё больше индийцев. Не только парами, но и большими компаниями. «Традиционно ценные» боевики, как правило, уже не связываются. Полиция не всегда может найти предлог. Не всегда и хочет.А в России, по опросу ВЦИОМ, влюблены друг в друга почти 60% взрослых. Получается, примерно 66 миллионов женщин и мужчин. Это сила. Пожелаем счастья.

Ещё раз: неподавляемо. Ибо Валентин – для всех.

Константин Кацурин, специально для «В кризис.ру»