До президентских выборов еще месяц, а кандидаты уже раздают портфели в будущем правительстве. Когда Сергей Миронов рисует совершенно фантасмагорический состав, это производит скорее комичное впечатление. Но когда Владимир Путин начинает обещать министерские посты политическим оппонентам, это наводит на размышления. Как-то рифмуется это политически с заявлениями о готовности идти на второй тур (хотя и «грозящий дестабилизацией») и с заимствованием у оппозиции методов действий.
О каких конкретно постах и лицах может идти речь, пока неясно. Но принципиальной возможности таких действий Путина в случае избрания президентом отрицать невозможно. Сам характер российского правительства как органа неполитического (основные политические решения принимаются на Старой площади, как и в советские годы) делает возможным включение в его состав выходцев из разных политических сил. Которые очень быстро теряют свою политическую окраску. В Италии последней трети XIX века появилось понятие «трансформизм» – изменение политической ориентации ради государственных постов. Как правило, «трансформировались» слева направо.
Российский опыт и 1990-х, и 2000-х годов дает немало подобных примеров. Можно вспомнить правительство Евгения Примакова (сентябрь 1998 – май
Эта практика продолжалась и в 2000-х. Яблочники Сергей Степашин, Владимир Лукин, Игорь Артемьев, эспээсовец Сергей Кириенко, родинец Дмитрий Рогозин – лишь наиболее заметные примеры. Отношения всех названных политиков со своими партиями складывались по-разному. Оксана Дмитриева разошлась с «Яблоком» навсегда. Михаил Задорнов на посту министра приостанавливал членство в партии, но потом избирался от нее в Думу. Сергей Калашников с 2011-го вновь стал депутатом от ЛДПР. Игорь Артемьев совмещает пост руководителя Федеральной антимонопольной службы с членством в политсовете «Яблока». Должности Сергея Степашина и Владимира Лукина исключают членство в партиях, но верность Лукина своим либеральным убеждениям сомнений не вызывает.
В любом случае такие назначения свидетельствуют не о партийной коалиционности, а о размытости моральных стандартов в российской политике. Означают ли туманные намеки Владмира Путина нечто иное, пока сказать трудно. Однако персоналистский характер политического режима и сугубо декоративная роль партий заставляют скорее усомниться.
Гораздо интереснее подвижки в нынешнем правительстве, которое возглавляет тот же Владимир Путин. Разумеется, он не сможет сейчас повторить самоуверенный жест марта 2004 года с назначением нового премьера и переструктурированием системы исполнительной власти накануне президентских выборов. Однако отставки и перестановки могут быть и элементами аппаратной игры, и предвыборными ходами.
Тут надо учитывать одно психологическое обстоятельство. Владимир Путин очень не любит принимать кадровые решения под давлением. Поэтому лучший способ удержать кого-то на посту – публично требовать его отстранения. Может, именно в этом причина министерской устойчивости Андрея Фурсенко (образование) и Татьяны Голиковой (здравоохранение), вызывающих наиболее яростную общественную критику. А вот супруг Голиковой – глава правительственного промышленно-торгового ведомства Виктор Христенко – свой пост уже оставил. Предоставленная ему должность председателя Евразийской экономической комиссии формально почетна, но реально маловлиятельна. Между тем Христенко – правительственный ветеран и тяжеловес, министерские и вице-премьерские посты занимал с 1997 года. Экономическая политика определялась при его серьезном участии. Вот только за публичностью он никогда не гнался, под светом юпитеров не оказывался.
Назревают изменения в чрезвычайно значимом для российской экономике энергетическом блоке правительства. Он курируется старым соратником премьера Игорем Сечиным. Здесь можно говорить о каком-то достаточно серьезном, хотя и не слишком понятном конфликте между Кремлем и Белым домом. Во всяком случае к такому выводу склоняет интрига с возражениями администрации президента против назначения сечинских ставленников в государственных компаниях.
Можно вспомнить, что накануне прошлых президентских выборов Игорь Сечин обсуждался как один из возможных преемников. С учетом этого интрига становится еще интереснее. Очень вероятно, что в случае выполнения Владимиром Путиным своего обещания назначить нынешнего президента премьер-министром Сечину придется уйти в одну из окологосударственных компаний. В этом случае произойдет объективное перемещение центра власти из министерств в госкомпании. При этом не стоит забывать: эти компании формально должны в обозримые сроки перестать быть «гос-»: заявлена волна приватизации… Потенциально возможная кадровая передвижка окажется тогда символом серьезнейшего социального сдвига.