Независимый Азавад в западных планах переформатирования Африки

После декларации 6 апреля о провозглашении нового туарегского государства Азавад не прекращаются споры экспертов о его жизнеспособности практических перспективах. Высказываются опасения, что усиление туарегского движения спровоцирует активизацию «Аль-Каиды Исламского Магриба» (АКИМ) и радикализирует в фундаменталистском духе весь Сахельский регион. Но это не совсем так. Прежнего Мали, против которого боролись и туареги, и исламисты, уже нет. Но это не значит, что движение за независимый Азавад отдаст плоды своей победы над «угнетателями» (так туареги называли малийские власти) исламистским «палачам».

Туарегские лидеры прекрасно понимают, что последователи бен Ладена не замедлят совершить в отношении Азавада то же, что они делали против их соплеменников в Ливии. В ряде случаев туареги уже вступали в бои с исламистскими отрядами. Главным образом алжирскими. Не говоря о том, что создатели Азавада сейчас как никогда близки к государственной независимости. И будут оберегать ее от кого бы то ни было. Вопрос лишь в том, какую форму примет новая государственность.

В качестве компромиссного варианта туареги при определенных условиях могут пойти на формальное сохранение единого Мали. В этом случае им может быть обещана самая широкая автономия, которая по факту будет мало отличаться от независимости. Но такой вариант неприемлем для Африканского союза, который всячески пытается сдержать сепаратизм на континенте. Впрочем, даже при худшем раскладе интервенция против Азавада практически исключена. Столь крупномасштабная операция для Афросоюза проблематична, учитывая загруженность рядом миротворческих операций. Как, например, в Судане. Даже в Сомали дело ограничилось словесным осуждением местных радикалов-сепаратистов. Как показала сомалийская практика, в таких случаях Афросоюз даже не всегда вводит санкции.

Впрочем, решающее слово здесь принадлежит не африканским лидерам, а западным. Прежде всего США и Франции (которой до середины прошлого века принадлежал колониальный массив Западной Африки). Постепенно прояснилось, что туареги не планируют расширять зону своего присутствия. Им ни к чему вторгаться на территории, которые они не считают своими. Провоцировать недовольство Афросоюза, ставить в неудобное положение европейцев (с которыми вели переговоры в конце 2011 года) власти Азавада не станут.

Интересно, что на фоне категоричных заявлений представителей США и Евросоюза относительно возможного признания Азавада в Брюсселе готовится выделение 9 млрд евро на гуманитарные нужды севера Мали. Это заставляет лишний раз задуматься о серьезности намерений Запада в данном регионе.

Еще до январского восстания лидеры туарегов провели серьезную PR-кампанию, позиционируясь как борцы против исламистов и поборники демократии. Параллельно предлагались льготные условия эксплуатации недр будущего независимого Азавада. Энергетическим компаниям Petroplus (франко-швейцарская), Simba Energy (канадская), Eni (итальянская) были обещаны «безопасность и преимущественное право» разведки и добычи нефти в районе Тауденни. Где они работали еще при властях Бамако.

Серьезных шансов развернуть ситуацию в свою пользу АКИМ не имеет. Но говорить о ее разгроме пока не приходится. До сих пор она совершала нападения на европейцев, заставляя выплачивать крупные выкупы. Так что для туарегов лакмусовой бумажкой на государственную дееспособность становится предоставление гарантий безопасности. Без наведения порядка в малийском приграничье, где долгие годы базировались алжирские исламистские боевики, невозможно привлечение долгосрочных инвестиций в регион. А без этого трудно говорить о существовании независимого Азавада, который не может обеспечить себя даже продовольствием.

Таким образом, вполне вероятно дальнейшее обострение между туарегами и исламистами. Не исключено, что Запад – в лице прежде всего Парижа – воспользуется этими предлогами для усиления военного присутствия на территории уже бывшего Мали.

Интересно, что в своем евротурне 2011 года туарегские вожди не ограничились нефтяной темой. Они сделали французам предложения и относительно урановых месторождений. При этом следует учесть, что основная часть разведанных и осваиваемых источников этого стратегического сырья находится на территории Нигера. Который, как и Мали, входил в свое время во Французскую Западную Африку.

Напомним, что в 2006–2007 годах власти Нигера, прежде ориентировавшиеся на бывшую метрополию, заметно сместили акценты в пользу Китая. В результате французская компания AREVA лишилась прежнего монопольного права на добычу нигерского урана. Но китайскую экспансию удалось тогда сдержать с помощью тех же туарегов. Боевики азавадского движения совершили серию удачных нападений на персонал и объекты китайских уранодобывающих компаний. AREVA вернулась в Нигер. Но ей все же пришлось потесниться, поскольку китайцы отнюдь не отказались от продвижения в этой стране.

Предыдущие выступления туарегов в Мали сопровождалось дестабилизацией в Нигере. Пока там тихо. Но не обманчиво ли это затишье перед бурей? Над Ниамеем занесена та же туарегская дубина, что уже опрокинула власти Бамако. Судя по всему, ее применение зависит от поведения Нигера. Если президент Иссуфу и его правительство примут французские условия, неприятности временно могут миновать. Однако сами туареги рано или поздно попытаются установить контроль над всем «историческим Азавадом». Малийская победа вдохновляет. Случится это не завтра. Но когда случится, туарегов не остановят ни Париж, ни Вашингтон.

Это напрямую затрагивает интересы Буркина Фасо, Мавритании, Ливии, Алжира. Особенно тугой узел завязывается в последнем случае. В настоящее время Алжир является одним из немногих государств, способным проводить политику, независимую от Парижа, Брюсселя и Вашингтона. Западные нефтегазовые компании не имеют здесь преимущественных прав на освоение своих недр. Для давления на алжирские власти могут быть эффективно использованы два рычага: движение кабилов (берберская народность, социально-политически сходная с туарегами) и отношения с соседним Марокко. Третьим вполне может стать туарегский Азавад – эффективный инструмент возможного переформатирования региона Сахеля и Северной Африки в западных интересах.