Противоестественное безумие не состоялось. По крайней мере, пока. Российское вторжение в Украину отменено. Не будет и военной аннексии Крыма. Хотя «возможности есть». Москва ограничится политической поддержкой пророссийских сил в юго-восточных областях соседней страны. В этом главный смысл позиции, заявленной Владимиром Путиным. При этом российский президент признал украинские события революцией и даже высказался в том плане, что разделяет побуждения собравшихся на Майдане…
Ещё позавчера все застыли в ожидании того, что казалось неминуемым. На западе России пришла в движение 150-тысячная армейская группировка. К тому времени Крым уже контролировался хорошо оснащёнными отрядами «местной самообороны». Лишь немногие подразделения украинской армии — лётчики с базы в Бельбеке, феодосийские морпехи, севастопольские и балаклавские моряки – оказывали хотя бы символическое сопротивление. Военнослужащие, соблюдавшие присягу Украине, оставались блокированными в расположении своих воинских частей. Порой ситуация накалялась до предела, однако роковые выстрелы не прозвучали.
Срочная мобилизация, объявленная правительством Арсения Яценюка, шла ни шатко ни валко. На первый план снова выдвигались отряды «Самообороны Майдана» и «Правого сектора». Но – хотя Владимир Путин высоко оценил их боевую подготовку – исход столкновения добровольцев с регулярной армией ядерной державы не вызывал особых сомнений. А потом – сколько лет партизанской войны, киевского Белфаста, карпатского Афгана?
«Наши западные партнёры» пребывали в явной растерянности. США и Германия без видимого успеха пытались как-то повлиять на Кремль. Китай громоподобно молчал, а под конец выразил понимание действиям Москвы (вспоминаются экономические интересы бизнеса КНР в Крыму, но это особая тема, и не они определили пекинскую позицию). В общем и целом дипломатия зашла в тупик. Жёсткая игра Путина после исторического первомартовского голосования в Совете Федерации шла по нарастающей.
Экономическая ситуация обострялась параллельно политической. В минувший понедельник по итогам торгов на российском рынке акций индекс РТС упал на 12,59%, ММВБ – на 11,45%. К закрытию ММВБ капитализация рынка снизилась на 2,7 трлн рублей. По некоторым крупнейшим компаниям, например – «Россетти», ФСК ЕЭС – снижение котировок перевалило за 20%. Рубль ежедневно перекрывал исторические максимумы падения. Ситуация не выходила из-под контроля лишь благодаря массированным интервенциям Центробанка.
Заговорили о российском финансовом крахе. В воздухе витала перспектива западных санкций. В том числе персонально заострённых – вплоть до — о чём с солдатской прямотой высказался американский генерал Уэсли Кларк.
Всё переменилось в одночасье. Что подвигло президента России созвать срочную пресс-конференцию, причём не удобной для абсолютного большинства журналистов Москве, а в Ново-Огарёво? И почему именно встреча с журналистами, а не всеми ожидаемая речь о текущем моменте? Может, подразумевалось, что в случае чего можно списать огрехи на вольный характер общения или непонятливых журналистов?
Конечно, Путин по своему обыкновению выглядел уверенно. Но, даже поверхностно рассматривая его слова, нельзя не натолкнуться на многочисленные странности, некоторые из которых в тот же день превратились в мемы.
«Зачем нужно было заниматься незаконными антиконституционными действиями и втаскивать страну в тот хаос, в котором она сегодня оказалась? Ведь Янукович согласился на всё, что требовала оппозиция» – это хорошо или плохо? Получается, в целом против отстранения «юридически легитимного» Януковича возражений нет, только против конкретной формы свержения?
С Януковичем вообще особый случай. Фактически он назван политическим ничтожеством, нуждающимся в гуманитарной помощи. И в то же время – легитимным главой государства, имеющим право просить о военной помощи. Которой ему не окажут. Как всё это может совмещаться, остаётся под знаком вопроса.
Кремль не признаёт легитимности нынешних властей Украины. При этом президент поручил правительству возобновить контакты с Киевом. И это уже сделано, правда, в «вялом» (оценка Яценюка) формате. Здесь что и как увязать?
Что касается военного аспекта, то тут вообще полный туман. Единственное, что сказано прямо: российская армия возвращается в места постоянной дислокации. На какой срок, неведомо. Потому что если на востоке начнётся «беспредел» (очень всё-таки полюбилось это слово политической элите РФ), а народ Украины будет просить Россию о помощи, то она ему, так и быть, поможет. А может, и нет. Кстати, что такое «народ Украины» в кремлёвском понимании? Жители восточных областей, за право которых выбирать губернаторов радеет Путин (а то «прохвостов» назначают, которые самого Абрамовича кидают). Или все украинцы, стремление которых к переменам Путин горячо поддерживает? Он ведь признался, что понимает и тех, кто до сих пор на Майдане.
Превалирует крымская тема. Путин заявляет: у России нет планов по присоединению Крыма. В Москве иные заботы – чтобы в Украине поскорее прошёл конституционный референдум и демократические выборы. Интересно, как будет выглядеть голосование в Крыму? И будут ли в назначенном референдуме принимать участие бойцы «местных сил самообороны»?
Выше приведена квинтэссенция диалога президента с прессой. Но за всем этим скрывается главный посыл – не мировому сообществу, а российскому народу. Установка формулируется жёстко: закон превыше всего. Тот закон, который утверждают именем Путина или Януковича. Вот по нему и добивайтесь перемен. Если сможете.
Так или иначе, напряжённость пошла на спад. Мгновенно отреагировали биржи – рубль начал отыгрывать падение. Доллар опустился ниже 37, евро ниже 50. Но надо признать – президент основательно «посадил на колпак» (воспользуемся такой терминологией, поскольку она в ходу на самых верхах) своих пропагандистов. Сказанное им вполне можно трактовать как сочувствие революционным устремлениям (уж не говоря о почти дословных цитатах из Навального о «жуликах и проходимцах»). Сам факт произнесения подобных слов – ещё одна победа Майдана. Всё-таки только что показанный пример опрокидывания коррумпированной власти никак нельзя игнорировать. Возникла непривычная нервозность. Приходится делать выводы, чередуя грозное бряцание оружием с невнятным выражением почти симпатий.
Что теперь услышим в телевизоре? «Все на Майдан за Путиным»? А как же стабильность?