Скоро исполнится 10 лет со дня покушения на совладельца Петербургского нефтяного терминала Сергея Васильева. 5 мая 2006 года на пересечении Левашовского проспекта и Ординарной улицы был обстрелян его «Роллс-Ройс». Для операции использовались два автомобиля: на одном Вячеслав Ежов перекрыл дорогу автомобилю Васильева и машине с охранниками. Вторая машина управлялась непосредственными исполнителями братьями Михалёвыми – Андреем и Олегом. Изрешечённый совладелец ПНТ попал в больницу, но выжил. Один охранник погиб, трое получили ранения. Кто и зачем это организовал, неизвестно по сей день, хотя виновный давн назначен.
Доказательств против Барсукова не набирается даже на условный срок
Будто решив отметить кровавый юбилей расстрела на Левашовском, машина правосудия приурочивает к нему очередной процесс. Заканчивается этап предъявления доказательств. Скоро дело останется за присяжными. Их весомое слово способно зачастую разрушить тщательно разработанные планы судебной расправы с применением слухов и заказных свидетелей. Именно решение коллегии присяжных Санкт-Петербургского городского суда на выездном заседании в Москве 5 июня 2014 года сменило заезженную пластинку. Тогда по делу Васильева были оправданы Владимир Барсуков (Кумарин) и известные в деловых кругах авторитетные предприниматели Вячеслав Дроков и Александр Меркулов.
Но начатое решили довершить. Рассмотрение по этому делу запущено повторно. «Дело Барсукова» давно превращено в политическое, в вопрос государственного престижа. Многие влиятельные чины стремятся «повесить» на него вину за исполненное Михалёвыми под присмотром уже отбывающего срок Александра Корпушова. Но пока что у стороны обвинения доказательств против Владимира Барсукова не набирается даже на условный срок.
В начале года допрошены среди прочих братья Михалёвы. Они подтвердили то, что известно из прежних процессов – вину «полевого организатора» Корпушова. Повторно всплыли неприглядные роли Алексея Игнатова, который подвозил киллеров до места преступления, Михаила Тюрина, телохранитель которого проверял оружие на годность, и Сергея Кузнецова, который подбирал кадры для покушения.
И на этом, пожалуй, всё. Андрей и Олег Михалёвы упоминают, правда, ранее оправданного Александра Меркулова («Чудной»), но в очень мутном контексте.
Государственный обвинитель: — Кузнецов вам что либо рассказывал о том, что ваши проблемы, которые у вас возникали в Петербурге, он обсуждал именно с Чудным и Моней?
Свидетель Михалев А.Н.: — Дело в том, что он говорил, что постоянно кому-то там звонил. Чудного? Может быть, и Чудного – они друг друга знали неплохо.
Ещё упоминание такой же степени убедительности:
Я воспринимал Корпушова, как человека непосредственно Меркулова, потому что я с Меркуловым видел Корпушова. Но дело в том, что Корпушов – очень осторожный человек, очень такой хитрый. Он никогда при нас не употреблял никакие фамилии.
И так во всём. Сплошные «может быть» и «мне казалось». Покажется ли присяжным то же, что братьям из Рязани? Не факт. Нормальные люди не столь подвержены зомбированию, как свидетели в наручниках или интеллигенты, в неумеренных дозах потребляющие информацию государственных СМИ. Хотя непрестанное повторение «Барсуков… Барсуков… Барсуков!!!» несомненно, рассчитано на эффект 25-го кадра.
Неудобные вопросы просто «снимают» и забывают
Для пересмотра дела бригада обвинения подготовилась тщательнее. Скользкие моменты заранее снимаются с обсуждения. Например, суд тут же отклоняет вопросы, связанные с «захватом терминала». Ведь именно «рейдерская атака на ПНТ» рассматривалась как мотив покушения на совладельца Васильева. Сейчас этого нет. И немудрено: понятно же, что даже «ночному губернатору» Барсукову (кстати, «возведённому» в эту должность только после ареста) едва ли был по силам объект с большим государственным участием и крайне запутанными отношениями собственности. Достаточно сказать, что «доля Васильева» управляется не одним потерпевшим, а тремя братьями…
Теперь на месте мотива – какие-то долги. Которыми якобы отягощены были отягощены с 1997 года отношения Барсукова с Васильевым. Называлась даже конкретная сумма – 6 миллионов долларов. С процентами – все 20. Но недавние показания Вячеслава Дрокова, отказавшегося признать истинность протокольных данных своего допроса, обвалили версию с долгами.
Дроков объяснил: сумма озвучена правильно, только всё переставлено на уши. Не Барсуков просил в 2004 году ныне покойного Андрея Рыбкина помочь в решении вопроса с васильевским долгом. Скорее наоборот: Рыбкин просил оказать «давление авторитетом». Это меняет расклады по основной версии и объясняет поспешность, с которой из опросника прокурора исчезли вопросы о мотивах. С неудобными вопросами обращаются как с марионетками в этом театре кукольного абсурда – их просто «снимают» и забывают. После чего три месяца судья не даёт Дрокову высказаться по этому поводу.
Далее на подходе тема личных отношений. Фигуранты подтверждают: встречались в гранд-отеле «Европа». Но пересекались нечасто – Васильев там попросту проживал, а Барсуков всего лишь любил тамошний кафе. При встречах шутили, травили анекдоты и истории, пили тот самый кофе и разбегались. Однозначная картина. Нарисованная совершенно разными людьми, да ещё не в ладах друг с другом (Дроков и Меркулов).
Ещё три дня будет отведено по процессуальным нормам на дополнение к сбору доказательств. То, что рассказывали до сих пор те же братья Михалёвы, несомненно, очень любопытно. Не каждый день киллеры такого масштаба подробно восстанавливают хронологию событий на людях. Но вот привязаться к Барсукову опять не удаётся. Не благоволит Фемида обвинителям.
Версия рассыпается, но решение положено исполнять
Всё, что звучит – это позывной «Усатый». Непонятно, кому принадлежащий. (Кумарин-Барсуков по прозвищу Кум никогда такой клички не носил.) Тем не менее, Андрей Михалёв подаёт обвинению сигнал надежды:
Я знаю, что я в показаниях давал, что Берик (Кузнецов) употребил [имя] «Кумарин». Но я хочу вот что сказать. Сейчас сказать, что Кумарин или вот «Усатый» – это как мы поняли. Потому что Вы ещё понимаете в чем дело… Берик ведь то же… А Кузнецов – он Берик. Он был тоже, наверное, очень недоволен.
Речь о недоделанной Михалёвыми работе – Васильев ведь остался в живых. «Кадровик» Кузнецов не имел в таком случае обещанных денег, да и сами Михалёвы с Ежовым получали по итогам покушения буквально на карманные расходы. Но едва осуждённый свидетель дал шанс на зацепку, как тут же забрал его обратно:
Я знаю, что в показаниях я давал, что это Кумарин, но не берусь сейчас это сказать на 100 процентов. Был такой намек, что Усатый… Но я сейчас не могу так сказать. То есть, говорилось, что заказчик недоволен, люди недовольны.
Трудно сказать, как при рассыпающейся версии обвинения Барсукову может вообще что-либо грозить. Но есть политическое решение. Которое положено исполнять. Как же быть, если все ружья выстрелили, а получился детский утренник вместо трагедии? Откуда брать ещё свидетелей?
Художества белизского художника – испытание для прокурора
На этот случай в рукаве может быть припрятан давно известный джокер – Бадри Шенгелия. Это уже набило оскомину: как только версия начинает сыпаться, в дело вводят неунывающего белизского художника грузинской национальности. Его истории способны скрасить любое, самое унылое расследование.
Правда, на поверку и они оказываются слегка приукрашенными: в них обычно на одну фамилию больше, чем было в действительности. Фамилия всё та же: Барсуков. Такое трогательное внимание Бадри Анзоровича давно объяснено. Сам художник является автором не только жизнеутверждающих картин и увлекательных фантастических показаний. Его художества помнят также при попытке рейдерского захвата заводика на проспекте Обуховской обороны. Сотрудничество со следствием – шанс и дальше на свободе писать маслом пляжи Белиза и залитые солнцем итальянские города.
Остаётся только гадать, какую из своих историй Шенгелия поведает на этот раз. Но в любом случае ему придётся вступать в противоречие с показаниями, которые не в пользу версии о «заказчике Барсукове». Настоящее испытание для прокурора – работать с таким непутёвым свидетелем, которого местами явно заносит. Выдержит ли Бадри Анзорович на этот раз, или снова начнёт громоздить свои замки на песке – покажет скорое время.
Андрей Синицын, специально для «В кризис.ру»
