Недавние новости о расколе в петербургском отделении «Яблока» могли благополучно угаснуть в информационной пучине. Сотрясаемая раздорами партия, казалось, вышла на путь оздоровления. Назначена перерегистрация членов, выборы руководящих органов. Шумиха с прохождением в ЗакС Ольги Галкиной и Вячеслава Нотяга стала затихать. Но взятие под охрану офиса на Шпалерной, 13, внесло в эту историю свежую струю.
Как известно, 16 марта решением федерального бюро «Яблока» была приостановлена деятельность руководства петербургского отделения партии. Объявленная перерегистрация его по плану закончится к 20 апреля. В мае должны состояться выборы руководства регионального отделения. И вот в связи с этим – кто может, связь поймет – федеральным руководством партии было принято решение о введении охраны в штаб питерских яблочников.
20 марта сотрудники одного из петербургских ЧОПов заступили на объект. Они заменили замки во всех помещениях офиса, причем ключи от кабинетов городским яблочникам выданы не были. Это послужило основанием для заявления Ольги Галкиной о переводе событий в силовой формат. Вчера на невозможность нормальной работы в помещении пожаловался прессе Максим Резник. Его заместитель Александр Шуршев утверждал, что попасть в офис после восьми вечера стало возможным лишь по предварительному согласованию с партийной комиссией по перерегистрации членов. Впрочем, нагнетать он не стал и о препятствиях, которые якобы чинились Резнику при входе, не упомянул.
Вместе с тем Михаил Амосов, по факту представляющий крыло, противостоящее Резнику и его сторонникам, заверял коллег и прессу в том, что никаких физических затруднений в работе петербургского офиса партии наличие охраны не создает. Более того, в эфире одной из петербургских радиостанций Амосов заявил, что Резник может спокойно приходить в офис и заниматься своими делами также и под охраной.
К сегодняшнему дню, похоже, стало ясно, что сенсации не получилось. И Резник, и Амосов, комментируя события вокруг Шпалерной, 13, отнеслись к факту охраны помещения более чем спокойно.
«Никаких оснований для того, чтобы считать наличие ЧОПовцев в нашем офисе провокацией, я не вижу», – заявил Максим Резник. Он также добавил, что никаких препятствий в его работе ему не чинится. Коснувшись непосредственных заказчиков услуг ЧОПа, он озвучил имя председателя «Яблока» Сергея Митрохина. Со слов Резника, федеральные исполнительные органы партии так отреагировали на конфликт в петербургском отделении. Он лишь посетовал, что решение о взятии офиса под охрану, «возможно, было несколько поспешным, но из центра видней».
Михаил Амосов с ходу отверг версию о внезапности появления сотрудников охранного предприятия, накануне усиленно педалируемую «группой Резника». «Мы неоднократно думали об охране офиса на Шпалерной, задолго до нынешних событий. Но тогда денег на это не было. Теперь подтянулись федеральные ресурсы», – сказал Михаил Иванович. Косвенно он опроверг сообщения о пропускном барьере. Со слов Амосова, основным инициатором и организатором охраны стал Борис Моисеев, который возглавляет перерегистрационную комиссию. Митрохин, скорее всего, просто подписал документ как юридический представитель партии при заказе услуг ЧОПа. Вся функция охраны сводится к пропуску под запись. Как в московском партийном офисе, где, как известно, никаких конфликтов нет.
«С Максимом Резником специально оговаривалась возможность использования Шпалерной для приема им избирателей, – уточнил Михаил Амосов. – Поскольку власти чинят препятствия в организации такового на Васильевском острове. Моисеев тогда сказал мне об этом и попросил не удивляться тому, что охрана получит на этот счет соответствующие распоряжения. На это я ответил, что никакой проблемы в этом не вижу. Это дело благородное».
Получается, что сам факт охраны офиса «Яблока» вообще никак не связан с инициативой Амосова. Более того, Амосов не может принимать решения, кто волен входить внутрь, а кому, как Ольге Галкиной, лучше побыть снаружи. Очевидно, Моисеев как федеральный представитель занимает сравнительно нейтральную позицию. В его планы входит, со слов Амосова, недопущение провокаций, которыми пестрит история петербургского отделения. Также Михаил Амосов не забыл упомянуть (в общении с прессой в последние дни он вспоминает этот случай постоянно) о некоем поджоге на Шпалерной, не вдаваясь, впрочем, в подробности.
Относительно других сторон внутрипартийного конфликта мнения Амосова и Резника удивительным образом совпадают в желании найти «точки соприкосновения». Однако на примирительном фоне странно выглядит шпилька, отпущенная Максимом Львовичем относительно нежелания Амосова выдвигать свою кандидатуру на пост председателя: «Да его никто никуда и не выбрал бы. Когда шансов нет, то легко и отказаться. Да еще и записать это себе в заслуги».
Амосов также не удержался от выпада в адрес визави, отметив, что никаких фигур из центра за ним, Амосовым, не стоит. Но сам он выражает общее мнение петербургского отделения «Яблока». Таким образом, Резнику неявным образом выносится вотум недоверия. Также он заметил, что пока никакого сближения с Резником не происходит. Впрочем, в процессе подготовки к отчетно-выборной конференции все еще может измениться.
В происшедшем и Резник, и Амосов усматривают удар по «Яблоку» со стороны неких сторонних сил, не впадая, впрочем, в крайности. Первый очень неохотно и с оговоркой о крайней степени гипотетичности предположил, что ситуацию в петербургском отделении могли дестабилизировать те, кому он перешел дорогу в последнее время. Например, вице-губернатор Валерий Тихонов или бывший вице-губернатор Юрий Молчанов.
Михаил Амосов смотрит выше. По его мнению, кашу с Нотягом и Галкиной заварили в самых верхних эшелонах власти. Скандал должен стать дымовой завесой, в которой утонут организационные успехи Григория Явлинского. Не менее важно, по его мнению, то, что «Амосов и Беляев показали себя независимыми и сильными людьми. От Амосова и Беляева также нужно было избавиться». В этой связи Амосов прямо обвиняет обошедших его на выборах бывших яблочников в исполнении воли питерского избиркома, продиктованной из Смольного. Что примечательно, Резника в эту историю он не впутывает, предпочитая считать, что тот всего лишь не проявил достаточной твердости и не справился со своими обязанностями.
Динамика развития внутрипартийного конфликта, похоже, начинает приобретать черты рутины. Амосов и Резник стараются не раскачивать лодку, хотя взаимные претензии остаются. Тем не менее сближение между этими деятелями пока затруднено. Суток не прошло, как Резник во всеуслышание объявлял о внутрипартийном произволе.