Исследование Китти Сандерс о правой политической традиции Латинской Америки. Часть 1
Большое влияние на правый политический спектр Латины оказал режим Франко, фалангизм, национал-синдикализм и концепции классовой солидарности, основанные на католической солидарности и доктрине hispanidad. Формировались эти концепции в более или менее современном виде еще до Франко, а именно при диктатуре Примо де Ривера-старшего, испанского диктатора, который пытался уберечь страну от революции; в дальнейшем идеи отца разрабатывал его сын Хосе Антонио, соратник Франко и основной идеолог фалангизма. О различных аспектах правого национального синдикализма и «антикоммунизма с христианским лицом при сильном государстве» рассуждали франкистские идеологи, вроде Бласа Пиньяра и Фермина Санс-Оррио.
После Второй мировой войны Испания и Португалия оказались весьма отчужденными от “большой политики” в Европе. Обе страны старались наладить контакты с Южной Америкой. Салазар пытался реализовать лузотропикалистскую доктрину совместно с Бразилией, Франко — влиять на латиноамериканских правых. Последовательным сторонником демаргинализации франкистской Испании был лидер Доминиканской республики Рафаэль Трухильо – друг и поклонник Франко, очень яркая политическая фигура. Трухильистская Доминиканская республика была одной из немногих стран, открыто поддержавших евреев, которым угрожала смерть в Европе, на Эвианской конференции. Она заявила о готовности принять от 100 до 200 тысяч беженцев. С другой стороны, Трухильо известен как «политический гангстер», т.е. лидер, который не был особенно щепетилен в выборе средств для достижения своих целей. Он также был известен как антикоммунистический фанатик, который довольно ловко маневрировал между крупными политическими игроками, помогал соратникам-антикоммунистам, торговал оружием, содержал значительное «доминиканское лобби» в США. Р.Крассвеллер в книге “Жизнь и времена карибского диктатора” приводит данные о лоббировании Трухильо национальных интересов на американском рынке, результатом чего были повышения доминиканской квоты на сахар. Диктатор также “заносил” крупные суммы американским новостным агентствам для улучшения имиджа страны за рубежом.
Доминиканский лидер создал хорошую разведсеть, с помощью которой постоянно дестабилизировал соседнюю Гаити во избежание коммунистического переворота по образцу Кубы, способствовал свержению в Гватемале левого президента Хакобо Арбенса и активно вмешивался во внутренние дела Никарагуа и Венесуэлы – например, доминиканские спецслужбы оказались замешанными в подготовке покушения на венесуэльского президента Р.Бетанкура. За столь активные действия карибские коммунисты возненавидели Трухильо и постоянно поминали его дурным словом – в частности, Гильермо Ториэльо Гарридо в книге “Гватемала: революция и контрреволюция” довольно зло отзывался о доминиканском лидере: “…возмущение вызвали выступления делегатов наиболее кровавых режимов – Трухильо, Батисты и Сомосы, – которые стремились представить тиранов в качестве знаменосцев свободы, справедливости и права”. В свою очередь, американский президент Эйзенхауэр в 1955 году заявил: “Доминиканская республика традиционно занимала не просто твердую позицию, а позицию лидера в борьбе против международного коммунизма”.
Трухильо был одним из первых, кто заговорил щб “антикоммунистическом интернационале” и приложил к его созданию множество усилий. Он отстаивал принятие Испании (которую видел как часть этого интернационала) в ООН и снятие с нее экономической блокады, а также укреплял и развивал сотрудничество с ней. Он поддерживал режим Сомосы в Никарагуа и помогал ему финансово и политически. Кроме того, Трухильо, используя Кубу и международный коммунизм в качестве жупела, всячески пытался навязать свою позицию США, причем действовал крайне агрессивно – например, развернул мощную кампанию против американского политика и дипломата С.Брейдена, который добивался сокращения сотрудничества с Доминиканской республикой, и в итоге добился прекращения поставок оружия для режима Трухильо. Рынок оружия доминиканский лидер тоже рассматривал как некий геополитический фактор – страна активно закупала вооружение у разных стран, которые Трухильо таким образом планировал увязать в единый “правый международный рынок”, оружие из которого можно было бы перебрасывать в различные страны по налаженным торговым путям. В доминиканский рынок оружия были включены Бразилия, Аргентина, США, Великобритания, Канада – страны, на которые диктатор так или иначе делал ставку в построении “антикоммунистического интернационала”.
Важными геополитическими точками Трухильо считал Гаити и Кубу, причем Гаити в его глазах имела ценность только под контролем и управлением Доминиканской республики – в 1937м году доминиканские парамилитарес провели массовую резню гаитян, проживавших на границе. Число жертв очень сильно разнится — называют количество от 547 убитых до 25000. Кубу же доминиканский лидер очень любил, принимал у себя Фульхенсио Батисту и после прихода к власти Кастро мечтал вернуть страну на “правый путь”.
В большой политике доминиканский лидер демонстрировал довольно хорошее стратегическое чутье. Страна была одной из 26 стран-основательниц ООН; кроме того, Трухильо интенсифицировал внешнеполитические и торговые отношения с различными странами мира.
Внутренняя политика доминиканского лидера была довольно противоречивой. Он создал в стране устойчивую экономическую систему, позаимствова из франкистской доктрины однопартийную модель. В стране была создана Partido Dominicano, рыхлая big tent партия, которая строила свою идеологию в основном на антикоммунизме и личности Трухильо. Диктатор обеспечил серьезный экономический рост, выплатил огромный внешний долг (9 271 855 долларов США), превратил страну в международного торгового партнера, практически победил неграмотность, создал обширную инфраструктуру (аэропорты, общественные здания и места отдыха, порт) и добился относительного процветания страны, однако прославился жестким прессингом оппозиции и весьма брутальным подавлением гражданских свобод. Кроме того, он создал в чем-то карикатурный культ личности: переименовал столицу в честь себя, украсил доминиканские города и поселки плакатами с собственным изображением и ввел в обиход фразу «Господь на небесах, Трухильо в Доминиканской республике».
Рафаэль Трухильо оказал очень сильное влияние на антикоммунистическую политику региона и материка. Черты трухильистской политики можно обнаружить даже в более поздних и идеологически развитых режимах. Тем не менее, нельзя не отметить излишнюю брутальность и некоторую архаичность доминиканского диктатора, проявившуюся в создании культа личности и излишне агрессивном подавлении свобод. В его политике переплелись черты «традиционалистской» авторитарной диктатуры старого образца и вполне прогрессивные технократические тенденции, которые будут развиты до предела «второй волной» южноамериканских правых политических режимов.
Говоря о правых деятелях «первого поколения», нельзя не упомянуть семейство Сомоса, правившее в Никарагуа. Никарагуанская диктатура — одна из самых мифологизированных в латиноамериканистике и левой периодике. Например, социалисты и леваки доказывают, что Сомосы распродали все американцам — и при этом на соседней странице утверждают, что 80% угодий и предприятий принадлежали фамилии Сомоса. Также династия Сомоса якобы полностью уничтожила промышленность и хозяйство Никарагуа, убила половину населения, вторую половину посадила в тюрьмы, а сама правила, видимо, пустой страной. Третьи придумывают еще что-нибудь ужасающее, вроде рассказов, как Анастасио Сомоса кормил своими политическими оппонентами специально завезенных анаконд, которые в реальной жизни вообще не едят людей.
Сомоса-старший был убежденным антикоммунистом, он искренне считал, что левый путь губителен для Никарагуа. В частности, он написал книгу под названием «El verdadero Sandino», в которой доказывал, что Сандино был психопат и садист, мучитель крестьян и мегаломан.
Во внешней политике Анастасио Сомоса Гарсиа ориентировался на антикоммунистические страны региона и США, поддерживал идею “антикоммунистического интернационала”. На девятой Межамериканской конференции в Боготе (1948 год) он активно одобрил идею коллективной защиты демократии и безопасности американских государств. Участвовал в свержении гватемальского президента-социалиста Хакобо Арбенса, а также вторгался в Коста-Рику. Оттуда он, впрочем, быстро ушел, потому что был осужден большинством стран континента. Сомоса-старший предлагал США послать никарагуанских военных в Корею (позже отказался от этой идеи), совместно с Рафаэлем Трухильо занимался подготовкой кубинских боевиков для свержения режима Кастро. Никарагуа, к слову, принимала кубинских беженцев.
Следующее поколение династии во многом продолжало
линию отца – так, Анастасио Сомоса-младший предлагал создать единую центральноамериканскую армию. По его мнению, такая инициатива способствовала укреплению партнерских отношений между странами региона, а также позволяла бы бороться с коммунизмом путем военного вторжения в любую страну, где возникнет “красная угроза”. Сомоса-младший был сторонником единого антикоммунистического геополитического карибского пространства – он пытался “подтянуть” к союзу даже Гаити, страну-изгоя с чрезвычайно плохой репутацией. Например, в 1972 году никарагуанский лидер заключил с президентом Гаити Дювалье соглашение о военно-технической помощи и военном сотрудничестве, и заверил его, что Никарагуа всегда готова оказать военную помощь любой стране региона для защиты демократии. Также “позднесомосовская” Никарагуа начала искать пути сближения с Мексикой – в 1971 году впервые за историю мексикано-никарагуанских отношений в страну с официальным визитом прибыл Анастасио Сомоса-младший. Укрепление отношений между странами привело к расширению никарагуанского рынка . В конце 60-х и начале 70-х страна даже пыталась осторожно наладить сбыт своей продукции в страны социалистического блока: в 1969 ЧССР купила пять тысяч кип хлопка, в Никарагуа наведывались также румынская и югославская торговые делегации в 1970 и 1972 годах соответственно. Т.е. говорить о “фашистской династии” каннибалов и зверей Сомоса ни в коем случае нельзя – это была довольно типичная для тогдашней Центральной Америки группа лидеров, проамерикански и антикубински настроенных, придерживающихся в некоторых вопросах традиций “третьего пути”, а в некоторых — капиталистического Realpolitik.
В вопросах внутренней политики династия Сомоса была значительно более либеральной версией режима Трухильо. Лидеры пытались маневрировать между рыночной доктриной, развитием национальной промышленности и защитой прав никарагуанцев. Например, в 1945 году был принят Кодекс о труде, в котором была прописана минимальная заработная плата, гарантировался четырехнедельный отпуск и рабочим передавалось право создавать собственные организации. Кодекс работал, но с большими перебоями. Проблема отчасти заключалась в начавшейся при Сомосах урбанизации. Сложилась ситуация, в которой из деревень в города постоянно шел приток демпингующих чернорабочих, а работодатели это одобряли к своей выгоде.
С целью прекращения традиционного для Никарагуа организационного хаоса были созданы Департамент шоссейных дорог, Национальное управление по энергетике, Институт национального развития.
Для того, чтобы описать результат правления династии Сомоса, я хочу привести небольшой список экономических субъектов, которые существовали в указанный период (многие из них позже были национализированы сандинистами):
— Около 120 крупных предприятий, специализировавшихся на производстве цемента, металлоконструкций, нефтепереработке и пищевкусовой отрасли. Напомню, что производство цемента в регионе было сильно востребовано и малоизвестно — так, технически продвинутый Сальвадор вообще выписывал специалистов из Японии, чтобы они построили и наладили национальное производство цемента.
— 15 крупнейших предприятий, производивших ром, муку и растворимый кофе
— 17 банков, в дальнейшем слиты сандинистами в пять подконтрольных правительству финансовых структур.
— Около 20 страховых компаний
— Несколько сотен предприятий, занимавшихся экспортом никарагуанской продукции (хлопок, сахар, говядина, морепродукты, кофе), промысловые рыболовные предприятия и компании, работавшие в сфере горнодобывающей промышленности
— Значительная часть национальных телеканалов: Telenica (Canal 8), Televicentro (Canal 2), Canal 6
— Крупнейший аэропорт страны Las Mercedes при Сомосах был оснащен современной техникой, переоборудован под прием самолетов Боинг-707. В аэропорту были установлены кондиционеры, увеличены комфортные туристические площади, установлена современная акустическая система, увеличен медперсонал и количество иммиграционных офицеров. На верхнем этаже был открыт ресторан.
Любопытно также отметить следующий факт из “сомосовского” периода истории Никарагуа. Статья 114 Конституции Никарагуа 1950 года (та самая “сомосовская Конституция») гласила: “Ввоз книг, брошюр и журналов, а также их распространение и продажа освобождаются от государственных и местных налогов”. Столь привлекательные условия для продавцов книг и книжно-журнальных сетей были обусловлены желанием династии приучить народ к чтению. Лидеры страны с невероятным упорством в каждой подходящей статье Конституции стремились подчеркнуть светский характер общества и приоритет профессионализма и образованности. Начальное образование в Никарагуа было обязательным и бесплатным. Также в стране были разрешены терапевтические аборты; позднее, при сандинистах, Никарагуа запретила любые аборты вообще.
Политически Никарагуа была свободнее Доминиканской республики. Поздний период правления династии вообще был весьма пассивным. О невероятной аутичности позднего режима и нежелании фамилии Сомоса вмешиваться в что-либо кроме внешней торговли и наведения порядка в столице свидетельствует тот факт, что в стране активно действовали различные левые группировки – от Соцпартии Никарагуа, послушно кивавшей на каждый окрик из Москвы, и Социалистической рабочей партии до прокитайского и проалбанского Frente Obrero. Семейство Сомоса реагировало на них крайне вяло, отвечая всплесками агрессии только на массовые выступления в столице.
Режимы Трухильо и династии Сомоса многие критики относят к «авторитарно-гангстерским». Однако в первой волне латиноамериканской правой политики были и режимы, на которые у оппонентов не получилось повесить подобный ярлык, несмотря на все старания. В качестве примера кристально чистого политико-правового деятеля первой волны можно называть чилийского президента Габриэля Гонсалеса Видела.
Он был видным чилийским дипломатом, работал послом во Франции, Португалии и Бразилии. Кроме того, он представлял Чили в ООН и был сенатором от провинций Тарапака и Антофагаста. Гонсалес баллотировался на пост президента в 1946 году как умеренно левый кандидат от Радикальной партии, однако после прихода к власти он перешел вправо. В его правительствах 1946 и 1948 годов еще были коммунисты, однако в том же 1948 он удалил их из правительства, а еще позже — принял Закон о постоянной защите демократии (Ley de Defensa Permanente de la Democracia, Ley N° 8.987), который поставил чилийскую Компартию вне закона. Историки так и не пришли к единому ответу на вопрос, почему Гонсалес Видела совершил столь резкий разворот. Одни утверждают, что причина была в усилении Компартии, которая на протяжении конца сороковых постоянно устраивала массовые протесты и забастовки, требуя «больше коммунизма»; другие — что Гонсалеса Видела толкнули на этот шаг правые политики, особенно аграрного сектора, третьи — что президент сыграл на противоречиях между США и СССР и грамотно выбрал сторону; четвертые — что он изначально маскировался под левого, чтобы прийти к власти. Подобную точку зрения косвенно высказывал и коммунист Пабло Неруда, бывший тогда сенатором.
В сентябре 1948 года Гонсалес Видела сформировал новый правительственный кабинет, который назывался Concentración Nacional. Он состоял из либералов, консерваторов, аграриев, лояльных новому курсу членов Радикальной партии и в небольшой степени — из социалистов.
Внешнеполитически президент придерживался умеренной ориентации на США. Страны заключили Пакт о военной помощи, американские инвестиции в чилийскую экономику выросли с 414 млн. долларов в 1945 до 540 млн. в 1950, произошло укрепление отношений в культурной и технический сферах. Тем не менее, Гонсалеса Видела нельзя назвать «проамериканским лидером». Он поддерживал тесные связи со странами континента, в частности, с Боливией. Он также «продавил» подписание Декларации Сантьяго. Она была принята 18 августа 1952 г. правительствами Чили, Эквадора и Перу, провозгласившими, что каждое из этих государств обладает суверенитетом и исключительной юрисдикцией над прибрежным пространством не менее 200 миль, включая соответственно поверхность морского дна и его недра. Декларация Сантьяго стала важным пунктом в развитии чилийской геополитики и национальной стратегии. Вторым важнейшим пунктом стала четко оформлившаяся претензия Чили на Антарктику. Гонсалес Видела заложил две антарктические базы — Артуро Прат и Бернардо О’Хиггинс. В дальнейшем стратегию Гонсалеса Видела продолжало правительство Аугусто Пиночета. Сам Пиночет в одной из своих книг — учебнике по геополитике, развивал тезисы Гонсалеса Видела и заданную им стратегию Чили по освоению антарктических территорий и усилению контроля над водным пространством. Сам экс-президет Гонсалес Видела, кстати, поддержал антикоммунистический военный путч 1973 года и не раз появлялся на обложках военных обозрений и журналов, издававшихся околовоенными кругами. Аугусто Пиночет относился к Гонсалесу Видела и его стратегическому национальному проекту с большим уважением.
Внутренняя политика Гонсалеса Видела была чрезвычайно разумной и прогрессивной. Он смог провести безболезненную урбанизацию, полностью уравнял женщин в правах с мужчинами, дал женщинам право участвовать в выборах. Кроме того, он стал президентом в Латинской Америке, который ввел в состав правительства женщину — на пост министра юстиции была назначена Адриана Ольгуин. Он закрепил, доработал и дооформил множество «сырых законов»; его президенство многие связывают с расцветом чилийских правовых институтов. При нем произошла сильная индустриализация, совпавшая с приростом населения и ростом городов. Гонсалес Видела не пытался, подобно коммунистам, бороться с «социальным неравенством», но проводил политику, которая привела к серьезному экономическому росту Чили и общему улучшению качества жизни. Был достигнут значительный прогресс в области электрификации и качества образования.
Габриэль Гонсалес Видела воплощает собой классический тип правоконсервативного политика-антикоммуниста, который добивался поставленных целей законными методами, укреплял чилийскую государственность и формировал стратегию развития чилийского общества.