Многие признаки свидетельствуют о том, что преступление, совершённое 20 ноября 1998 года носило политический характер. Финансово-коммерческая сторона здесь практически не просвечивается. Такие типичные мотивы заказных убийств, как передел собственности или возврат долгов, не связаны с именем Галины Старовойтовой. Зато с её именем в полной мере связано политическое противостояние бурного ельцинского десятилетия. Погибла Галина Васильевна в разгар кампании по выборам в Законодательное собрание Петербурга. Сама она не баллотировалась, но была фактическим лидером демократического блока «Согласие». Поэтому острейший политический конфликт составлял её повседневность.
Депутат Глущенко, ныне осуждённый за вымогательство и подозреваемый в убийстве, был известен не только как криминальный авторитет. Хотя и в этом плане Михаил Иванович фигура весьма примечательная. Многие лидеры т.н. «тамбовской бизнес-группы» — Вячеслав Шевченко (в убийстве которого Глущенко теперь подозревается) или Владимир Барсуков – к тому времени сменили имидж и сферу деятельности. Они являлись пусть «авторитетными», но легальными предпринимателями. Предприятия, которые им принадлежали либо контролировались, были на виду, выполняли общественно необходимые функции, исправно платили налоги. Михаил же Глущенко оставался воплощением «лихих времён». Его деятельность развивалось в сугубо криминальных ипостасях. При этом с его именем ассоциировалось сразу несколько силовых группировок. Одну из которых возглавлял Юрий Колчин. В 2005-м осуждённый на 20 лет за убийство Старовойтовой, а в 2011-м назвавший Глущенко заказчиком этого убийства.
В данном деле важна не только криминальная, но и политическая сторона. Вкратце стоит напомнить, как выглядел политический расклад осени 1998 года. Либеральные демократы (не путать с «либерально-демократической» по названию партией Владимира Жириновского!) давно были оттеснены на обочину. Галина Старовойтова являла собой исключение. Её единомышленники в Думе исчислялись буквально единицами. К власти пришло правительство Евгения Примакова, опиравшееся на поддержку фракции коммунистов. Но демократы, подобные Старовойтовой, основного противника видели даже не в КПРФ, а скорее в ЛДПР с её агрессивной риторикой.
Владимир Жириновский, надо заметить, кое-что предвидел в дальнейшем развитии событий. «Будем создавать монстров!» — так говорил он о грядущей экономической политике. Слово «монстр» лидер ЛДПР употреблял в положительном смысле. Речь шла о крупных государственных компаниях, контролирующих ключевые отрасли. Одновременно он предрекал усиление государственного регулирования во всех сферах, авторитарную политическую централизацию. Всё это было неприемлемо для Галины Старовойтовой и её сторонников.
При этом интересно, что фракция ЛДПР – единственная в Думе – голосовала против утверждения Примакова главой правительства. Очень характерно, чем обосновывалась такая партийная позиция. Это пояснял в СМИ депутат Станислав Жебровский – едва ли не единственный деятель ЛДПР, позволявший себе не только цитировать лидера. Выступления Жебровского привлекали внимание нестандартностью подхода.
Девяностые были, конечно, лихими годами. Но национал-шовинизм, расизм, ксенофобия не были тогда распространены. Это пришло позже. Иммиграция не вызывала сильного отторжения, термин «понаехавшие» не звучал так часто и так яростно. Об этнических зачистках никто всерьёз не помышлял. Однако депутат Жебровский ставил в упрёк Примакову невнимание к мигрантской проблеме. Уже тогда. Установки националистического толка звучали тут подчас явственнее, чем у самого Жириновского. Между тем, Станислав Жебровский активно участвовал в выстраивании партийной политики.
Михаил Глущенко, имея думский мандат, не особенно интересовался депутатской деятельностью. Зато ею интересовалась Галина Старовойтова. Она регулярно обличала ЛДПР, и не только с идеологических позиций. Лейтмотивом разоблачений было указание на связи партии с криминалитетом. Особенно в Петербурге. Причём персона Глущенко в этом плане фиксировалась на первом месте. Возникал тугой узел неразрешимого конфликта. А узлы, случается, рубят…
Даже после приговоров 2005-го дело об убийстве Старовойтовой производило впечатление незавершённого. Есть жертва, есть непосредственные убийцы. Но нет ясного мотива и нет человека, сформулировавшего заказ и отдавшего приказ. Юрий Колчин, Виталий Акишин, Игорь Лелявин, Алексей Воронин, Игорь Краснов, Юрий Ионов не выглядят людьми, которые могли бы иметь собственные претензии к политику уровня Галины Старовойтовой. Такое положение не могло оставаться постоянным. Поэтому решение следственных органов Федеральной службы безопасности возобновить дело по вновь открывшимся обстоятельствам более чем логично.
