Нагнетание предвоенной напряжённости, угроза антиукраинской агрессии и чуть не столкновения с НАТО происходят от «внутренней органики» правящего режима РФ. Чтобы понимать ситуацию, полезно вдуматься в российский политический расклад. И обратить внимание не только на то, из чего он состоит, но и на то, чего в нём нет. Отсутствие в российской политике некоторых явлений тоже многое объясняет.
Не слышны или почти не слышны голоса против войны. Незаметно и каких-либо предпосылок для серьёзного антивоенного движения. Понятно, что не протестует официальная «оппозиция». В том, что касается внешней политики, думские партии всегда шли в кильватере Кремля, а нередко и впереди паровоза. И отнюдь не только Владимир Жириновский. Лидер «справоросов» Сергей Миронов предлагал массовую раздачу российских паспортов в «отдельных районах Донецкой и Луганской областей» ещё до властного решения. Фракция КПРФ инициирует сейчас государственное признание «ДНР/ЛНР» – что может иметь серьёзные последствия и, возможно, представляет собой выполнение кремлёвского поручения. Из думских партий только «Новые люди» вроде бы ещё не отметились подпеванием воинственным гимнам. Но и тут, вероятно, многое впереди.
Еле слышные голоса протеста раздаются только от маргиналов. От партии «Яблоко». От малочисленных левых организаций. Или наоборот, от ультраправых «русских бандеровцев». Но нет ли здесь корреляции с отсутствием в России сколько-нибудь влиятельных сил, которые можно определить как социал-демократические, леводемократические, демосоциалистические? Политическая пробоина особой чернотой зияет на левом фланге.
«Позвольте! – может воскликнуть осведомлённый читатель. – Как так отсутствие? А разве не является социал-демократической КПРФ или по крайней мере разве не эволюционирует в этом направлении? А «Справедливая Россия», которая даже в Социалистический Интернационал входит как полноправный член?»
Что до КПРФ, то многолетние разговоры о её «социал-демократизация» – для одних давняя надежда, для других повод обвинить в оппортунизме – основаны на непонимании этой партии как российского феномена и социал-демократии как мирового движения. Политическое лобби самых консервативных групп постсоветского общества не имеет отношения к демократическому рабочему движению, и обсуждать здесь нечего. Что до «Справедливой России», то членство организации, включающей нацисталинистскую прилепинскую группировку – серьёзный вопрос к Социнтерну. Впрочем, увы, не впервые. Те же прилепинцы вполне безобидны на фоне, скажем, ангольской МПЛА. Но это другая большая тема.
Тут придётся отметить печальную, прямо говоря, эволюцию международного объединения социалистических, социал-демократических и лейбористских партий. Идейно-политический сбой произошёл в конце прошлого – начале нынешнего столетия. Причём многофакторный. Во-первых, международная социал-демократия пребывала в явной растерянности в момент распада «мировой системы социализма». Лишь титаны, подобные Вилли Брандту, могли во всей полноте оценить грандиозность сдвигов великого 1989-го. Но в движении происходила смена поколений. Далее, движение пропустило шанс усилить свою альтернативность по отношению к «неолиберальному» мейнстриму. Политика социал-демократических правительств вначале сближалась с тэтчеризмом, затем обернулась дальнейшей бюрократизацией и «принуждением к толерантности». И наконец, Социнтерн проявлял поразительную неразборчивость в погоне за расширением рядов. Сразу в полные члены принимался шеварднадзевский Союз граждан Грузии, вскоре рассыпавшийся под ударом Революции роз. В 2011 году пришлось срочно исключать партии Мубарака и Бен Али на фоне Арабской весны… Что тоже выглядело не слишком пристойно. Как «внезапно вскрывшиеся злоупотребления» на волне XX съезда.
Попросту говоря, принимали кого угодно. Лишь бы звучали правильные слова и наличествовал заметный политический ресурс. Особыми преференциями пользовались правящие партии. «Единая Россия», спасибо, не попросилась. А «Справедливую» пустили – ну очень хотелось иметь в России членскую организацию с парламентским представительством.
За эту беспринципную всеядность Социнтерну уже пришлось поплатиться. Из объединения ушли старейшие и авторитетнейшие партии, стоявшие у истоков – СДП Германии, СДРП Швеции, Норвежская рабочая партия, Партия труда Нидерландов. Снизила до наблюдателя свой статус Лейбористская партия Великобритании. Эти партии (кроме лейбористов) создали новое международное объединение – Прогрессивный альянс. Но доктринальные установки Альянса ещё расплывчатее социнтерновских …
Организационный развод отражает более глубокие проблемы. Международная социал-демократия пребывает в идейно-политическом кризисе, если не сказать – тупике. По крайней мере, пока. Ответов на вызовы мирового кризиса она не нашла. Да и не похоже, чтобы искала. Но и «новейшие левые» – Die Linke в Германии, «Непокорная Франция», греческая СИРИЗА, испанская ПОДЕМОС – мягко говоря, не слишком преуспели. Германский случай вообще элементарен: лоббирование социальных интересов бывшей номенклатуры ГДР и аффилированных слоёв. Французская, испанская, греческая партии эффектно щеголяют антикапиталистическим радикализмом (иногда вызывая в памяти хорошо забытое старое из поклонения «красной России» минувшего века). Но при соприкосновении с властными функциями демонстрируют, как в Греции, быстрое чиновное перерождение.
Кризис мирового левого движения сказывается и на соответствующем сегменте российского политикума. Хотя важнее, естественно, внутренние проблемы.
В конце 1980-х – начале 1990-х были широко распространены иллюзии, будто наиболее естественным путём выхода из «социализма» будет именно социал-демократия. Это было связано и с непониманием характера советского общественного устройства, и с недооценкой разрушенности социальной ткани. Попытки механически перенести концепции мировой, прежде всего европейской социал-демократии на постсоветскую почву вполне закономерно провалились. Социал-демократическая триада «Свобода, Справедливость, Солидарность» очень уж своеобразно переводилась на язык родных осин. (Впрочем, партия крымского криминалитета называлась и вовсе христианско-либеральной, так что, как сказал поэт, «есть и покруче места»).
Организации, претендовавшие на социал-демократическую нишу, были. И даже поначалу достигали некоторых успехов. Дико вспомнить, но первая СДПР имела отношение к назначению вице-премьера и министра труда Александра Шохина. Автор этих строк занимал пост его заместителя. Но уже к середине 1993-го с этим было покончено. Октябрьский кризис того же года дополнительно расколол российских социал-демократов. С середины бурного десятилетия говорить даже о минимальном влиянии на политику уже не приходилось. Не помогло даже личное подключение тяжеловеса Михаила Сергеевича.
Тому есть строгое научно-практическое объяснение. Партийное строительство «с крыши», без фундамента общественной самоорганизации, и не могло создать ничего, кроме симулякров (иногда довольно симпатичного вида). Либо же приходилось решать задачу сродни мюнхгаузеновскому вытаскиванию самого себя за волосы из болота с лошадью. Создавать политическую организацию параллельно с социальной базой этой организации. А заодно и с социальными условиями, включая трудности, чтобы потом успешно их преодолевать. Как ехидничал покойный философ-активист Михаил Малютин, «такая задача дедушке Ленину не снилась». Хотя он-то умел порассуждать о «внесении сознания» – но всё же в реально существующее рабочее движение.
В третье десятилетие XXI века леводемократические структуры России вступили в состоянии рассыпанной храмины. Хуже было разве что при коммунистическом режиме (но тогда хотя бы вела незамутнённая надежда). Россыпь мелких организаций – не стоит перечислять мало кому известные названия – с невнятными программными установками. Налицо стремление прислониться к кому-нибудь посильнее более сильным политическим субъектам: то к КПРФ, то к «Яблоку». Тут и там ищутся какие-то социал-демократические фракции… Зато сотрудничество между собой никак не наладить – мешает культ теоретической чистоты, обычно отражающий амбиции. Без амуниции.
Но конечно, профсоюзы продолжают свою повседневную кропотливую работу. Идёт череда судов по искам работников Московского метрополитена – уволенных за поддержку Фонда по борьбе с коррупцией, разумеется, запрещённого в РФ как «экстремистская организация» (ещё бы было иначе в государстве геленджикских дворцов!). Количество восстановленных уже превышает два десятка. Это при том, что формально люди увольнялись «по соглашению сторон» и «по собственному желанию». Обычно доказать вынужденный характер таких увольнений чрезвычайно трудно. Но юристы Конфедерации труда России делают невозможное.
В Башкирии готовится «итальянская забастовка» работников скорой помощи Ишимбайской ЦРБ. Её готовы поддержать и другие коллективы. Тактика «итальянской забастовки» – работы строго по правилам – хорошо отработана Общероссийским профсоюзом работников здравоохранения «Действие». (Кстати, его общероссийский статус под совершенно нелепыми предлогами отказывается признавать Минюст РФ. Хотя есть решения и суда первой инстанции, и Мосгорсуда как апелляционной инстанции о неправомерности отказа.) Так что, пусть медленно и в крайне неблагоприятных условиях, всё же формируется та самая необходимая ткань общественной самоорганизации.
Значительным прорывом выглядела успешная предвыборная кампания в 197-м Кунцевском округе Москвы. Вокруг демократического социалиста-профсоюзника Михаила Лобанова удалось выстроить широкую коалицию. Примкнули и левые активисты разных толков, и градозащитники, и экологисты, и даже часть либералов. Победа была украдена откровенной фальсификацией, но это не привело к разочарованию. Однако оборотной стороной успеха стал новый всплеск иллюзий сотрудничества с КПРФ. Предположим, в некоторых социальных вопросах (далеко не всегда) такое сотрудничество не исключено. Но в политике – и внутренней, и особенно в международной – об этом не может быть речи.
Профсоюзы, даже классовые и демократические, в выражении политической позиции жёстко скованы угрозой попадания в «иностранные агенты» (интересно, кстати, что для объединений работодателей эта законодательная норма делает исключение). Заявления по международным вопросам приходится ограничивать профсоюзной тематикой. Так было в позапрошлом году во время событий в Беларуси и лукашистских репрессий против рабочих активистов. Даже лоялистская ФНПР отметилась тогда довольно радикальным заявлением. В начале года нынешнего Конфедерация труда России выступила по казахстанским протестам: «В основе событий начала января 2022 года в Республике Казахстан лежит колоссальное социальное расслоение на фоне несправедливого распределения национальных богатств страны. Финансово-промышленные группы, контролирующие государственную власть в Казахстане, разрушили все условия для полноценного социального диалога в стране, создали полностью антирабочее и антипрофсоюзное законодательство. Крайним проявлением этой политики является использование военной силы против мирного трудового протеста. Конфедерация труда России заявляет о своей готовности продолжить всемерную поддержку независимых казахстанских профсоюзов».
Но в целом риск преследований за антивоенные действия, очевидно, оценивается как слишком высокий. Однако пора бы вспомнить Учредительный манифест Международного товарищества рабочих: «Бесстыдное одобрение, притворное сочувствие или идиотское равнодушие, с которым высшие классы Европы смотрели на то, как Россия завладевает горными крепостями Кавказа и умерщвляет героическую Польшу, огромные и не встречавшие никакого сопротивления захваты этой варварской державы, голова которой в Санкт-Петербурге, а руки во всех кабинетах Европы, указали рабочему классу на его обязанность – самому овладеть тайнами международной политики, следить за дипломатической деятельностью своих правительств и в случае необходимости противодействовать ей всеми средствами, имеющимися в его распоряжении; в случае же невозможности предотвратить эту деятельность – объединяться для одновременного разоблачения её и добиваться того, чтобы простые законы нравственности и справедливости, которыми должны руководствоваться в своих взаимоотношениях частные лица, стали высшими законами и в отношениях между народами. Борьба за такую иностранную политику составляет часть общей борьбы за освобождение рабочего класса».
Далеко не всегда рабочее движение и левые партии следовали этим принципам. Не раз они поддавались на «патриотическую» демагогию господствующих классов. А иногда следовали и собственным краткосрочным интересам. Но суровый опыт доказывает: империалистическая политика, военная агрессия практически всегда исходит от классового врага трудящихся. И то, что мы видим сегодня в РФ – убедительное тому подтверждение.
Павел Кудюкин, специально для «В кризис.ру»