Прокурор никак не объяснил, что заставило его спустить курок

Начальник управления Генпрокуратуры по надзору в сфере федеральной безопасности Вячеслав Сизов после неудачной попытки застрелиться в своём кабинете остаётся в тяжёлом состоянии. Ему сделали операцию в Институте скорой помощи имени Склифосовского. Но выживет ли 45-летний советник юстиции после сквозного пулевого ранения в голову, врачи не берутся прогнозировать. Зато комментаторы на каждом шагу берутся объяснять, что и почему произошло.

Ведётся проверка, по результатам которой может быть возбуждено уголовное дело. Но версии уже всплывают одна за другой. Основных две-три.

Первая – связь суицидальной попытки с нашумевшим «игровым делом». Главное управление Генеральной прокуратуры РФ по надзору за исполнением законодательства о федеральной безопасности, которое возглавлял Сизов, надзирало за ФСБ. Её сотрудники отвечали за оперативное обеспечение следствия делу о «крышевании» нелегальной сети подмосковных казино. Их «клиентами» являлись чины областной прокуратуры и управления МВД, связанные с бизнес-империей Ивана Назарова. И хотя в Генпрокуратуре категорически утверждают, что Сизов абсолютно непричастен к этой ситуации, весьма подорвавшей честь прокурорского мундира, не так всё однозначно.

Сизов запрашивал в ФСБ результаты оперативно-розыскных мероприятий в отношении функционеров прокуратуры, заподозренных в получении взяток организаторов подпольных казино. Попытка застрелиться была совершена после очередного оперативного совещания у заместителя генпрокурора Виктора Гриня. Не исключено, что бескровно выйти из конфликта между прокуратурой и следствием ему не удалась. Заметим, что именно Виктор Гринь закрывал уголовное дело против бывшего первого заместителя прокурора Московской области Александра Игнатенко, который, по версии следствия (оперативно сопровождаемого ФСБ, за которой надзирал Сизов), в течение полутора лет получил от Ивана Назарова 47 миллионов рублей взяток. Сам Игнатенко бежал из России и объявлен в международный розыск. Но с другой стороны, в Генпрокуратуре никого официально не обвиняли. Если какие-то связи и прослеживаются, то Вячеслав Сизов до сих пор вообще никак не упоминался по делу подпольных казино. Его имя возникло в нём только сейчас, после выстрела.

Другая версия – политическая. Возглавляемое Сизовым управление надзирает, в частности, за исполнением законодательства в плане межнациональных отношений и противодействия экстремизму. Именно через Сизова проходили все дела нацистских группировок, скинхедов, ультрашовинистов. В прошлом году Сизов в аналитическом материале для Госдумы причислил к пособникам террористов Движение против нелегальной эмиграции (ДПНИ), национал-большевиков и «Другую Россию». Эти организации очень различны – крайние националисты, действительно во многом склонные к насилию, и радикальные социалисты, принципиально старающиеся держаться ненасильственных методов. Тем не менее, Вячеслав Сизов вывел общий знаменатель.

По его инициативе были запрещены ДПНИ и «Славянский союз». Сизов выступал за ужесточение контроля за Интернетом, особенно социальными сетями, в которых видел большую общественную опасность. Нынешней весной он навлёк на себя ещё и гнев «Антифа», когда уверенно заявил, что это движение «по методам мало чем отличается от своих оппонентов» (тут определённый резон был – среди антинацистов есть элементы, предпочитающие вышибать клин клином).

Иначе говоря, Вячеслав Сизов фокусировал на себе ярость радикалов всех направлений, включая ненавидящих друг друга. Он явно мало интересовался идеологическими различиями между ними, исходя из того, что любой радикализм враждебен федеральной безопасности. Если не прямо и очевидно, то потенциально. Врагов у него хватало. Но в данном случае это практически ничего не объясняет. Ни скинхеды, ни антифа не могли подтолкнуть высокопоставленного функционера Генпрокуратуры к самоубийству. Версия смотрится слабее, чем даже первая, тоже довольно сомнительная.