Ополчение в стыке с погромом

Событием дня стало нападение на собрание в московском Доме кино. Просветительский проект «Человек в истории», организованный правозащитным обществом «Мемориал», стал мишенью, скажем так, «лоялистов», перебравших державности и духовности. Оскорбляли взрослых, запугивали детей (кстати, очень неуспешно), один плеснул зелёнкой в лицо всемирно известной писательнице Людмиле Улицкой… «Бог с ними», – сказала Людмила Евгеньевна. Что, мол, взять с убогих. «Господь им судья, несчастным». Но такого всепрощения преисполнены не все. Блогосфера взорвалась двумя вопросами: доколе? что делать?

«Человек в истории» – проект просветительский. Оппозиционностью он специально не заряжен. Школьники изучают по архивам и личным беседам трагические моменты истории нашей страны. Пишут сочинения. Потом проводятся конкурсы, один из которых и состоялся в Доме кино. Безобидно? Кое-кто понимает: нет! Дети России узнают настоящую историю своей страны. Великую и трагичную.

Это опасно для правителей с их подголосками. Которые на все лады перепевают формулу шефа тайной полиции Николая I генерала Бенкендорфа: «Прошлое России было блестяще, ее настоящее более чем великолепно, а что касается ее будущего, оно превосходит все, что может представить себе самое смелое воображение». Знать положено только это. И ни в коем случае не задумываться, что 1917 год случился после этих слов. Самое смелое воображение николаевских жандармов действительно не могло такого предвидеть. Некогда было думать – декабристов надо вешать, Пушкина ссылать, Достоевского к столбу ставить…

29 апреля на детей-школьников и женщин-учительниц набросилась пара десятков, вязаных георгиевскими ленточками. (Вдумаемся, что бы сделал с ними настоящий георгиевский кавалер, проходи он мимо?) Они бросали в беззащитных людей яйца, обливали зелёнкой, грязно ругались. В духе незабытых времён, «социально близкие» урки издевались над «врагами народа». Сотрудники полиции видели происходящее, но вмешиваться не торопились. Ведь негодяи формально не нарушали правил пикетирования. Не то, что Ильдар Дадин.

Идентифицировать подонков оказалось несложно. В нападении участвовали члены знаменитого НОДа и, как говорят, SERB’а. Заметим, кстати, что официально НОД ответственности на себя не взял. Вероятно, депутата Фёдорова посетили те же мысли, что европейских ультраправых после брейвиковского теракта: «Дурака надо было остановить».

Под занавес одного из хулиганов полиция всё же задержала. Вменили мелкое хулиганство, составили протокол. Как писал Солженицын, «будут другие целей».

Атака на детей и пожилую писательницу в считанные часы получила такой резонанс, что комментировать пришлось аж на кремлёвском уровне. «Это хулиганство. Это безобразие. Это те, кто, прикрываясь георгиевской ленточкой, дискредитируют её», – возмущению путинского пресс-секретаря Дмитрия Пескова не было предела. Официальные СМИ сообщили о происшедшем в сухо-нейтральном тоне. Сочувствия нападавшим было всё-таки мало.

Судя по всему, накануне Дня победы оголтелые решили отметиться по полной программе. Параллельно с нападением на детей у Дома кино такие же ребятки напали и на Алексея Навального. Конечно, в случае с мужчиной они показали себя во всей красе – плеснули в него какой-то едкой жидкостью, испортили рубашку и бросились наутёк. Утекли.

Комбинированная атака всполошила оппозиционную блогосферу. Начались воспоминания. Чаще всего о Борисе Немцове. Кстати, тот же SERB после убийства неоднократно громил народный мемориал на Большом Москворецком мосту. НОД отмечался ещё чаще. Достаточно вспомнить, как 20 декабря 2015 года фёдоровцы и стариковцы вышли в Санкт-Петербурге к Соловецкому камню с портретами Гитлера и Геббельса. Кстати – словесный отпор им давали лишь гражданские активисты. Несколько позорных плакатов были даже вырваны. Полицейские же взирали на происходившее с плохо скрытым интересом. (Потом выяснилось, что НСДАП, в отличие от ИГИЛа, в РФ официально не запрещена, потому нарушений общественного порядка не зафиксировано.) А если углубиться кратким курсом в историю, вспоминается безобразная сцена 31 марта 2010 года, когда 82-летнюю правозащитницу Людмилу Алексееву ударил по голове 31-летний ублюдок. 23 февраля 2015-го избили поэтессу Алину Витухновскую. Счёт позорным эпизодам давно идёт на десятки. Различия лишь в градусе ругани и степени повреждений – от торта в лицо до биты в голову.

Даже когда насилие не имеет политического характера, его пытаются искусственно создать. Как в случае с петербургским публицистом-демократом Александром Скобовым. На него напали наркоманы-рецидивисты, несколько раз резанули и ограбили. Пресс-секретарь «Другой России» Александр Аверин в своём Твиттере буквально зашёлся от счастья. Да и с либеральной стороны задули в ту же дуду. Депутат Борис Вишневский настаивал, что ранения Александр получил из-за донбасской войны (словно невозможность защитить соратника сильно красит оппозицию).

Пошла и какая-то непонятная встречная волна. Ещё в 2010-м избили историка-сталиниста Игоря Пыхалова, в 2013-м – мирового судью Алексея Кузнецова, бывшего думца-коммуниста Виктора Тюлькина, барда-националиста Александра Харчикова. Уже в «нашу эру», после Майдана, Крыма и Донбасса, поджигали загородный дом руководителя питерского «движения «Новороссия» Анатолия Артюха и автомашину того самого НОДа, нападали на редакцию газеты «Общество и экология» и редактора Сергея Лисовского. Ходила по городу листовка с соответствующими призывами. Избили у собственного подъезда калининградского «новоросса» Александра Балуева. В Новосибирске это постигло Александра Марчука.

В Сети заговорили о неких «русских бандеровцах», Артюх заявлял о «фашистском терроре «Правого сектора», перенесённом в Россию»… Высказывались и конспирологические предположения, будто обе стороны в своём хулиганстве направляются кем-то одним. Складывалось впечатление, будто кому-то нужно раскрутить спираль насилия с обеих сторон. Чтобы шло своим ходом, и никто не вспоминал, с чего всё началось. Так ли оно, нет ли, но происходящее крайне не радовало. И особенно не радует сейчас.

Но масштаб опасности долго не осознавался. Изыскивались иные, более колоритные проблемы. Скажем, храбрый Виктор Шендерович – которому регулярно угрожают и уже впрямую провоцируют на драку – занялся глубокими расследованиями петербургской части политической биографии Путина. И всей силой таланта вступил в резкую полемику с… Владимиром Барсуковым (Кумариным). Находящимся в «Матросской тишине», несмотря на оправдательный вердикт присяжных. Увлечённо выясняет Шендерович, кто с какого времени лично знает Путина, каким видом спорта занимался на воле, в каких группировках девяностых состоял. Почитаешь – подумаешь, будто управление страной осуществляется через Кремль из спецблока «Матросской тишины». Практический смысл этих изысканий, похоже, не вполне ясен самому Виктору Аркадьевичу.

«Я очень люблю читать Шендеровича, – отвечал Барсуков. – Восхищаюсь его мужеством, его очень жесткими высказываниями и к власти, и к персоналиям». Но: «Найдите себе другую игрушку, это же не ваша заслуга — это Маркин, Чайка, Бастрыкин раскрутили лейбл «тамбовских» для каких-то своих целей. Получается, Вы с ними заодно». А ведь дельный совет. Однако Шендерович обрадовался и гордо продолжил на те же темы. Впрочем, быть может, сегодня обратит внимание на более современные. Ведь «искать игрушку» уже не приходится.

Вполне респектабельные авторы заговорили сегодня в своих ЖЖ о «дружинах самообороны». Действительно, чего ещё ждать? Уже не только убивают оппозиционного лидера, но и набрасываются на детей. И тут же возникла масса сомнений и вопросов: а как формировать такие дружины? а куда их приводить? а вдруг погромщики забудут предупредить? Между тем, что-то приходится решать. Слишком велика вероятность, что в преддверии выборов такие нападения станут регулярными. И как бы не шли по нарастающей. Видно ведь: не стесняются вообще ничего.

В Северной столице постепенно обретает популярность идея «ОСП». Появилось даже воззвание: «Ополчение Санкт-Петербурга» (ОСП) — это добровольное интеллектуальное ненасильственное сопротивление провокаторам на массовых и одиночных мероприятиях демократической оппозиции. Наша сила – в спокойной уверенности в нашей правоте. Никаких дискуссий, никаких споров, никаких стычек! Стоим, смотрим, одним присутствием защищая слабых!… Кто может войти в ОСП? Любой, у кого есть осознание нашей правоты и психологическая стойкость. Навыки строевой подготовки – желательны, но необязательны. Наш код – ОСП! Наше дело – правое!» Пока как-то так.

Даст ли это эффект? Трудно сказать. Нельзя забывать, что одна сторона скована законами и приличиями, у другой же руки развязаны. Но одно то, что оппозиционеры об этом задумались – очень показательно. Ведь до последнего хотели избежать.

Николай Кольский, «В кризис.ру»