Российские банки переживут падение цен на нефть до $25 за баррель — к такому выводу пришел первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев, проведя стресс-тест банковской системы. Она не набрала опасного объема внешних долгов.
Максимально допустимое отношение внешнего долга к пассивам российского банковского сектора близко к 20%, говорится в статье первого зампреда Центробанка Алексея Улюкаева и аспирантки возглавляемой им кафедры «Финансы и кредит» экономичеcкого факультета МГУ Елизаветы Даниловой, опубликованной в майском номере издаваемого ЦБ журнала «Деньги и кредит».
Прошлой осенью доля внешних займов превысила этот рубеж — 20,4% на 1 октября, но затем вернулась на безопасный уровень — 17,4% к началу этого года.
Границу Улюкаев и Данилова определили по итогам стресс-теста, заложив в качестве негативного сценария падение средней цены на нефть марки Urals в этом году до $25 за баррель. Это повысит процентный, валютный и кредитный риски, а также риск ликвидности, отмечают Улюкаев с Даниловой, что грозит банкам убытками в 766 млрд руб.
Главная причина — ухудшение качества заемщиков: объем дефолтов по стресс-сценарию составит 1,3 трлн руб. От процентного риска банки защищены существенным объемом средств на счетах, нечувствительных к изменению ставок (например, текущие и расчетные. — «Ведомости»). А от риска девальвации рубля их должна уберечь открытая валютная позиция, которую банки существенно нарастили к 1 февраля (ЦБ эти данные не раскрывает; по подсчетам аналитика Максима Осадчего, к 1 апреля она достигла 1 трлн руб.), считают Улюкаев с Даниловой.
К началу года доля просроченной задолженности в кредитных портфелях российских банков, по данным ЦБ, составляла 2,1%. К 1 апреля она выросла до 3,1%. При базовом сценарии, предусматривающем среднюю стоимость нефти $41 за баррель, к концу года доля просроченной задолженности должна вырасти до 5,8%, свидетельствуют подсчеты Улюкаева и Даниловой. Но при $25 за 1 барр. доля просроченной задолженности превысит 10%. Этот уровень правительство считает критичным для Сбербанка и ВТБ, обещая им немедленное увеличение капитала в таком случае. А процентные ставки за год должны вырасти на 6% в базовом сценарии и на 10% в стрессовом.
Более высокий уровень внешнего долга (30% пассивов) уже лишил бы банковскую систему устойчивости, пишут Улюкаев и Данилова. В их базовом сценарии доля просроченной задолженности к концу года достигла бы 8,5%, а в стрессовом — 13,1%, деньги бы подорожали на 8,5% и 13% годовых. Но главное — банки лишились бы необходимого капитала. Падение цен на нефть до $25 за баррель сократит отношение собственного капитала банков к активам с 16,1% до 12,9%.
Это, по сути, показатель достаточности капитала, один из ключевых для определения устойчивости как системы в целом, так и банков в отдельности. Если он опускается ниже 10%, банк исключается из системы страхования вкладов, а ЦБ может отозвать у него лицензию.
Стрессовый сценарий при 30%-ной доле внешних займов уменьшил бы достаточность капитала до 5,9%, подсчитали Улюкаев с Даниловой. Связаться с ними не удалось.
Представители ЦБ не первый раз предупреждают банки об опасности увлечения внешними займами. «До 20% — еще можно, после 25% — плохо, выше 30% — совсем плохо», — говорил о доле внешних займов в пассивах первый зампред ЦБ Геннадий Меликьян в августе 2007 г., когда начался кризис.
Заклинания ЦБ не прошли незамеченными. Они привлекли внимание служб риск-менеджмента банков, но больший эффект оказало повышение нормативов резервирования по привлеченным из-за рубежа средствам и закрытие внешних рынков — теперь при всем желании увеличить долю таких заимствований проблематично, отмечает председатель правления «Уралсиба» Андрей Донских. Нынешний уровень внешнего долга не критичен, уверен он, крупнейшие банки обслуживают обязательства и готовы к выплатам в этом году. Шоковый сценарий «Уралсиба» ($20 за баррель) предрекает снижение достаточности капитала банковской системы до 7%. Преодолеть его без вливаний государства в капитал банков невозможно, уверен Донских.