Скончался Мангосуту Бутелези. Крупный политик ЮАР, депутат парламента, бывший министр внутренних дел. Лидер партии Инката, традиционный вождь зулу. Две недели назад ему исполнилось 95 лет. «Грозный лидер» – так назвал его сегодня президент ЮАР Сирил Рамафоса. «Я не пророк, чтобы вещать, – скромно говорил о себе сам Бутелези. – Но Инката делает то, что проповедует». В историю ЮАР Бутелези вошёл как сторонник ненасилия и обладатель мощной силы. Которую не стал применять.
Происходил Мангосуту Бутелези из зулусской племенной аристократии. Протестантского вероисповедания, но не кальвинистского, как буры-африканеры, а англиканского, как британцы. Его отец Матоле был родовым вождём. Мать Магого – сестра короля Соломона. Именно Соломон и устроил этот брак. Нужно было преодолеть раскол зулусских элит. Скрепить союз королевской семьи с кланом Бутелези. Клан этот издавна славился независимостью и решительностью. Прежние конфликты ослабляли монаршее влияние.
В годы детства и юности Мангосуту ЮАР была британским доминионом и называлась Южно-Африканским Союзом. Бутелези получил искусствоведческое и историческое образование. В 1957 году принял статус вождя (принцем был по рождению). Образцом и кумиром был для него легендарный Чака Зулу.
Побывал Бутелези референтом в органах местного самоуправления. Работал бизнес-менеджером. Смолоду участвовал в антиколониальных выступлениях, потом в протестах против апартеида. Но репрессиям не подвергался. Даже в самые жёсткие времена правления Брудербонда. Белые власти ЮАР старались взаимодействовать с традиционной этноплеменной элитой. Зулусских же вождей, «наследников Чаки», это касалось в особенности.
Полиция апартеида не трогала Бутелези даже когда он состоял в Африканском национальном конгрессе (АНК). Подпольной антиправительственной организации с вооружённым крылом. Дружил он, понятно, с Нельсоном Манделой. Но Бутелези сильно отличался от руководителей АНК: идеологически «грозный вождь» всегда был правым консерватором-антикоммунистом. И собирал вокруг себя таких же чернокожих активистов. Практически только зулусов. На первом месте для него был этноплеменной, националистический, а не расовый фактор.
В 1968 году Мангосуту Бутелези впервые возглавил одну из региональных администраций. Через два года принял руководство африканским самоуправлением в городе Нонгома. Место принципиально: эта историческая резиденция зулусских королей. В 1972 году Бутелези глава администрации, а с 1976-го – главный министр бантустана КваЗулу. Бантустаны являли собой автономные образования коренного населения ЮАР, подчинённые правительству апартеида.
Главный министр руководил также финансовым ведомством и командовал чернокожей полицией. На этих постах Бутелези превратился в крупного системного политика. Его правление в КваЗулу запомнилось как «годы железной руки». Он многого добился для соплеменников. Вопросы, существенные для зулу, без него не решались. Правительства Балтазара Форстера, Питера Боты, Фредерика де Клерка вынуждены были учитывать мнение зулусского лидера. И предоставлять преференции. Фигура и деятельность Бутелези не вписывалась в советскую, да и в западно-либеральную картину апартеидной ЮАР. Получается, не все чернокожие были угнетёнными врагами правительства.
Весной 1975-го Мангосуту Бутелези создал свою политическую организацию. Сначала она называлась национально-культурным движением. Но быстро стала – Партия свободы Инката. Слово leNkatha на языке зулу означает «корона». Под сенью «короны» сплачивались зулусские националисты. И приверженцы зулусских традиционных ценностей.
Свои идейно-политические воззрения основатель Инкаты изложил годом ранее. Документ назывался Махлабатинская декларация веры. Чёрный консерватор-зулус Мангосуту Бутелези и белый либерал-еврей Гарри Шварц подписали декларацию в городке Махлабатини. Недалеко от Нонгомы. Призвали к ненасильственной борьбе за межрасовый мир и многорасовую демократию. Это было историческое событие – до того южноафриканские политики разных рас (кроме коммунистов) не поддерживали иных контактов, нежели служебно-административные. Да и времена были довольно суровые. Типичный заголовок мировой прессы тех лет: «ЮАР из окна полицейского автомобиля».
Прошло двадцать лет, и Махлабатинская декларация веры концептуально воплотилась в жизнь. Но не скажешь, чтобы авторов поняли сразу, по горячим следам. Понятно, как обрушились на Шварца бурские рабочие и крестьяне из правящей Национальной партии. Но и англоязычная интеллигенция поддержала не всецело. Многим показалось преждевременно. С Бутелези согласились некоторые коллеги из бантустанских верхушек, зато люто возненавидели радикалы АНК. Только положение вождя и принца позволяло ему уходить живым с таких митингов. На которые собирались не зулу, а коса, соплеменники Манделы. Недоволен был и премьер-министр Форстер: «Вождь Бутелези – не единственный вождь банту».
Патриархальный апартеид рушился своим ходом. Поражение в Анголе 1976-го и денежная афера в министерстве информации 1979-го обнажили это. Форстера сменил на премьерском посту энергичный Питер Бота, с 1984-го – президент ЮАР. В стране начались реформы. И первые же движения растворили в истории «старую безопасную Южную Африку». Но это было ещё что – по сравнению с 1989-м: стартовала и вовсе «перестройка де Клерка».
Дальновидный Бутелези усмотрел новую угрозу – левый, а то и коммунистический захват. Инката сформировала массовый профсоюз и боевые отряды. Союзником Бутелези стал военный министр Магнус Малан. Зулусских боевиков тренировали белые офицеры на армейских базах. История ЮАР могла повернуться иначе. И не только ЮАР. Не те были бы теперь «африканские планы урегулирования», иначе проходили бы саммиты «Россия – Африка».
По стране покатились вооружённые схватки между правыми зулу и левыми коса. Деятели АНК лихорадочно придумывали объяснения: дескать, какая-то конспирологическая «третья сила» провоцирует кровавый раскол африканского единения. Намёк был понятен. Но Бутелези говорил правду: «Мы не должны делать вид, будто насилие совершается как-то иначе, нежели нападениями чернокожих на чернокожих. Мои люди втянуты в насилие, потому что защищаются». Но и он, видимо, совершил тогда ошибку. Зулусские интересы отодвинули в глазах вождя-принца общие проблемы ЮАР. Он даже думал увести Инкату с первых многорасовых выборов 1994 года. Это решение очень упрощало задачи АНК. Во главе которого не вечно предстояло быть Нельсону Манделе.
В последний момент Бутелези передумал, но разворачивать кампанию было поздно. Электоральные результаты Инкарты получились слабыми. Хотя сам вождь, конечно, стал депутатом парламента.
В личном качестве Бутелези всё равно вошёл в правительство. Десять лет, до 2004-го, он возглавлял МВД. Старался как мог тормозить скольжение в криминальную пучину. Рассорился с зулусским двором: «Когда я достиг зрелости, короля у зулусов не стало!» Король Гудвилл Звелитини с этим не согласился. В результате зулусская оппозиция раскололась, дополнительно усилив АНК. На выборах Инката выступала слабо. Значительная часть общины зулу вообще переориентировалась на правительство. Прежняя чёткость ориентаций размылась. Что говорить, если экс-коммунист и экс-президент от АНК Джейкоб Зума, предшественник Сирила Рамафосы – этнический зулу. Ныне осуждён за коррупцию.
Достигнув 90-летия, Мангосуту Бутелези оставил руководство Инкатой. После смерти короля Гудвилла деятельно поучаствовал в устроении престолонаследия. Вновь вызвал на себя шквал критики, ибо слишком активно занимался кингмейкерством. Однако своего достиг. Новый король Мисузулу Звелитини был его кандидатом.
Почти век. Несколько эпох. «Благословенна Южная Африка, у которой есть такие мужчины и женщины, как вы», – эта фраза Бутелези, обращённая к зулусскому митингу, чаще всего вспоминается сегодня. «Принц Мангосуту Бутелези был выдающимся лидером в приливах и отливах нашей освободительной борьбы», – уточняет президент Рамафоса. Всё так. Скажем больше: примером своей жизни вождь Бутелези доказал позитив традиционных ценностей.
Если бы ещё пошире традиции применять.
Никита Требейко, «В кризис.ру»