9 июля один из фигурантов дела «Весны» Валентин Хорошенин, ранее полностью признавший вину, выступил в суде, «изобличая» бывших товарищей. Он назвал 42 фамилии участников «Весны». Его показания про «канонический экстремизм», «инкубатор Навального» и прочее смакует пресс-служба судов Петербурга.
Скобов в четырёх письмах жене и друзьям излагает, как он к этому относится (и, к слову, хочет почитать, что говорят другие о ситуации — присылайте ему свои мысли, пересказы и цитаты!):
Я полностью осознаю ответственность за то, чего от меня ждут. Так вот. Произошедшее — прежде всего личная трагедия для человека, с которым это произошло. Он имеет право на сострадание, гуманное отношение, помощь, как любой раненый, искалеченный, больной. Как любой падший, он имеет право на великодушие. Пинать падшего низко.
Но это не должно означать оправдания малодушия и предательства. Снисходительность к ним – немаловажная часть того самого размывания границ между добром и злом, о котором мы постоянно говорим. Вот так и становится всё можно, а предательство превращается в социально одобряемое поведение.
Пытки и «химию» в наш информационный век не спрячешь. Фиксируются по мимике на раз. В их «комнатах» очень противно, но никакой инфернальной мистики там нет. «Контора — это просто «контора». Абрамкин сказал глупость. Просто есть люди, не оценившие правильно свои силы и потом сломавшиеся. Потому что себя любили больше, чем кого-то другого или что-то другое. И ведь это не одномоментно происходит. У человека масса времени и возможностей опомниться, собраться, развернуться. Нет, не собрался…
***
…Парня безумно жалко. Это раздавленный человек, который может на всю жизнь остаться морально изуродованным. Но жалость не оправдывает. И слабость тоже. А она общественно культивировалась. Под разговоры о том, что надо быть снисходительными к тем, кто слабее, внедрялся стереотип, что «под давлением» можно говорить и делать вообще всё. Это не считается. Это не стыдно.
Вообще-то любой человек всегда находится под давлением каких-то обстоятельств. Но у нас под эту сурдинку происходит инфантилизация общества, воспитание безответственности. Ну и раздувается миф о всесилии «конторы» (захотят — сломают любого). Между тем, сломать почти ребёнка, у которого нащупали какое-то слабое место — невелика доблесть. И надо проговорить вслух: если человека так сломали, значит недостаточно сильны оказались внутренние запреты на то, чего делать нельзя никогда. Запреты, за которые человек отвечает при всей своей слабости. Он сам себе что-то разрешил и что-то простил.
Меня тревожит вот что. Контора новейшего времени до сих пор не усердствовала с такими постановками. Скорее, действовала в рамках пресловутой «культуры отмены». Нас просто нет, зачем нас ещё и морально уничтожать? Похоже, «культура отмены» натолкнулась на свои естественные пределы. И можно ожидать повышения интереса к прежним практикам морального уничтожения оппонентов. Как поведут себя люди, ориентированные на то, чтобы «сдаваться, как только прижмут»?
Именно поэтому я настаиваю на необходимости четко разграничить великодушие к падшему и снисходительность к предательству. Великодушие не избавляет от позора. Бывают ситуации, когда, уступая злу, человек предаёт только себя. Это само по себе опасно. Уступившего в чем-то легче «крутить дальше». Но если человек способен «удержать границу», это никого не касается. Собой каждый вправе распоряжаться, как хочет. Не другими.
Можем ли мы судить сломавшихся? Ведь мы не осуждаем за физическую слабость. А может, у человека реальное расстройство, делающее его психику неспособной сопротивляться давлению? Как разделить слабость психики и слабость внутренних запретов?
Я не знаю деталей дела и поэтому не рассматриваю случаи, когда в человеке находят спрятанную откровенную гадость и на ней играют. Я беру простейший случай. Человек просто оказался не готов к обрушившейся на него унизительной несправедливости. Ведь условия изменились стремительно и кардинально. То, что привыкли считать безобидным, безопасным и абсолютно законным, теперь влечёт такое. Это само по себе шок. Можем ли мы требовать от человека, чтобы он терпел мучения, но не сдавался?
А упирается всё в вопрос, должны ли мы вообще что-либо кому-либо? Если никто ничего никому не должен, смысл жизни сводится к «оптимизации» собственных мучений, а моральные запреты вообще теряют смысл. Ведь они и означают признание некоего долга. Перед собой и другими. Долга сопротивляться злу.
Я исключаю две вещи, реально «отключающие» человека и приводящие его в состояние, когда он действительно не отвечает за себя. Во всех остальных случаях каждый отвечает за человека в себе. Да, человеку со слабой психикой больнее. Он более уязвим. Но если это не психопатология, сила внутренних нравственных убеждений позволит вытерпеть и слабому. Просто надо, чтобы эти убеждения были.
Дело не в конкретных показаниях. От них, кстати, редко что-то зависит. Но это морально-психологический удар. Сдаваясь злу, ты открываешь ему фронт. Ты впускаешь его в наш мир. Ты позволяешь ему «зайти в тыл» другим. Не дай ему сделать это. Вот как-то так…
…А интересно, как реагирует на ситуацию наша замечательная общественность?
***
То, что ты пишешь о родителях, весьма вероятно. Классический приём всех контор всех времен и народов – использование близких. Которые плачут и умоляют подумать о них. После соответствующей обработки. Впрочем, их и обрабатывать не всегда надо. Это как бы даёт человеку благовидный предлог оправдать предательство благородными чувствами сострадания и любви к близким. Сами близкие верят, что спасают чадо, а оно убеждает себя, что спасает их.
Я вот сейчас всё это пишу, а сам думаю: детский сад. Но ведь работает! Не во всех случаях, конечно. А во всех и не надо. Достаточно нескольких дел для психологического удара под дых обществу. А нескольких всегда можно найти. Так что никакой демонической силы. Всё просто и обыденно. Пошло.
А теперь разберёмся, в каких именно случаях это работает. Тут тоже всё просто. Когда человек сам ищет предлог оправдать свою слабость. Когда у него недостаточно тверды нравственные убеждения, внутренние моральные запреты на то, чего делать нельзя никогда. Если убеждения тверды, а запреты сильны, он будет страдать, но терпеть.
То же самое и с использованием всех комплексов, о которых ты тоже совершенно справедливо пишешь. Они есть у всех. Думаешь, у меня их мало? И в 78-м меня именно на них и подловили. Просто я нашёл в себе силы вовремя остановиться и резко развернуться.
…
Ладно, пока хватит об этом. А вот что люди говорят по этому поводу, мне интересно. Так что пиши. А я в следующем письме стихи пришлю.
Обнимаю. Ваш Саша.
13 – 15 – 17 июля 2025 года