Минувший вторник выдался тяжёлым днём. В Афинах не стало легендарного Манолиса Глезоса, в Париже – конголезского экс-президента Жоакима Йомби-Опанго. А в боливийской столице Ла-Пасе умер бывший министр внутренних дел. В больницу его доставили из тюремной камеры. Где он отбывал 30-летний срок без права на помилование. 82-летний Луис Арсе Гомес был ближайшим соратником Луиса Гарсиа Месы, ультраправого атамана криминальной вольницы. Таких не любят. Особенно если их дело уже сделано.
Он происходил из довольно известной семьи. Отец – Луис Арсе Пачеко – видный армейский офицер. Кузен – Роберто Суарес Гомес – босс боливийской наркомафии. Луис-младший достойно держал семейную марку. В 1955 году поступил на военную службу в первом офицерском звании. Через пять лет лейтенанта Арсе Гомеса со скандалом выгнали – слишком откровенно приставал к дочери вышестоящего капитана. Но Луис не унывал. Знал: всё ещё будет. Вписался разъездным фотографом в католический фонд боливийской столицы. Запечатлевал Ла-Пас – город контрастов. За работой в трущобных кварталах перекорешился со всем городским криминалом. Благо имя авторитетного кузена распахивало любую дверь.
Боливийская оргпреступность отличается горячностью гражданского чувства и высокой степенью социальной ответственности. Тамошняя мафия пристально следит за политикой и активно в ней участвует. В 1964-м она приветствовала переворот генерала Рене Баррьентоса Ортуньо, энергично взявшегося за подавление коммунизма (именно при нём оборвался путь Че Гевары).
Возобновилась военная карьера Арсе Гомеса. Довольно быстро он поднялся в секьюрити генерала Альфредо Овандо Кандиа, соправителя Баррьентоса Ортуньо. Потом отбыл атташе в Мадрид. Вернувшись на родину в 1974-м, возглавил 2-е управление боливийского генштаба – военную разведку. Параллельно курировал проблематику наркобизнеса, который в Боливии, пока что при всех властях, без малого легализован и в значительной степени огосударствлен.
Луис Арсе Гомес не был аполитичным воякой. Он обладал вполне чёткими взглядами правого радикала. С несколько анархичным уклоном, ибо не возводил закон в фетиш. Консервативное государство генерала Уго Бансера Суареса не особенно ему нравилось – слишком много дисциплины и регламента. Но оно, по крайней мере, было жёстко антикоммунистическим. После же его ухода начался, с точки зрения Арсе Гомеса, не просто бардак, но бардак неправильный. Левые оказались на пороге власти.
Осенью 1979-го полковник Луис Арсе Гомес поддержал военный переворот другого полковника – Альберто Натуша Буша. Тот продержался недолго, но это не очень беспокоило боливийских ультрас. Уже готовилась новая, куда более серьёзная акция. Во главе стоял командующий сухопутными войсками генерал Луис Гарсиа Меса. Лидер, символ и олицетворения ультраправой военно-криминальной вольницы. Полковник Арсе Гомес был его правой рукой.
Переворот совершился 17 июля 1980 года. Страна раскололась надвое. За правых и левых радикалов стояли представители одних и тех же социальных классов, в основном рабочие и крестьяне. Дело решили военные в связке с боевиками криминальных группировок и неофашистской партии Боливийская социалистическая фаланга (сплошь и рядом в одном лице). Именно Арсе Гомес, ещё по старым связям фотографа, мобилизовал пацанов криминального авторитета Мухи, он же Фернандо Мунгиа. Самолично выпустив Муху из тюрьмы. Естественно, Гарсиа Меса поставил Арсе Гомеса именно на МВД.
«Пусть ходят с завещанием под мышкой», – публично и официально посоветовал Луис Арсе Гомес коммунистам, левакам, либералам, экс-чиновникам и профактиву. Этой фразой он и вошёл в историю, в некрологах её повторяют на все лады. Слова, увы, с делами не расходились. Более двух тысяч человек погибли, четыре тысячи оказались за решёткой. Был разгромлен Боливийский рабочий центр – главное профобъединение страны. Здание БРЦ в Ла-Пасе фактически сравняли с землёй при штурме. Решили на освободившемся месте построить многоэтажный гараж. Председатель БРЦ Хуан Лечин скрылся далеко и надолго. Коммунистчиеского лидера Симона Рейеса жёстко закрыли в тюрьме. Социалиста Марсельо Кирогу расстреляли. Где и как это произошло, знал только Луис Арсе Гомес. Но не посчитал нужным рассказывать. Потому могила не найдена по сей день.
Гарсиамесизм был уникальной общественной системой. «Военная диктатура, сросшаяся с диктатурой пролетариата и кокалерос, – резюмирует политолог Китти Сандерс. – В «свинцовых семидесятых» произошла спайка ультралевых (анархистов) с неофашистами; это вышло далеко за пределы европейского континента и начало аукаться по всему миру, от Индонезии до Латинской Америки, где появились аж два режима, исповедующие диковинный криминальный анархо-каудильизм — речь, конечно, идёт о боливийском гарсиамесизме и позднем аргентинском перонизме периода правления Исабель Перон и Лопеса Реги. Оба режима характеризовались высочайшей криминогенностью, хаотичностью и высоким уровнем социальных свобод — их было попросту некому зажимать». Остаётся лишь добавить, что главным политическим советником Гарсиа Месы был Стефано Делле Кьяйе.
Понятно, что против такого режима ополчились государственности всего мира – от советской до американской. За считанными исключениями типа Парагвая и Израиля – Альфредо Стресснер и Менахем Бегин обладали безошибочным классово-культурным чутьём. Страна, управляемая хаосом анархо-фашистской атаманщины, представлялась опасной для всех. Безотносительно даже к Холодной войне. Много воли далеко заведёт. И хотя в самой Боливии режим имел массовую базу – в теневую экономику, криминал и наркобизнес вовлекались самые широкие слои – его не могли не задушить общими усилиями Запада и Востока.
4 августа 1981-го Гарсиа Меса был свергнут очередным переворотом. Луис Арсе Гомес, представляя, что его ожидает, тут же бежал в Аргентину. Хунта Буэнос-Айреса не отказала в политическом убежище. Но сменилась власть и там, после чего в 1989-м Арсе Гомеса арестовали и в наручниках выслали в США. Где полковника ждал суд за контрабанду наркотиков. Штаты ведь не Боливия, там нет традиции воспринимать коку в одном ряду с пищевыми продуктами.
Американский суд отмерил Арсе Гомесу 25 лет. Боливийский заочно – 30, за произвольные аресты и политические убийства. В 2009 году американская юстиция выдала Арсе Гомеса боливийским коллегам. Социалист-чавист Эво Моралес, установивший в Боливии режим-помесь кастризма с путинизмом, сердечно поблагодарил за это Барака Обаму. Полутора десятилетиями ранее из Бразилии в Боливию доставили Гарсиа Месу. Дабы упаковать на те же 30 лет. В общем, президент и его министр встретились в тюрьме Чончокоро. Встретились, впрочем, условно говоря. Общаться между собой им не позволялось. А в 2017 году, в довесок, последовал вердикт римского суда – обоим заочно пожизненное. За убийства итальянских леваков, попавших в поле зрения арсегомесовского МВД.
Временами Арсе Гомес начинал торговаться. Предлагал, например, рассказать, где кого похоронили в 1980-м. Не будучи наивным, на освобождение он не рассчитывал. Но: «Если хотите что-то узнать, это не бесплатно. Должен и я что-то заработать, какие-то изменения». Попросту говоря, речь шла об условиях тюремного содержания. Правительство Моралеса на это не шло. Ведавший моралесовскими тюрьмами министр администрации Серхио Льоренти даже грозил дисциплинарным ужесточением за шантаж. Что ж, нет так нет. «Я вам не ползунок и не муж рогоносец», – бросил Арсе Гомес.
В ноябре 2019-го массовые протесты боливийцев свалили режим Моралеса. На арест Моралеса и Льоренти выданы ордера. Sic transit gloria mundi. Скорей всего, при новых властях Гарсиа Месе и Арсе Гомесу не пришлось бы досиживать свои тридцатки. Но первый Луис скончался за полтора года до перемен. Второй же Луис был в таком состоянии, что его скорая кончина представлялась вопросом весьма недолгого времени. Что и произошло.
Было в этом что-то от отправления правосудия. Что ни говори, и наркотики, и убийства имели место быть. Но ещё больше от политической расправы с атаманом и его есаулом. Дабы никто нигде не мог помыслить о свободе через хаос. Однако такие идеи всё равно вспыхивают то тут, то там.
Анатолий Кружевицын, «В кризис.ру»