В нынешнем году государство РФ, правопреемник СССР, отмечает очередной знаковый юбилей. 90 лет назад началась первая стройка ГУЛАГа ― Беломоро-Балтийский канал. Как бы в ознаменование выступил директор ФСИН генерал-лейтенант Калашников. Предложил «изучить вопрос» об использовании труда осуждённых к лишению свободы на нынешних российских стройках. Стало не хватать среднеазиатских трудовых ресурсов. Перестали ездить к нам на заработки. Ну, зато мы сами приехали. Всё туда же.
Калашников ссылался на недавнее путинское обращение к коллегам-владельцам сопредельных государств. Посодействуйте, мол притоку мигрантов в РФ, а то стройки стоят. Вот БАМ, к примеру, никак не достроить. Транссиб надо ремонтировать. И всё ― срочно. Даже деньги для РЖД выделить готовы, прямиком из Фонда национального благосостояния. Только строить некому.
Понятно, что дела срочнее БАМа (начатого ещё в 1932 году, а задуманного и вовсе в XIX веке), в современной России нет. И средства ФНБ тратить больше не на что. Всё у всех хорошо, бизнес процветает, народ богатеет. Хотя встречаются отдельные недостатки. В Торгово-промышленной палате всерьёз задумались о продовольственных карточках для малоимущих. При том, что официально уже заморожены цены на сахар и подсолнечное масло, а неофициально ― на мясо, рыбу, масло, молоко, соль, чай, хлеб, крупы, макароны, картофель.
Но кого считать обездоленными? 10% населения, у которых доходы не превышают 10 тысяч рублей в месяц? Или 54% того же населения, у кого доход ниже 27 тысяч рублей? В общем, вопрос решается. А ФНБ растёт. И с этим надо что-то делать. Не пропадать же добру. Поэтому: все на БАМ! И ― всё на БАМ.
Но вот незадача. По словам заместителя гендиректора РЖД Андрея Макарова, в прошлом году из-за пандемии на стройке людей просто не было. Не только нищие и голодные россияне на неё не рвались, но и мигранты. Они и сейчас не торопятся. А стоимость стройки из-за простоя растёт. Как утверждает Макаров, уже подскочила на 70―100%. Но «нельзя допустить галопирующего роста стоимости проекта, потому что она и так колоссальная ― 720 млрд рублей». Поэтому выход один ― не средства ФНБ расходовать на зарплаты строителям, а обойтись одной кормёжкой. Прямо, по-сталински: «при определении стоимости работ… учесть возможности привлечения уголовного труда к этим работам».
Но кроме кормёжки имеются, разумеется, и другие весьма серьёзные стимулы к работе. Они были обкатаны ещё на стройке Беломорканала. Вручение грамот, объявление благодарностей, а главное ― зачёт трёх дней работы за пять дней отсидки. В результате 4 августа 1933 года, сразу же после объявления об окончания строительства Беломорканала, 12,5 тысяч зеков было освобождено, ещё почти 60 тысячам «заключённым каналоармейцам» были сокращены сроки заключения. А теперь ещё обещано по-настоящему деньги платить.
По мнению председателя СПЧ в РФ Валерия Фадеева, инициатива ФСИН вполне приемлема. А то ведь «это огромная проблема: здоровые мужики сидят в колониях, им нечего делать». Того же мнения придерживается и уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова.
Мужики-то, может быть и здоровые, и даже, возможно, сидят хотя и без дела. А то и вообще не по делу. Но есть о Беломорканале и такие сведения: на этой ударной стройке социализма работало около 280 тысяч человек. Из них ― по официальным данным ― умерло 12,3 тысячи. Почти столько же, сколько освобождённых. Вряд ли государство РФ так уж заинтересовано в уменьшении количества едоков. Но то, что почти полмиллиона работающих зеков снизят нагрузку на экономику наверняка учитывается.
Впрочем, одними заключёнными не обойтись. Думский спикер Володин уверен, что их просто не хватит на все знаменательные стройки РФ. Официальная статистика ФСИН называет на 1 мая 2021 года цифру 478182 человека. Из них 369435 – в колониях и на поселениях. Для производительного же труда на принудработах ФСИН, по словам генерала Калашникова, может выделить только 188 тысяч. Для Володина это проблемы не решает. По данным думского спикера, чтобы обеспечить бесперебойную работу на всех стройках века, требуется 1,2 миллиона человек. По крайней мере, таковы запросы Минстроя.
Но выход, как выяснилось, есть. Практически бесплатной рабочей силой, кроме ФСИНа, владеет Минобороны. В конце апреля появилась информация, что РЖД с военным ведомством собираются заключить контракт на поставку служащих железнодорожных войск для строительства БАМа и Транссиба. Стоимость этого контракта составит всего 2,5―3 млрд рублей, сообщает Макаров. Да и те по концовке вернутся в казну.
Военное вмешательство, конечно, не означает, что ФСИН со своими зеками останется не при делах. Если уж не получится бросить их на БАМ, хватит иных объектов. В конце концов, военных надо беречь, мало ли войн вокруг. Да и внутри мало ли как обернётся (Лукашенко уже приводилось выводить войска на улицы). Другое дело заключённые. Хоть Таймыр, хоть Магадан. Расходный материал для крупного бизнеса. Вот, напоминает Калашников, «Норникель» выступил с предложением привлекать осуждённых в Норильске.
Идею полностью поддержал министр юстиции Чуйченко. Ведь при великих стройках можно создавать исправительные центры. Это позволит «поднять количество исправительных мест», а осуждённым ― реализовать своё право на замену наказания (хотя ещё вопрос, что хуже). Но главное, подневольный труд «социально значим». Ведь имеет важное экономическое значение.
Вот это последнее замечание особенно интересно. Коммунистический режим создавал ГУЛАГ не только для изоляции враждебных элементов. Важен был и экономический фактор. Даже в 1980-х ГУИН – преемник ГУЛАГа, предшественник ФСИНа – опережал по валовым показателям большинство отраслевых министерств. В этом плане преемственность налицо и теперь. Как со стороны ФСИНа с Минюстом, так и РЖД с «Норникелем».
Немало значит и частичная разгрузка сотрудников ФСИН. Уже не раз отмечался парадокс: в путинское двадцатилетие количество заключённых до сих пор неуклонно снижалось. Начали с более миллиона, ныне уже заметно меньше полумиллиона. При этом уголовно-исправительная армия насчитывает почти триста тысяч человек. Уже по сотруднику на одного-двух заключённых. Но работы корпусным и конвойным меньше почему-то не становится. То бунты в красной колонии, то Цеповяз шашлычную на зоне заводит, то питерского «ночного» губернатора Кумарина исправляться присылают. А то и вовсе Навального подкинут ― следи за ним каждый час, чтобы не сбежал… Заработки не сказать, чтоб высоки. Особенно если не в столично-витринном СИЗО, а в какой-нибудь скромной владимирской колонии. Там выйдет не больше 27 тысяч рублей.
Калашников обещает, что «это будет не ГУЛАГ, это будут абсолютно новые достойные условия». Жить не в бараках, а в общежитиях, семейным и вовсе разрешат снимать квартиру. И всем будут платить «достойную зарплату». Но вопрос даже не в том, какую зарплату генерал считает достойной. В конце концов, среди осуждённых найдутся и благодарные за такую инициативу. Едва ли принудработы превратят в советскую каторгу прошлого века или в конголезский колтановый ад века нынешнего. Но важно другое.
На беломорской заре ГУЛАГа «передовики» получали дополнительные пайки. Зекам-«ударникам» первого сталинского БАМа разрешалось проживание с семьями. Им даже кредиты давали на строительство домов. Максим Горький, например, очень хвалил. Только ГУЛАГом от этого не переставал быть ГУЛАГом. И теперь ФСИН к ГУЛАГу приближается.
Холуйский агитпроп бросился расхваливать очередные властные новации. Не столько даже проект ФСИН, сколько сталинский ГУЛАГ. Тут всё понятно: больше мрази, больше ада – единственная, кроме коррупции, идеология правящего режима. При этом совершенно отшиблено чувство даже чёрного юмора. Рассуждают, например, что ИТЛ были тяжелы для столичных интеллектуалов, а мужику нормально… Не замечая, как расписываются: государственный террор бил прежде всего вглубь народа. От чекистского начала через коллективизаторский слом к апогею 1937-го.
Но вот интересно, они себя что, к мужикам причисляют, если так легко за них решают? Понятно, не интеллектуалы, тут кто бы спорил. Хотя в столичном ресторане, мягко говоря, представимы вполне. Но вот поставить с такими мужиками лицом к лицу – хоть на сталинской пересылке, хоть в теперешнем «стакане» – интересно, повторили бы свои размышлизмы про «социальный лифт»? Вряд ли. Хоть интеллектуалы ещё те, но мыла не едят.
Репрессивное ужесточение режима имеет объективную основу. Не только в «антиэкстремистской» политике, где вообще всё очевидно. Главная угроза номенклатурной олигархии вызревает в массовой социальной бытовухе. Как и в гулаговскую эпоху. Удивляться ли, что крепить олигархическое хозяйство решено по старинке. А как им ещё.
Анна Мышкина, «В кризис.ру»
