Коммерческая хроника порой пробуждает воспоминания и побуждает к размышлениям. Словно звучит эхо минувших конфликтов. Переросших в конфликты современные. Криминальная конфронтация и государственный произвол, судебные процессы и жёсткие приговоры… А начиналось всё порой очень скромно. Уже даже подзабыто, как именно.
Группа Jamilco — дистрибьютор многих международных брендов одежды — взяла в аренду на 10 лет помещение на Невском проспекте, 150. По мнению специалистов по недвижимости, аренда обойдётся в 680—800 млн рублей. Возможно, полагают они, договор заключён с последующим правом выкупа. Во всяком случае, владелец 95% этой компании Кира Ульева планировала именно продажу. Однако желающих не нашлось. Что неудивительно.
Связываться с таким помещением — как с булгаковской «нехорошей квартирой», дело непредсказуемое. Более десятка лет назад там размещался универсам «Смольнинский», создавший один из поводов для ареста питерского предпринимателя Владимира Барсукова. Якобы, пытавшегося «рейдерски захватить» этот объект. Так утверждал тогдашний владелец помещения Виктор Ульев. Собственно, по документам, он это помещение действительно продал. О чём и было заявлено в суде 2005 года. Но в 2007 году всё переменилось. Появилось политическое решение о ликвидации петербургского центра влияния, альтернативного правящему чиновничеству. «Ночного губернатора» арестовал отряд «Зубр».
Но, казалось бы, политика политикой, а спор хозяйствующих субъектов должен рассматриваться в порядке гражданского дела. Наказание проигравшей стороны сводится к штрафу, возмещению убытков и т. п. Однако за так называемую попытку захвата универсама «Смольнинский», а также ресторана «Петербургский уголок», Владимир Барсуков был осуждён уголовным судом на 14,5 лет. Срок весьма немалый. Но это обвинение стало лишь первым из предъявленных Барсукову в последующие годы.
Главным «эпизодом» стало покушение на магната Сергея Васильева, совершённое в 2006 году. Кортеж совладельца Петербургского нефтяного терминала средь бела дня был расстрелян на Левашовском проспекте. Погиб охранник. Сам Васильев отделался ранением средней тяжести. СК обвинил Владимира Барсукова в организации этого преступления. Летом 2013-го начался суд. Крайне шаткое обвинение вели к вердикту. Однако в ходе заседаний выяснилось, что показания свидетелей обвинения оплачивал сам потерпевший. Присяжные, узнав об этом и выслушав слово о «спецправосудии», в июне 2014-го проголосовали за оправдание Владимира Барсукова.
Это не устроило ни прокуратуру, ни СК, ни лично Сергея Васильева. В ноябре того же 2014 года Верховный суд отменил решение присяжных. Процесс стартовал заново. На этот раз обвинение полностью сосредоточило внимание на экономической стороне, пытаясь внушить присяжным, что покушение — результат притязаний на собственность Васильева. Что и попыталось доказать с помощью длительного вдумчивого и въедливого допроса многочисленных и малозначимых свидетелей.
Собственно о покушении речи уже почти не было. О выбивании показаний из одних и проплачивании других — тем более. Львиную долю речей составляли обоснования того, что захват предприятия мог быть запланирован. И обвинительный вердикт от нового состава присяжных был получен. В августе 2016 года Владимир Барсуков был осуждён на 23 года заключения.
Это максимальный срок, который мог получить Барсуков. Больше уже не предусмотрено. Тем не менее, в СК уже готовится новое дело — по статье 210, организация преступного сообщества. Эта статья уже несколько раз всплывала в ходе расследования и судебных разбирательств. Особенно в те критические моменты, когда у обвинения не хватало доказательств. Но в прошлом году истёк даже срок давности предъявления этой статьи. Защитники Барсукова напомнили об этом, но СК отказал в закрытии дела.
Суд будет. За организацию преступного сообщества будут судить двоих — самого Владимира Барсукова и его делового партнёра Вячеслава Дрокова. Собственно они и есть «преступное сообщество». Других участников нет. Во всяком случае, следователи таковых не нашли. Конечно, если подходить формально, два человека могут составить сообщество. Но и один человек, например, Вася Пупкин со своим котом Васькой — тоже своего рода сообщество. Если они вместе занимаются истреблением мышей в своей квартире, это тоже (по отношению к мышам) можно назвать преступлением. А, следовательно, и их сообщество — преступным. Попробуйте доказать, что это не так, и встретите жёсткий отпор со стороны защитников прав животных…
В общем, было бы желание, а пришить 210-ю можно любому. Некоторым даже заслуженно.
ФСБ завершило расследование дела вора в законе Шакро Молодого (Захария Калашов) по ст. 163 УК РФ (вымогательство). Скоро оно будет передано в суд. Троим участникам, в том числе Калашову, инкриминируют статью 210. Хотя обвинения по ней пока не предъявлены, случиться это может в любой момент.
И будет вполне справедливо. Но только по отношению к Шакро и его подручным. Несправедливо — по отношению к Эдуарду Буданцеву. Бывшему сотруднику 9-го управления КГБ СССР, то есть коллеге следователей. Он-то как раз обвинения избежит. Не только в том, что устроил перестрелку на Рочдельской улице в Москве, но и в организации преступного сообщества эту бойню учинившего. Выйдет он из зала суда победителем и защитником сирых и убогих. Точнее, богатых и влиятельных.
Видимо, избежит наказания по 210-й и полковник Дмитрий Захарченко. По крайней мере, судья по его просьбе отложила заседание, поскольку, как он утверждает, следствие ещё не разобралось в ситуации с его деньгами: «Один следователь говорит, что получал в качестве взяток, а другой, что данные деньги мне не принадлежат». Вообще-то давно установлено, что это деньги фирм и банков, связанных с РЖД, которые загадочным образом оказались на депозитах у частных лиц, контролируемых Захарченко. То есть у целого сообщества преступников. Но бывшие товарищи полковника, следователи СК, обвинять его в организации этого сообщества не торопятся. Даже не могут решить, на каком основании арестованы украденные деньги.
Среди осуждённых по 210-й нет ни Сердюкова, ни Васильевой, нет ни Усманова, ни Елисеева. Нет там ни Кожина, ни Ролдугина. То ли по недосмотру, то ли по той причине, того, что все следователи заняты более серьёзными делами — Болотным, например, или 26 марта.
Акулина Несияльская, специально для «В кризис.ру»