Фактическое падение ВВП за первые три квартала составило 9,9%, спад выпуска промышленности – 13,5%. Ожидаемое сокращение ВВП по итогам года – 8,5%. Всего за несколько месяцев отечественная промышленность оказалась отброшена на рубежи 2005 года. Причины столь глубокого падения эксперты связывают с инерционностью экономики, работающей на советском «топливе» и неспособностью российского руководства отказаться от старых традиций. Пока мы хватались за советское наследие другие страны пошли по пути обновления, оставляя Россию на задворках мировой экономики. По мнению директора НИИ Транснет, заведующего кафедрой макроэкономического прогнозирования Высшей школы управления, научного руководителя Института альтернативных технологий Сергея Сибирякова у России пока еще есть шанс сохранить позиции на мировой арене. Но для этого нужна политическая воля и желание перемен.
— Сергей, российский бюджет много лет живет за счет экспорта энергоресурсов. Зачем искать новое, если у нас достаточно нефти и газа?
— Российская сырьевая модель рассчитана на 15-20 миллионов человек в ней трудоустроенных. Остальные 120 миллионов образуют слой «лишних людей», которые, говоря языком отдельных политиков, образуют экономически неэффективный «балласт». По мере обновления и автоматизации традиционных производств, устаревания советских предприятий, количество занятых сокращается быстрыми темпами. Яркий пример — Пикалево и Тольятти, жизнь которых искусственно поддерживается крупными бюджетными вливаниями. При этом проблемы системно не решаются, как и в остальных 400 моногородах, выстроенных в Советском Союзе под конкретное промышленное производство, ставшее неконкурентоспособным, технологически устаревшим и потому обреченным на гибель. Одновременно растет число пенсионеров, бюджетников, чиновников разного уровня. При таких раскладах россияне не создают прибавочную стоимость, не зарабатывают, а тратят, как и 70 дотационных регионов России, качающих деньги из федерального бюджета. Но если в стране много безработных, а занятые мало получают, значит, они заняты не тем. За последние 20 лет у нас появилась только сфера услуг, которая уже заполнена под завязку в большинстве крупных городов. Все это диктует необходимость строительства нового каркаса экономики, в которую будут вовлечены миллионы «лишних» людей. Новая экономика нам нужна еще и для того, чтобы сохранить границы и независимость в мире растущего Китая, сильных США и других бойких соседей.
— Россия активно строит трубопроводы. Разве это направление не перспективно?
— К моменту окончания строительства мир уже «напьется» нефтью и газом. Идея быть «энергетической сверхдержавой» — топливной заправкой для Европы, Америки и Китая – утопична. Несколько лет назад на российско-американских переговорах Министерство энергетики США отказалось вкладывать 12 млрд. долларов в российский нефтеналивной порт. Америка не ставит перед собой цель последующие 50 лет дешево получать от нас энергоресурсы. Напротив, к 2020 году США планируют полностью отказаться от импорта нефти. Со Штатами солидарны Европа и Япония, принимающие серьезные государственные программы по сокращению потребления энергоресурсов. Япония уже стала лидером энергосберегающей индустрии и гибридных двигателей. Европа развивает безотходные технологии, новую градостроительную политику, рассчитанную на передвижение пешком и на велосипедах в городах, а между населенными пунктами – на скоростном транспорте. Согласно антикризисной программе Правительства США, в 2010-2014 гг. в новые разработки и программы энергосбережения, строительства транспортной и энергетической инфраструктуры будут вложены 2 триллиона долларов — около 400 миллиардов долларов ежегодно. Иными словами, очевидно сокращение сырьевого рынка и российское руководство не может этого не знать. Значит, единственная страна-покупатель, на которую возлагаются надежды – Китай. Но и здесь небезопасно. Оставшись последним крупным потребителем, Китай сразу выберет огромную квоту, и окончательно закроет рынок. Для России это может иметь катастрофические последствия — всего двадцать лет назад, в эпоху «обвалившейся» нефти «сгорел» СССР. Иными словами, в чистом виде углеводородная экономика себя изжила.
— Если это устраивает нынешнее руководство страны, зачем что-то менять?
— Такая экономика ненадежна и небезопасна, прежде всего, для самой политической системы. Ее предельно устаревшее состояние не отвечает требованиям современного независимого государства. Похожий разрыв между тем, «как надо», и тем, «как есть», был накануне революции 1917 года. Тогда стране срочно требовалась индустриальная инфраструктура – фабрики, заводы, энергетика, а руководство Империи предпочитало жить в аграрном веке. Проблему индустриализации решили большевики, жестоко расправившись с ненавистной империей и царской семьей. По аналогичному сценарию развивались события в 1991 году. Перестал существовать Советский Союз, мы потеряли часть территории, единство производственных цепочек. Сегодня, попав в полосу так называемого мирового финансового кризиса, очевиден запрос на уход от сырьевой направленности и создание принципиально новой экономики, бизнеса, общества. И если мы не предпринимаем никаких шагов, не впишемся в глобальный экономический процесс, не займем свое место в меняющемся мире, то останемся на обочине развития, а политическая система, построенная на старой экономической основе, перестанет существовать. И на месте России возникнет другое государство, или группа государств, с другими руководителями, которые будут адекватны мировой экономической системе в новых реалиях.
В поисках нового
— Президент России приоритетами развития назвал энергоэффективность, ядерные технологии, космос, медицину и стратегические информационные технологии. Это поможет нам перестроиться?
— Направления перспективные, но не уникальные. Их давно и массово развивают многие страны. Эти рынки заняты. Работа на высококонкурентных рынках ставит нас в заведомо проигрышное положение. И даже если мы протиснемся туда, в структуре будущей экономики они займут не более 10-15%. Значит, нужно искать что-то еще. В условиях конкурентной борьбы, каждая страна специализируется на определенном производстве, на продаже уникального востребованного продукта. Египет, Таиланд и Арабские Эмираты продают море, пальмы и песок. Китай и Индия — массовую и дешевую рабочую силу. Американцы и европейцы — технологии и услуги. Островные государства — офшорные операции и схемы, минимизирующие финансовые издержки транснационального бизнеса. Шотландия – качественное виски на миллиарды долларов. Россия как ряд других стран продает сырье, но рынки сужаются, а конкуренция растет. Наша задача понять, какой технологический сектор вырвется вперед в обозримом будущем, определить крупную специализацию страны и построить отрасли, за которые будут платить в 21 веке.
— Также как появились информационные технологии?
— Да, но здесь мы опоздали. Последние 20 лет прошли под знаком информационных технологий, которые коренным образом изменили деятельность в основных секторах экономики: сформировался спрос на прикладные разработки, на порядки ускорена операционная работа в финансовом секторе. Сегодня мы пользуемся мобильными телефонами, социальными сетями, интернет-банкингом и другими технологическими решениями и в бизнесе, и в повседневной жизни. Технологический прорыв произошел, когда был создан качественно новый продукт — сотовый телефон. Он быстро стал удобным и доступным каждому, породив триллионный рынок связи, новый рынок труда, спрос на товары и услуги смежных отраслей. Новая инфраструктура коммуникаций наполняет бюджеты многих государств, которым здесь мы не сможем составить конкуренцию. «Догнать и перегнать» экономически развитых соседей по планете, построив «силиконовые долины», технопарки и новые сборочные цеха — задача затратная и почти невыполнимая. Ты приближаешься на год, они уходят вперед на три. Опередить конкурентов можно, только внедряя технологии, которые до сих пор никто не внедрил. Формировать новый спрос, продавать уникальные ресурсы, которые еще вчера было принято считать недостатком России.
— У России два бича – дураки и дороги…
— Именно. Рост информационных технологий и телекоммуникационных систем с одновременным ростом международной торговли сформировал запрос на развитие рынка перевозок и транспортных коммуникаций. И если традиционные коммерческие грузоперевозки – морским и воздушным транспортом – имеют естественные скоростные, инфраструктурные и стоимостные ограничения, то перспективы рынка, который позволит быстрее перемещать потоки товаров и людей, сегодня связывают со скоростными транспортными технологиями на сухопутном транспорте. Будущее за так называемой системой «Транснет» — технологическими решениями для мобильного перемещения товаров и людей между крупнейшими региональными рынками и внутри них. Транснет определит мировое развитие на ближайшие 20-25 лет, как информационные технологии и система Интернет определили предыдущие два десятилетия. И сливки с транснета снимет тот, кто первым внедрит передовые транспортные технологии, кто физически разместит на своей территории новую систему коммуникаций для скоростного международного транзита.
— Откуда уверенность, что время развивать это направление пришло?
— Судите сами, основные потоки товаров, финансов и информации сегодня перемещаются в «золотом треугольнике» между Евросоюзом, Юго-Восточной Азией и Америкой. Но если информация между континентами перемещается за секунды, финансы между крупнейшими рынками — за минуты, то товары — между центрами производства и потребления — за недели и даже за месяцы. Ключевая проблема глобальной экономики — технологический разрыв между возросшей скоростью информационно-банковских операций и возможностями реального сектора экономики, производственных цехов и рынка перевозок. Упрощая, можно сказать, что благодаря интернету можно найти, заказать и оплатить любой товар в любой точке мира в течение нескольких минут, а чтобы физически получить его приходится ждать месяцы, в лучшем случае, недели. Например, контейнеровоз из Азии в Европу плывет 28 суток, в Штаты — 21 день, потом стоит под разгрузкой, распределяется внутри страны и, наконец, товар доставляется конечному потребителю. Временные и финансовые потери не устраивают ни бизнес, ни покупателей. Принципиальные технологические решения этой проблемы уже существуют и в России, и за рубежом. И сегодня мировой рынок готов их принять.
Дороги, которые мы выбираем
— Почему именно России предначертано стать мировым транспортным цехом?
-Географически Россия находится в «центре мира», на перекрестке между главными экономическими агентами — Америкой, Европой и Азией. То есть любая скоростная транспортная коммуникация объективно будет пересекать наши границы. Когда мы смотрим на карту мира в этой проекции, то возникает ощущение моста. И то, что Россия — мост, повторяется даже «верхами». Однако до сих пор «верхи» считали, что Россия — культурный мост между Востоком и Западом. Но этот мост имеет и вполне прагматичное, технологическое, инфраструктурное решение — связать основные центры мирового развития, запрос на это очевиден. С одной стороны, есть рынок потребителей и кризис пропускной способности морских каналов, портов, железных дорог с длительным временем доставки. С другой, до сих пор нет нового продукта: услуги доставки товаров между ведущими центрами мира с качественно новыми временно-затратными характеристиками. Наша задача — создать и вывести его на мировой рынок. Уникальность России на этом направлении подтверждает и стратегический доклад, подготовленный в 2000 году американским аналитическим центром RAND Corp для Конгресса США. В нем Россия в 21 веке представлена как сетевой мост, связывающий мировые транспортные сети разного уровня. В 2003 году о необходимости развития транспортной системы говорилось и на заседании Госсовета России, где был принят стратегический документ «Формирование опорной транспортной сети РФ до 2025 года», идейную платформу которого подготовил цвет отечественных экономистов, проектировщиков и инженеров-технологов. В документе речь идет о стратегии строительства сети транспортных коммуникаций, связывающих Север, Юг, Запад и Восток России на разных географических широтах, с включением внутренних транспортных путей в систему международных транспортных коридоров и необходимости приоритетных разработок новых сверхскоростных видов транспорта.
Спрос на «сухопутную скорость», на получение новых природных ресурсов — это внешние факторы, они появились независимо от нас. Советский Союз мог себе позволить бороться с экономическими претензиями на свои ресурсы и сдерживать агрессивную политику отдельных государств. Бороться с многократно превосходящими силами соседей-конкурентов по ряду причин сегодня затруднительно. Но мы можем возглавить этот процесс и продавать востребованные товары и услуги.
— Получается, мы фактически опять будем продавать свои ресурсы. А что это даст России?
— Протяженность российских дорог сегодня – около 1 млн. км при площади в 17 млн. кв. км, большая часть их сконцентрирована на 1/5 территории. По оценке академика Н.Н. Моисеева, неразвитая транспортная сеть страны «съедает» около 3% ВВП ежегодно. В России, до сих пор лишенной современной системы коммуникаций, транснет сформирует новую опорную транспортную сеть страны и поможет восстановить экономику. Вспомните, в период «великой депрессии» президент США Ф. Рузвельт сделал ставку на активное строительство скоростных автодорог. Это снизило уровень безработицы и способствовало появлению новых промышленных районов. Магистральные трассы транснета – это, как минимум два миллиона километров современных дорог, соединяющих крупные мировые центры, основные станции внутри России и веером расходящихся к удаленным пунктам, к новым месторождениям и ранее недоступным территориям. Транснет даст толчок развитию смежных отраслей: сырьевой и обрабатывающей промышленности, проектированию и внедрению скоростных сухопутных транспортных систем, дорожному строительству, разработке и производству транспортных модулей, инженерных отраслей, обслуживанию путей сообщения, материаловедению, логистике, сфере сопутствующих услуг. Быстрорастущей отраслью станет «индустрия впечатлений» — туризм. Прогноз Всемирной туристической ассоциации (ВТА) на 2015 год – 20-25 млн рабочих мест в структуре российского рынка труда, при доле туризма в 11% ВВП России. На мировой рынок Россия выйдет с новыми товарами: в продажу поступят чистая питьевая вода и сибирский холод. Будет развиваться массовое строительство доступного индивидуального жилья, в котором нуждается более половины населения страны. Все это увеличит спрос на специалистов, действительно востребованных рынком труда, спрос на новые инженерные решения, что повлечет деурбанизацию перенаселенных мегаполисов и решение проблем моногородов. Вследствие увеличения внутренней миграции оживут заброшенные деревни и села, а на основе крупных садоводств начнут формироваться агрогородки, одновременно снизится стоимость транспортного плеча для крестьян-производителей. Еще одним следствием станет приток в экономику иностранных инвестиций и технологий. Местом их приложения будет не спекулятивный сектор ценных бумаг или рынок добычи сырья, а строительство высокотехнологичных коммуникаций нового поколения, международная логистика и управление товарными потоками. Сегодня мировой лидер привлечения инвестиций – Китай. На его долю ежегодно приходится по 60-70 миллиардов долларов при общем объеме мирового рынка 450-500 миллиардов долларов. За счет проектов внедрения транснет-технологий Россия сможет рассчитывать на привлечение инвестиций в объеме 100-120 миллиардов долларов в год.
Иными словами, транснет «откроет Россию» для свободного перетекания труда и капитала. Ведь в глобальной экономике важно иметь не отрасли и технологии, и даже не деньги, а регионы с хорошей инфраструктурой и образованным населением, которые могут принять инвестиции, технологии и фирмы, готовые приехать со всего мира туда, где выгодно вести бизнес. Транснет станет «отцом» новой российской экономики, рождение которой откроет путь к лидирующим позициям в мире. При этом новая экономика не заместит действующей сырьевой модели, не вытеснит существующие автомобильные или железнодорожные коридоры, а дополнит их, займет свою нишу.
— Допустим, дороги действительно помогут вывезти Россию в новую экономику. Но кто займется их строительством?
— Наши специалисты. Российские конструкторские бюро авиастроения и космического проекта в середине 20-го века были лучшими в мире, мы приложили руку ко всем технологическим прорывам на транспорте. Степан Макаров и Дмитрий Менделеев построили первый в мире ледокол вопреки мнению большинства министров из правительства царской России. Константин Циолковский предсказал появление «ракетных поездов» и детально описал развитие отечественной космонавтики. Параллельно Николай Жуковский рассчитал источник подъемной силы, что позволило Александру Можайскому создать первый в мире самолет. Игорь Сикорский придумал турбинные вертолеты, «амфибии» и «летающие краны», хотя и не был понят на родине. Основанная им в США фирма до сих пор выпускает отличные боевые и гражданские вертолеты. Последнее изобретение тоже принадлежит нашему профессору — Анатолию Юницкому. Он объединил преимущества разных видов транспорта в новую систему, которая позволяет развивать большие скорости в условиях различного ландшафта и природных условий России. Это так называемый транспорт второго уровня, с использованием предварительно-напряженных вантовых конструкций. Путь может выдерживать нагрузку вагонов-модулей массой в 25-30 тонн и позволяет развивать скорость до 450 км/ч. В результате этой инновации мы получили транспорт эстакадного принципа, который объединяет самолетные скорости, принцип автомобиля и дешевизну железной дороги. Опытный участок этой транспортной системы был построен в подмосковных Озерах летом 2001 года по гранту ООН.
— В чем преимущества транснет-технологий перед уже существующей скоростной системой трансрапид?
— В цене и качестве. Например, 650 километров трассы Санкт-Петербург-Москва, построенные по принципу новой транспортной системы, обойдутся примерно в 3 миллиарда долларов, включая инфраструктуру, вокзалы и подвижной состав. Строительство магистрали по технологии «трансрапид» — поездов на магнитном подвесе — обойдется в сумму порядка 45 миллиардов долларов. Помимо высокой цены строительства, затраты на эксплуатацию трансрапида также очень высоки. Тяжелая железобетонная эстакада и вагон начинены обмотками и сложной электроникой, которые создают сильные магнитные поля и потребляют большой объем электроэнергии. При этом зазор между кузовом вагона и эстакадой около 1 см, и даже небольшой снегопад делает систему неработоспособной в условиях постоянного перехода через 0.
— У нас другая проблема – противодействие монополий и незаинтересованных чиновников.
— Для этого есть система власти и принуждения. Задача руководства страны — заставить монополии и людей, с ними связанных, не мешать созданию новой экономики. Ликвидные активы – экспортеры сырья, железнодорожные и автомобильные компании — не конкурент новой экономике. Это вторая половина тандема, которая где-то будет поставщиком сырья, где-то – кооператором связей и пользователем новых транспортных сетей. Они будут в этой системе присутствовать и наблюдать, как рядом с ними растет другая экономика, мощнее их.
— Но способны ли мы на старом оборудовании, со старыми мозгами, с обветшавшей системой управления, пройти вперед по этому непроторенному пути?
— Процесс инноваций – это внедрение и получение эффекта от новых разработок на существующей базе — то есть со «старыми» людьми, на «старом» оборудовании, со «старым» сырьем. Основой транснета станут современные струнно-транспортные магистрали, на концах и в узловых точках которых разместятся крупные терминалы. А конкретных технологий массового или индивидуального скоростного перемещения появится больше. Когда мы внедрим свой транспортный формат – струнную систему, введем стандарт автолетов, транспортные технологии будут появляться по мере формирования рынка транснет-услуг, подчиняясь региональным особенностям — географии разных стран и платежеспособности местного населения. Таких решений в ближайшие двадцать лет появится много. Но, говоря языком информационной экономики, операционная система будет российская. Ее внедрение, продвижение, продажа станут основой мирового роялти, аналогично продажам «Майкрософт».
— Сколько времени при удачных раскладах потребуется на строительство новой артерии России?
— Транснет позволит ввести в оборот скрытые преимущества и утроить экономику России за 10-15 лет. Ранее в разы увеличить объем мировой экономики позволил лишь рынок интернет-технологий. Технически построить трассы транснета реально за 7-10 лет. Строить такие магистрали с учетом космической навигации и современной строительной техники не составляет проблемы: бурение свайной основы, установка опоры, натяжка канатов, прокладка рельсов, специальный наполнитель, проверка. Скорость строительства современной инфраструктуры бригадой из 30 человек в самых сложных природно-климатических условиях, например, в горном профиле, где проходит нефтепровод ВСТО или в тундре на Ямале – 1-1,5 километра трассы в день. Около 400 километров в год. А если таких бригад 200 или 2000… Сейчас вопрос транснета больше политический. Для запуска инновации нужна воля нынешнего руководства страны. В ноябре 2009 года министр транспорта Игорь Левитин заявил, что «транспортная отрасль РФ может стать полигоном для прорывных технологий», а президент Дмитрий Медведев сдержанно-позитивно отреагировал на предложение губернатора Ульяновской области включить технологии струнного транспорта в перечень стратегических и создать федеральную целевую программу по строительству дорог нового поколения. Поэтому надежда есть. Пока.