9 декабря 1836 года в Петербурге в Большом театре (ныне Мариинский) состоялась премьера оперы Михаила Глинки «Жизнь за царя». Вообще-то сам Глинка назвал оперу «Иван Сусанин», но чиновник, приглядывавший за постановкой, решил, что название недостаточно патриотично. Переназвали.
В опере речь идёт о событиях 1612 года, связанных с походом польской шляхты на Москву, точнее ― под Кострому, где в монастыре прятался будущий русский царь Михаил Романов. Понятно, что весь русский народ тут же поднимается против захватчиков. Один из главных эпизодов этой борьбы ― подвиг костромского крестьянина Ивана Сусанина из села Домнино, который завёл вражеское войско в болото. Сусанин погиб, но тут подоспела русская рать под водительством Минина и Пожарского, и поляки были разбиты. Этот исторический эпизод особенно часто вспоминался во время Отечественной войны 1812 года, что, собственно, и побудило Глинку к созданию оперы.
Финал оперы ― величественный хор «Славься». Композитор и музыкальный критик Александр Серов писал об этом хоре как об одном из высших бессмертных созданий Глинки. «Неизгладимыми буквами начертано 27 ноября (по старому стилю) 1836 года в истории русского искусства», — писал он после премьеры. На ней присутствовал сам Николай I и в знак своего особого одобрения пожаловал Глинке бриллиантовый перстень.
После Февральской революции опера была снята с репертуара ― либеральному Временному правительству монархическая идея оперы была не по вкусу. Но при советском режиме оперу решили восстановить. Правда не в качестве «Жизни за царя», а в качестве «Ивана Сусанина». Занимался этим сам Луначарский, который решил, что героика оперы вполне подходит для героической советской эпохи. Музыку решили оставить, но сюжет подрихтовали в соответствии с требованием времени. Иван Сусанин стал передовым председателем сельсовета, горой стоящим за советскую власть. Ваня стал комсомольцем. А вот поляки снова остались поляками ― в то время Советы как раз воевали с Польшей. Величественный хор в честь романовской династии превратился в гимн советской власти. Пели бодро и весело: «Славься, славься, советский строй!»
Но ― увы ― героическая опера не прижилась. Во-первых, Тухачевский и Красная армия позорно драпанули от маршала Пилсудского. Во-вторых, особо продвинутые большевики с тонким слухом улавливали в глинковской музыке «монархический дух». Оперу с репертуара сняли. Но в 1939 году, когда близилась война и требовалось поднимать народный патриотизм, постановка снова была возрождена. Уже, впрочем, на сцене московского Большого театра. Понятно, что под названием «Иван Сусанин». И тоже несколько отличалась от оригинала. В новом советском либретто, написанным поэтом Сергеем Городецким, царь вообще не упоминался. Хотя поляки снова остались. В результате не ясно было, зачем они попёрлись под Кострому мимо Москвы. Подвиг Сусанина вообще потерял смысл: он погиб, спасая многотысячное войско Минина и Пожарского от жалкой горстки поляков. Премьера не впечатлила и Сталина. Он был недоволен, «почему на сцене так темно? Нужно больше света, больше народу!» После того, как все его пожелания были учтены, критики с большим восторгом отозвались об опере.
Ясное дело, сейчас патриотическая опера Глинки с успехом идёт на российской сцене. Разумеется под названием «Жизнь за царя». В первой редакции либретто немецкого барона Георга Розена. Это ж такая мощная скрепа.