Сирия победила

Объединённые силы Сирийского восстания вступили в ликующий Дамаск. Вчерашний прогноз, будто асадовскому режиму якобы остались 72 часа, оказался ошибочен. Решилось гораздо быстрее. Столица взята повстанцами практически без боя. Диктатор Башар Асад бежал. Ближневосточный оплот путинизма и хомейнизма повержен. Ещё одна духоскрепная диктатура сметена с лица Земли. Вместе со своими традиционными ценностями, суверенитетом и стабильностью. Что сказать, кроме тривиального: так будет с каждым.

Столица празднует освобождение вместе со страной. «Аллах акбар! Сирия свободна!» Вооружённые толпы разгуливают по дворцу бежавшего диктатора. Там есть, что взять – символически вбивается кол в ушедшую эпоху. Но обходится без жертв и разрушений. По арабскому обычаю, повсеместно гремит стрельба – но теперь уже в воздух, салютом.

Интересная особенность: транзит власти осуществляется с соблюдением некоторой формально-правовой преемственности. Повстанческий командир Абу Мухаммад аль-Джулани поручил премьер-министру Гази аль-Джалали надзор за функционированием госаппарата. Командование правительственной армии признало поражение, констатировало конец режима и оформило капитуляцию. Предстоят свободные выборы. На переходный период формируется временный орган национальной власти.

МИД РФ сообщает от имени Асада: «Дал указание осуществить передачу власти мирным путём». Вовремя, однако. Тринадцать с половиной лет гражданской войны. Полмиллиона убитых, шесть миллионов беженцев, разрушенная страна. При том, что итог был предрешён ещё в марте 2011 года, с первых дней Арабской весны. «Здесь не Ливия», – говорил Башар Асад за несколько дней до первых протестов южносирийском городе Дераа. В точности, как Муамар Каддафи говорил: «Здесь не Египет» за считанные дни до восстания в Бенгази.

Номенклатурно-олигархическое сословие асадовского режима включало чиновную верхушку, партократию Баас, силовое командование, авторитетов алавитской общины, владельцев аффилированного бизнеса. Этот класс давно исчерпал ресурс развития (даже если считать, что когда-то таковым обладал). Асадовская элита была однозначно враждебна сирийцам. Эта враждебность наглядно доказана многолетним кровопролитием. Когда Россия и Иран вынуждены были сбросить балласт, падение асадизма стало вопросом одиннадцати дней.

Такого рода диктатуры – обречённая аномалия современности. Они несовместимы с жизнью. Если мир будет существовать, эти режимы существовать перестанут. Вопрос лишь в цене сноса. В Сирии цена оказалась высока и трагична.

Победители асадизма – конгломерат разнородных сил. Показательно, что даже в победные часы на севере и востоке Сирии продолжалось взаимное давление протурецкой Сирийской национальной армии (СНА) и курдских Сирийских демократических сил (СДС). Но в Дамаск входили другие – Хайят Тахрир аш-Шам (ХТШ) и Сирийская свободная армия (ССА).

Военно-политическое движение ССА создали сирийские военные, решившие с оружием в руках защитить протестующих сограждан. Прежде генерал-майор Салим Идрис, бригадный генерал Абдул-Илах аль-Башир, полковник Хейтам Афейси служили на командных должностях в армии Асада. Именно ССА явилась первой организованной вооружённой силой, вступившей в бои с режимом. Идеология – секулярный сирийский национализм с прозападным уклоном и колоритом светской революционности.

Но в Сирийской революции доминирует не ССА, а ХТШ – исламистская организация под командованием Джулани.

Джихадистское движение возникло своеобразным отколом от Аль-Каиды. Но джихадизм ХТШ далёк от тоталитарного фундаментализма. «Сила – в многообразии», – провозгласил Джулани свой мировоззренческий принцип. Если сопоставить с хрестоматийными примерами – ближе к Масуду, нежели к Талибану.

Доктрина ХТШ – ислам суннитской ветви, шафиитская школа, ашаритский толк. Эти учения высоко ставят принцип свободы воли, ценят рациональность, отторгают авторитарность. Исламизм проявляется в философии, праве, социальных нормах, а не в тотальной регламентации быта. Инакомыслие скорее поощряется, нежели преследуется. Когда ХТШ сталкивались с Аль-Каидой и ИГИЛом, на отбитых территориях, по оценкам наблюдателей, «ослабевал моральный контроль». На женщину не надевали паранджу, мужчине не приклеивали бороду. Джихад ХТШ понимается как священная война против диктатуры, за социальное и национальное освобождение. Исламизм ХТШ совмещён с арабо-сирийским национализмом – против иранского и российского захвата, против асадовского нацпредательства.

Когда ХТШ включили в американский перечень террористических организаций и назначили награду за нейтрализацию Джулани, на это ответил он сам. В том смысле, что следует объединяться в борьбе с диктатурой, а не назначать денежные премии за убийство тех, кто с диктатурой борется. Так или иначе, подлинно террористической являлась диктатура Асада. Подлинно мракобесной – идеология асадовского режима, дублировавшая путинизм.

Преувеличенными представляются и опасения за израильскую безопасность. «Мы открыты для дружбы со всеми, включая Израиль, – сказал сегодня Джулани. – У нас нет врагов, кроме Асада, “Хезболлы” и Ирана. То, что сделал Израиль в Ливане, очень помогло нам. Теперь мы позаботимся обо всём остальном». Тут, пожалуй, перебор политкорректности. Одного из врагов оратор подзабыл. Впрочем, этот враг старается о себе не очень напоминать.

Сирийские повстанцы уже позаботились о многом. Асадизму настал конец. Повстанческая победа в Сирии – в том же ряду, что и сопротивление ВСУ, сломавшее путинские планы покорения Украины, и сокрушительные удары ЦАХАЛ по ХАМАСу и «Хезболле».

Символом дня стали кадры освобождения заключённых из зловещей «человеческой бойни» –  военно-пыточной тюрьмы Седная, где погибли десятки тысяч. Увидел свободу Рахид аль-Татари, военный лётчик и художник, старейший политзек Сирии. Он провёл в неволе свыше четырёх десятилетий. В Седнаю его бросил ещё Хафез Асад-старший – за отказ бомбить соотечественников в бунтующей Хаме.

«Счастливый момент любой революции. Бороться нужно уже ради этого», – констатирует «Роспартизан». Враг один, победа одна. Это суть, прочее нюансы.

Год за годом слышится: путинский режим будет сломлен геополитическим поражением. И вот, оно нанесено. Не сокрушительное, но более чем ощутимое. Сирийская экспедиция, удержание у власти Асада, превращённого в совместного с Ираном вассала, военное базирование, пальмирские концерты Гергиева и Ролдугина – всё это было предметом сакральной гордости Кремля. Форпост путинистских традиционных ценностей на средиземноморском берегу. Эталон тирании, полигон расправы. «Путин хочет мирового порядка, при котором никакое международное право не сможет мешать суверенным Асадам мучить и уничтожать ради сохранения собственной власти», – без малого пять лет назад писал Александр Скобов.

Международное право действительно не смогло помешать. Помешало совсем другое. Ясно и жёстко показала Сирия, какие силы способны свалить мракобесную автократию. (Что, кстати, дюжину лет назад замечали солидаристы и ультраправые – наверное, первыми в России поддерживавшие Сирийское восстание.)

Отнюдь не «коллективный Запад», даже не Эрдоган покончили с асадизмом. Они как раз ошарашены стремительностью освобождения Сирии. Внутреннее восстание за веру и родину, коллективная спайка на подлинных традиционных ценностях. Вооружённые сообщества, словно пришедшие из минувшего века, освободили страну. Снова и снова отзвук сказанного президентом Зеленским о крепости каждой хаты.

И чтобы уж совсем понятно: сирийская победа свершилась на фоне печального положения в Грузии. Мирный гражданский протест по евростандарту. И его результаты.

Торжество исконных европейских ценностей как раз в Сирии мы сейчас и видим. Как ни парадоксален (а кому-то и просто безумен) такой вывод. Где победа, там всегда урок.

Никита Требейко, «В кризис.ру»