Страна, которую тринадцать лет назад нам приказано было обогнать, снова вырвалась вперёд. В Португалии состоялись парламентские выборы. Правда, смены власти на этот раз не произошло. Правящая коалиция понесла потери, но сохранила лидерство. Вердикт избирателей позволит правоцентристам формировать свой кабинет. Несмотря на очень трудное экономическое положение и ощутимый рост левого радикализма. Демократическое волеизъявление санкционировало праволиберальный антикризисный курс.
Партии «Португалии впереди» задали вектор буржуазно-либерального развития
По результатам позавчерашнего голосования правоцентристский блок «Португалия впереди» собрал 38,5% голосов и будет иметь 104 мандата в 230-местной Ассамблее республики. Премьер-министр Педру Пасуш Коэлью и министр иностранных дел Паулу Порташ, судя по всему, остаются на постах. Но это серьёзное отступление на фоне результатов четырёхлетней давности. Тогда либерально-консервативная коалиция получила более половины голосов и мандатов. Но это – первая позиция. В стране, экономическое положение которой не первый год сравнивается с греческим, такое голосование можно считать высоким доверием к правительству.
Главная оппозиционная сила – Социалистическая партия – прибавила 4,5% и 11 мандатов. Теперь социалисты контролируют 85 парламентских мест при поддержке 32,4% электората. «Коалиция демократического единства», в которой рулят коммунисты, осталась почти при своих – 8,3% и 17 депутатов (вместо 7,9 и 16). Зато крупного рывка достиг Левый блок, объединяющий неомарксистов, неотроцкистов и экс-маоистов руководством известной актрисы-фемнистки. Поддержка леваков выросла вдвое – с 5% до более 10%, их фракция составит 19 депутатов вместо 9. Ещё 1 мандат достался партии зоозащитников и 4 – независимым депутатам.
«Португалию впереди» составляют Социал-демократическая и Народная партии. «Социал-демократами» в Португалии традиционно именуют себя либералы, «народниками» – консерваторы. Происходят эти партии от фронды времён ультраконсервативной диктатуры Салазара и его наследника Каэтану. В те оппозиционные группы объединялись в основном студенты правых, но модернистских взглядов. Противники авторитаризма и полицейщины, сторонники вхождения в демократическую Европу. После Революции гвоздик 1974 года либералы Франсишку Са Карнейру назвались Народно-демократической партией. Вскоре под влиянием общего крена влево, переименовались в Социал-демократическую. Более правая молодёжь Диогу Пинту Фрейташа ду Амарала сформировала Социально-демократический центр. Впоследствии преобразованный в Народную партию. Обе организации сразу вступили в блок, поскольку идеологии различались лишь оттенками, а практических разногласий, можно сказать, не было вообще.
СДП-НДП и СДЦ-НП стойко прошли через трудные полтора года с 25 апреля 1974-го по 25 ноября 1975-го. В то время Португалии реально грозила жёсткая советизация. Потребовалось Жаркое лето и осенний отпор прокоммунистическому военному путчу, чтобы остановить Португальскую компартию, ультралевых чегеваристов и стоящий за ними международный отдел ЦК КПСС. В 1979-м эти партии пришли к власти. Са Карнейру был премьером до своей гибели в авиакатастрофе осенью 1980-го. Его короткое, но энергичное правление стабилизировало ситуацию и зачистило коммунистические тенденции. Фрейташ ду Амарал занимал пост министра иностранных дел, проводя политику последовательного антисоветизма и атлантической солидарности. Именно тогда, на рубеже 1970–1980-х, был задан вектор развития современной буржуазно-либеральной Португалии. Что, кстати, было отнюдь непросто в традиционалистской Лузитании.
Главный антикризисный метод Пасуша Коэлью – жёсткая экономия
С либеральными «социал-демократами» у власти чередовались социал-демократы настоящие – Соцпартия. У них свой мэтр-гуру – Мариу Соареш. Едва не превращённый коммунистами в «португальского Керенского», но счастливо – для страны – избежавший этой участи. Социалисты проводили в принципе сходную политику «европейского консенсуса». Как и положено, с левым уклоном в социальной и культурной сферах.
К 2011 году этот уклон наложился на общеевропейское финансовое напряжение. Португалия столкнулась с бюджетным кризисом, «мусорным рейтингом» и хроническим преддефолтом. Правительство социалиста Жозе Сократеша картинно ушло в отставку. На досрочных выборах к власти триумфально вернулась правая коалиция СДП–НП. Правительство возглавил либерал-бизнесмен из СДП Педру Пасуш Коэлью.
Кое-что ему удалось. Прекратился промышленный спад и перерос в умеренный, но подъём. Ужался ниже допустимых в ЕС 3% бюджетный дефицит, повысился финансовый рейтинг. Но ситуация сильно запущена. Госдолг по-прежнему превышает 120% ВВП, а безработица вращается вокруг 14%. Именно последний показатель, нависающая угроза банкротств и нестабильность доходов больше всего раздражает избирателей.
Главный антикризисный инструмент Пасуша Коэлью неоригинален. Это жёсткая экономия, сокращение бюджетных расходов. Второй метод – внешние заимствования, прежде всего у ЕС и МВФ. Португальская экономическая культура очень не любит долгов (жить по средствам было, кстати, первой экономической заповедью Салазара). Поэтому стараются больше урезать своё, чем рассчитывать на чужое. Отсюда закономерная реакция забастовочных комитетов. Мало озабоченных макроэкономической стабильностью.
Радикальный Левый блок популярнее ортодоксальной компартии
Социалисты не смогли подняться на протестной волне. Слишком свежи воспоминания о провальном управлении Сократеша. «Политический негатив и моральная авария» – так охарактеризовал состояние партии Антониу Баррету. К этому мнению стоит прислушаться. Сорок лет назад бывший молодой коммунист Баррету был министром сельского хозяйства. В социалистическом правительстве Соареша. Именно Баррету распустил португальские колхозы, остановил местную коллективизацию, предотвратил раскулачивание. Политик авторитетный, многое прошедший, зря слов не тратит.
Коммунистам в Португалии тоже особо не светит. ПКП – партия на редкость ортодоксальная, до сих пор тянущая шлейф махрового сталинизма (этим она, кстати, напоминает компартию той же Греции). Свой ядерный электорат у ПКП есть, но он не расширяется десятилетиями. Тем более, что нынешний генсек Жеронимо ди Соуза соотносится с легендарным Алваро Куньялом примерно как Черненко со Сталиным.
Сильнее потенциал Левого блока. Народно-демократический союз, Революционно-социалистическая партия, организация «Политика XXI» – структуры динамичные. Театральная прима Катарина Мартинс, африканистка Марианна Мортагуа, экономист Франсишку Лоуса выгодно отличаются на фоне брежневоподобных функционеров ПКП. Есть у них и свой символ-мученик – Максимиано Барбоза ди Соуза. Падре Макс, убитый в 1976 году ультраправыми боевиками. Вместе со своей ученицей.
Молодой священник-социалист из Народно-демократического союза бросал вызов не только политическим противникам. Своим раскованным жизненным стилем, приоритетом человеческого порыва перед чугунной прописью он ломал «духовные скрепы» салазаризма. Его образ по-прежнему поднимается Левым блоком как пример пути в будущее. А подорвали его машину люди Рамиро Морейры – начальника секьюрити Народно-демократической партии. Этой самой, нынешней СДП…
Ультраправые революционеры попались на связях с криминалитетом
Есть в Португалии и правые радикалы. Но они гораздо слабее ультралевых. Почти полвека салазаровского домостроя выработали идиосинкразию к национализму, клерикализму и державности. Одно время крайнюю нишу справа занимали неофашисты из Движения национального действия. Скинхеды и футбольные ультрас призывали к национальной революции, солидарному строю и «Третьему пути». Активистов набирали в промышленных кварталах, спальных районах, среди безработной «пацанвы».
Сгруппировались тысяч пять парней, не так мало по португальским меркам. Идейно их взяли под крыло серьёзные люди из-за рубежа. В движение португальских гопников вступил французский неофашистский романтик Жан-Жиль Мальяракис, видная фигура европейской философской богемы.
Оттягивались лет десять. Устраивали драки и поножовщины на коммунистических митингах и троцкистских концертах. Потом принялись убивать «понаехавших» из Африки. На этом и погорели. К тому же лидер португальских неонаци Мариу Машаду, повинуясь неодолимой закономерности, связался с обычным криминалитетом. Попал на грабежах, вымогательстве, похищениях и перевозке оружия. В полиции просил об одном: не сажать в камеру с неграми…
В общем, репутация не способствовала электоральным успехам. Не слишком продвинулась и вполне законопослушная Партия национального обновления. Отстаивает традиционные ценности, требует ограничить иммиграцию, призывает беспощадно бороться с коррупцией. Защищает память Антониу ди Оливейры Салазара и каноника Эдуарду Мелу Пейшоту, лидера победоносного антикоммунистического восстания летом 1975-го. В Ассамблее республики не представлена.
Политика затягивания поясов в целом понята и принята обществом
Парламентский расклад после воскресных выборов уже не столь чёток. Прошлые четыре года правоцентристский блок контролировал абсолютное большинство мандатов. Это обеспечивало не только устойчивость правительства. Гарантированно проходили его антикризисные нормативы, прежде всего бюджетные параметры.
Вчера премьер Пасуш Коэлью объявил, что коалиция берётся за формирование правительства. Его положение укрепляется политическим альянсом с президентом. Анибал Каваку Силва много лет был лидером СДП и главой либерального правительства. В годы своего премьерства Каваку Силва заложил основы социально-экономического курса португальских правых: «Не догмы, а развитие». Но это было 20–30 лет назад. Пока глобальное грюндерство ещё не раздуло до критических размеров финансово-долговой пузырь.
Все комментаторы обратили внимание: в совокупности три левых фракции получили более 50% голосов избирателей и контролируют более половины депутатских мандатов. Казалось бы, прямой путь к новому правительственному большинству. Ведь риторика социалистов, коммунистов и леворадикалов очень сходна. Требования социальных гарантий, субсидирования производств, выступления от имени трудящихся и обличения евробанкиров… На самом же деле различия очень серьёзны.
Левый блок (не в пример греческой СИРИЗЕ), вероятно, искренен в социальном радикализме и евроскептицизме. Коммунисты же тиражируют старые лозунги исключительно с целью сохранения партийных позиций. Что до социалистов, от которых всё бы и зависело, то эту партию в нынешних условиях явно устраивает положение оппозиции. Принимать ответственность за сложную и нестабильную экономическую ситуацию партия Антониу Кошты явно не стремится. Зато вполне готова провести время до следующих выборов в конструктивной критике правительства. А там, глядишь…
Отсюда почти все прогнозы. Останется прежнее правительство и прежняя политика затягивания поясов. В общем прошедшая испытание выборами и в целом понятая обществом. Социалисты, леваки и коммунисты будут соревноваться в пафосных обличениях. Но когда дело дойдёт до голосований, соцпартия воздержится, оставив прочую оппозицию один на один с «Португалией впереди». Которая легко перекроет шумных, но не очень многочисленных оппонентов.
Романтики ностальгируют по прошлому, определившему будущее
Сорок лет назад португальские политики производили мощное впечатление. Вне зависимости от идеологии. Либерал Са Карнейру, коммунист Куньял, чегеварист Карвалью, социалисты Соареш и Баррету, консерваторы Кальван и Кардозу, праворадикалы Парадела и Жардин, католические иерархи Да Силва и Мелу Пейшоту, генералы Спинола, Эанеш, Арриага, полковники Антунеш, Гонсалвиш, Невиш… Все они казались способными возглавлять мировые державы. Убеждённые, решительные, харизматичные, с сильным стратегическим мышлением и жёсткой оперативной хваткой.
Но как политики они ушли вместе с тем бурным временем. Многих уже и не стало. Некоторые ушли недавно. В позапрошлом году скончался командир спецназа Жайме Невиш, встречным ударом опрокинувший коммунистический путч. В году прошлом – генерал Соареш Карнейру и «герой тысячи сражений» Альпоин Кальван, капитан португальского флота и оперативник антикоммунистического подполья. Остаются люди иной генерации, иного поколения, иной эстетики, иных навыков и задач.
От нынешних политиков требуется умение не биться, а считать. Парадоксальным образом время стало гуманнее, но и бездушнее. Что, конечно, сильно напрягает романтиков. По видимости устремлённых в будущее, но реально ностальгирующих по прошлому. По тому прошлому, в котором определялась дорога в будущее через наше настоящее.
Никита Требейко, «В кризис.ру»