Свершилось! Инвалид I группы Владимир Барсуков (Кумарин) официально ступил на путь исправления. В начале наступившего года он переведён из СИЗО города Киров в колонию Кирово-Чепецка. Точное название этого богоугодного заведения ― ФКУ Лечебное исправительное учреждение №12 УФСИН России по Кировской области. То есть официально признанный «ночной губернатор» Санкт-Петербурга будет там не только исправляться, но ещё и лечиться. Как говориться, два в одном.
По отзывам юристов, данное исправучреждение – «типичная провинциальная колония». Порядки здесь жёсткие, в том числе по свиданиям и передачам. Но с другой стороны, ЛИУ-12 ― колония во всех отношениях передовая и действительно богоугодная. Создана более полувека назад специально для туберкулёзных зеков. Сейчас это уже многофункциональное лечебное заведение.
Заместитель начальника колонии по лечебной части Вячеслав Рябов с законной гордостью рассказывает о вверенном ему хозяйстве. Это семь отделений ― терапии, хирургии, три туберкулёзных и инфекционное ― на 350 коек. В штате больницы 162 работника, 45 из них — врачи 14 разных специальностей. Ежегодно в ЛИУ-12 проходят бесплатное лечение около четырёх тысяч человек. Некоторых даже вылечивают. Остальных пристраивают в хосписы или вообще отправляют на свободу. Поскольку, согласно решению суда, тяжелобольные пациенты освобождаются и лечатся дома, если он есть. Рябов уверяет, что «с момента вынесения медицинского заключения о наличии тяжёлого заболевания до момента освобождения пациента иногда проходит два-три дня». А иногда освобождают прямо в зале суда.
Есть, впрочем, и иные сведения. В 2018 году в ЛИУ-12 побывал активист национального татарского движения «Золотая орда» Данис Сафаргали. Так вот, по словам его жены Гузель, осуждённого чуть не две недели продержали в карантине типа ШИЗО, где было «холодно и сыро». Лекарств не давали, звонить тоже (хотя один звонок точно положен), не разрешали ничего передавать и даже обвинили в склонности к побегу. Впрочем, пробыл он там недолго. В том же году его освободили после пересчёта срока отбывания в СИЗО. Так что грех жаловаться.
В ЛИУ-12 не только о теле проявляют заботу. Окормляют и духовно. Имеется специальная молельная комната. Разумеется, только для православных. В ней можно тихо размышлять о душе, а можно истово бить поклоны, каясь в содеянных преступлениях. Видимо, помогает. Поскольку духовная жизнь к колонии прямо зашкаливает. В ноябре сидельцев ЛИУ-12 приняли участие в конкурсе православной иконописи «Канон». Один из зеков-иконописцев занял аж два вторых места ― за храмовую и домашнюю иконы. Начальник отдела по работе с осуждёнными Эдуард Аюпов очень хвалил за душевность и старание. Годом раньше другой заключённый смастерил для колонии поклонный крест. Вокруг креста поставили каменные столбы с подсветкой. Освящать сей шедевр приехал сам митрополит Вятский и Слободской Марк. Тоже очень хвалил. За то, что соблюдают православную традицию. Именно в исправительном заведении.
Но и это ещё не всё! В колонии имеется приусадебный участок. Разводят цветы и огурцы. Правда, семена для посева зеки покупают за собственный счёт или просят родственников присылать, видимо вместо продуктов.
В 2016 году здесь создан спецотряд для инвалидов I и II групп. Для них созданы условия и вовсе повышенной комфортности: откидные сидения в душевой, исключительно одноярусные койки… Очередей к врачам нет. Называется: «Доступная среда». Согласно постановлению правительства. Сюда и запишут Барсукова по всем медицинским показаниям (без руки, с осколками в сердце, после двух инфарктов, и это далеко не всё).
В этом райском уголке экс-«ночному губернатору» предстоит провести не менее полугода. А дальше поехали обратно. Как надеются адвокаты, весной ему в ЛИУ-12 привезут для ознакомления дело об организации убийства Галины Старовойтовой. Потом прокуратура утвердит обвинение. И Барсукова снова вернут в Петербург. На суд.
Стоило далеко ездить? По мнению защиты, это не вопрос: таков порядок. Если на то пошло, нарушением было двенадцатилетнее содержание в «Матросской тишине» и «Крестах» уже после нескольких приговоров. Решение администрации петербургского СИЗО-1 (он же «Кресты») – отправить осуждённого Барсукова на место отбытия наказания – процедурно безупречно. Странность же этих перемещений, не самых простых для инвалида – это вопрос другой. Собственно, всё «дело Кумарина» есть один сплошной вопрос. Крайне сомнительная доказательная база подо всеми приговорами, аннулирование на одном из процессов оправдательного вердикта присяжных, явный обвинительный уклон и политический мотив… Для такой картины катания между Северной столицей и Вятчиной не более чем дополнительный штрих.
Впрочем, уже сейчас есть некоторые сомнения в оптимистичном полугодовом прогнозе. Обвинение по Старовойтовой Барсукову уже предъявляли. Но оно оказалось таково, что сами следователи не решились отправлять в прокуратуру. Было это сразу после того, как суд признал Барсукова «ночным губернатором» Питера. Тогда было заявлено, что очередной процесс состоится летом. В то время Барсуков находился в «Крестах».
Прошло не только лето, но и осень, и половина зимы. Дело не сдвинулось. Барсукова из Питера увезли. Будто он мешал исследовать доказательства. Тому, как он, не имея никаких причин желать смерти Галине Старовойтовой ― ни политических, ни коммерческих, ни идеологических, ни религиозных ― всё-таки взялся за организацию её убийства. Даже не корысти ради, а токмо во исполнение воли «неустановленного лица». Которое испытывало к Галине Васильевне особо острую неприязнь. Такую, что прямо хоть самому помирай. Что это за лицо такое, следствию как бы не известно.
Это гениальное обвинение появилось не сразу. Первоначально были другие версии. Все ― основанные на собственном признании. Естественно, не Владимира Барсукова, а – Михаила Глущенко. Бывшего депутата от ЛДПР, сподвижника Владимира Жириновского. Осуждённого за вымогательство у братьев-предпринимателей Шевченко. Осуждённого за ту самую организацию убийства Галины Старовойтовой. Ждущего очередного суда за тройное убийство на Кипре. Свидетеля объективнее и надёжнее, разумеется, не найти. Что там следствие тянет, даже непонятно.
Серафима Клычкова, специально для «В кризис.ру»