Трагедия в Бейруте, видимо, не была терактом. Хотя полной ясности нет, ливанские МВД и служба госбезопасности ведут расследование. Но в любом случае, редкий теракт приводил к таким последствиям. Даже в Ливане, чего только не пережившем. Правительство объявило сегодня национальный траур. «Национальная катастрофа», «Бейрутсима» – самые частые характеристики происшедшего. Взрывы в порту наложились на экономический коллапс и политический кризис. Словно подводя страшный итог.
Два взрыва произошли в порту Бейрута вчера около шести вечера (бейрутское время совпадает с московским). Красно-бордовое облако сравнилось с ядерным грибом. Удары ощутились не только в соседних странах, но и на острове Кипр. По данным на момент этой публикации, количество погибших достигло 135, ранены свыше 5 тысяч. Среди жертв генеральный секретарь правохристианской партии Катаиб Низар Наджарян. Десятки, если не сотни людей пропали без вести. Список жертв продолжает уточняться.
Сметена половина города. Бейрутский порт фактически перестал существовать. Центр города, прилегающий к порту, превратился в руины. Остались без крова минимум 300 тысяч человек. Не стало крупнейшего элеватора страны, сгорели 15 тысяч тонн зерна. Полностью разрушены три больницы, серьёзно пострадали ещё две. Общий ущерб оценивается примерно в $3 млрд.
Причины в целом уже известны и оглашены официально. Взорвались 2750 тонн аммиачной селитры. В 2014 году её перевозил из Грузии в Мозамбик корабль Rhosus, принадлежавший российскому предпринимателю Игорю Гречушкину. Техническая остановка в Бейруте прервала рейс. Обанкротившийся владелец не смог рассчитаться за пребывание в порту. Ливанские власти наложили арест на судно и конфисковали груз. Ангары бейрутского порта не были приспособлены для хранения взрывоопасных материалов. Шесть лет длились канцелярские согласования – выгрузить, закрыть, убрать, оставить… По некоторым данным, на селитру нашлись некие претенденты, а некие вооружённые формирования неплохо зарабатывали на её охране. Хранение осуществлялось с нарушением всех правил безопасности, по соседству чуть не разводились костры. Вчера в ангар пришли сварщики…
Ливан привычен к войне и террору. Грохот взрыва поначалу был воспринят соответственно. Одним казалось, будто удар нанёс Израиль, другим – будто Иран (в зависимости от политических ориентаций). Вся страна знала: в бейрутском порту хранит боевые части ракет исламистская Хезболла (террористическая организация, разрешённая в РФ в силу своего проиранского характера). Израильский удар представлялся по-своему логичным.
Но логика не оправдалась. Израиль здесь не причём. Премьер Биньямин Нетаньяху уже предложил Ливану помощь. Равно как и власти Ирана. Как Россия, Евросоюз и Америка. Вместе со всем миром. Однако Ливан отказался от иностранной помощи.
Ливанцы сплотились перед лицом небывалой беды. Люди всеми силами помогают друг другу, принимают в своих домах целые семьи. Но при этом они едины в гневе против властей. Взрывное сокрушение Бейрута стало трагическим аккордом. Почти год в Ливане продолжается мощнейший антиправительственный протест. В котором непосредственно участвует от трети до половины населения страны.
Ливан и до вчерашнего дня балансировал на грани экономического обвала. 80% национальных потребностей покрывается за счёт импорта. Это касается базового жизнеобеспечения, продовольствия и топлива. Хозяйство основано на внешней торговле, банковском деле, операциях с недвижимостью и переводах от диаспоры. Безработицу, особенно молодёжную, толком не могут подсчитать – где-то от четверти до трети. Бюджетный разрыв власти попытались компенсировать повышением цен на популярную систему связи WhatsUpp. Что и стало первотолчком миллионных протестных акций. Которые быстро приобрели направленность против бюрократизма, коррупции, хищной эксплуатации и управленческой некомпетентности – то есть, против элиты в целом.
Правительство обратилось за финансовой помощью к МВФ. Переговоры шли трудно и совсем застопорились, когда то же правительство параллельно обратилось с той же просьбой к Китаю. Здесь решается быстрее. Пекин-то готов субсидировать Ливан. Но ливанские власти не решаются, а многие ливанцы категорически против. Ибо знают методологию экспансии КПК и понимают, что всякий ход назад с этого момента захлопнется.
Ливанская элита и политический актив раздираются жестокими конфликтами. Они уходят в даль десятилетий, к временам гражданской войны 1975–1990 годов. Многие нынешние ливанские политики либо сами активные её участники, либо потомки участников. Но с тех пор тектонически изменилось межконфессиональное соотношение в стране. Большинством стали мусульмане-шииты. Это резко усилило Хезболлу шейха Хасана Насраллы, за которой стоит Иран. Режим аятолл создаёт в восточном Средиземноморье собственный колониальный массив. Тегерану полностью подчинён сирийский режим Башара Асада (при всемерной помощи путинской РФ). В значительной степени установлен и контроль над Ливаном.
Конституционные принципы ливанского государства сохранили черты XX века, когда в стране преобладали арабские христиане – католики-марониты и ортодоксы-православные. Президентом Ливана должен быть только маронит, премьер-министром – суннит, председателем парламента – шиит. Главной государства является генерал Мишель Аун, лидер партии Свободное патриотическое движение (СПД). В годы войны он не раз поворачивал фронт в разные стороны, а теперь выступает в альянсе с Хезболлой. Полагая, что таким компромиссом обеспечивает стабильность общества и законные интересы христианской общины.
Правительство учёного-электронщика Хасана Диаба, сформированное в январе нынешнего года, считается «техническим кабинетом». Но министры представляют СПД, Хезболлу, просирийские движения Амаль (мусульманское) и Марада (христианское). Партии же прозападного толка, антиисламисты, традиционные союзники Израиля, будь то христианские или мусульманские – фалангистская Катаиб Сами Жмайеля, Ливанские силы Самира Джааджаа, Фронт свободы Фуада Абу Надера, Движение за будущее Саада Харири – отстранены от исполнительной власти.
Город ещё рушился, когда боевики Хезболлы оцепляли территорию порта. Правительственные силы подоспели значительно позже. Генеральный директорат общественной безопасности произвёл серию арестов. Под домашний арест правительственным решением отправлена вся портовая администрация. В Бейруте введён двухнедельный режим ЧП. Но далеко не все ливанцы верят в объективность расследования. Слишком сильны в органах позиции Хезболлы. Начать с того, что с Хезболлой теснейшие связан директор общей безопасности генерал Аббас Ибрагим. Известный также антиизраильской позицией.
Не исключено падение кабинета Диаба. Новое переструктурирование будет осуществляться силовыми методами. Надо надеяться, демонстрационными, а не насильственными. Ситуация тотального коллапса подходит для передела власти. Впрочем, народное единение перед бедствием создаёт некоторые проблемы для акторов закулисных комбинаций.
Жослин Хуэйри не увидела новой трагедии своей страны. Но очевидна связь между взрывами 4 августа 2020-го и 14 сентября 1982-го – когда в Бейруте погиб Башир Жмайель. Только что избранный президентом, но не успевший вступить в должность. Вместе с лидером Ливанской фаланги была взорвана идея солидарного Ливана…
Мир глобален, трагедия народа одной страны превращается во всемирную беду. Но глобально не только пространство. Глобально и время. Давнее отражается в сегодня.
Виктор Фролинский, специально для «В кризис.ру»