Государственная власть РФ вступила в этап внутреннего самосотрясения. Схватки силовых бульдогов уже не спрятать под ковёр. Аналитики сравнивают происходящее с последними месяцами сталинского правления. Когда чины госбезопасности гонялись уже не столько за «врагами народа» сколько друг за другом, и лишь ритуально оглядывались на вождя. С учётом внешнеполитического фона (тогда – Корея, теперь – Украина и Сирия) можно предположить исторически скорые последствия. Последняя неделя высветила больше, чем ожидалось.
Только что Следственный комитет РФ стоял глыбой незыблемой и неподсудной. Голос Владимира Маркина звучал как гром из тучи. СК мог упрямо отстаивать самые странные версии гибели «Боинга» над Донбассом. Или, к примеру, чего стоила схватка с Генпрокуратурой по поводу судьбы Дмитрия Каменщика в контексте «домодедовского» теракта. А если углубиться в историю, можно вспомнить погром, учинённый под маркой «антирейдерства» в мире петербургского бизнеса.
И вот теперь генерал Бастрыкин и генерал Маркин наперебой клянут за «предательство» своих ближайших сотрудников. Бастрыкин лично возбуждает преследование недавних товарищей и друзей, после чего дела забирает конкурирующее ведомство (представимо ли большее служебное унижение?). Давно ли глава СК занимался совсем другим? Например, предлагал установить в России обязательную государственную идеологию. Ревизовал Конституцию. Стратегически планировал информационную войну против «цветной революции». Но пришли в СК из ФСБ по поводу миллиона долларов от вора в законе. И стало не до мировых проблем. Оправдаться бы за своё могучее ведомство.
Заместитель генерального прокурора РФ Виктор Гринь со своей стороны горячо поддержал «самоочищение» СК. Но прозрачно намекнул: это, конечно, дело хорошее, но лучше бы этим занялась параллельная структура. Так сказать, в помощь комитету. Дабы не выскользнула цепь событий, протянувшаяся от перестрелки на Рочдельской через задержание Шакро Молодого до ареста генералов СК. За которой с чувством глубокого удовлетворения наблюдают в ФСБ, Генпрокуратуре и МВД.
Конечно, об отставке Бастрыкина и тем более расформировании СК речи (пока?) нет. Но заметный передел властного ресурса уже произошёл. Жёстко ограничено политическое влияние группы Бастрыкина. Который в последнее время олицетворял (наряду с секретарём Совбеза Патрушевым) идеологизированную часть силовиков. Сделавшую ставку на мировую контрреволюцию и особый путь с верховным правителем. Очень характерно, что именно в этой структуре разразился грандиозный коррупционный скандал. На то и «духовные скрепы».
Удивительно другое. Почему такая честь только партнёрам Шакро? Отчего было не отреагировать на публично разоблачённый подкуп свидетелей по «делу Барсукова»? Ведь прямо на заседании суда были оглашены данные о том, что обвинение Владимира Барсукова в организации покушения на питерского миллиардера Сергея Васильева стоило потерпевшему порядка $2,5 млн. Почему такая информация повлекла за собой не расследование, а отмену оправдательного приговора, да ещё вынесенного судом присяжных?
На подходе крутое продолжение сюжета. Тренд очевиден и по генералам СК, и по губернатору Белых. Политику теперь делают через криминал, аресты и суды. Приближается процесс по нестареющему делу почти двадцатилетней давности – убийству Галины Старовойтовой. Она была едва не единственным популярным политиком среди российских либералов. Общество прислушивалось к её словам. Даже сейчас её наследие многим небезразлично. Гибель депутата Старовойтовой выглядело политическим мученичеством. Поэтому на процессе влиятельные группировки постараются основательно решить свои вопросы. Не очень беспокоясь об истине и справедливости.
За организацию преступления осуждён на 17 лет бывший депутат Госдумы от ЛДПР Михаил Глущенко. Серьёзный авторитет в петербургском криминалитете. Достаточно сказать, что приговор по делу Старовойтовой он получил уже отбывая срок за вымогательство и обвиняясь в тройном убийстве. Но всё-таки считать его самостоятельным игроком в политическом терроре было бы чрезмерно.
Поэтому перед Глущенко был поставлен вопрос о заказчике. И уверенно подсказан ответ. По отработанной схеме досудебного соглашения: имя в обмен на смягчения (с последним, правда, Михаила Ивановича сильно разочаровали). Глущенко назвал заказчиком Владимира Барсукова.
Это обвинение многократно проанализировано самыми разными авторами. Практически во всех рассмотрениях оно признано, мягко говоря, абсурдным. В нём нет ни какого-либо мотива, ни сколько-нибудь достоверной технологии. Но есть политическая целесообразность для очень серьёзных людей. Слишком очевидна была конфронтация Галины Старовойтовой с партией, которую представлял в Думе Глущенко, и с лидером этой партии. В российской политике и идеологии ЛДПР и Владимир Жириновский занимают сегодня прямо-таки «бастрыкинские» позиции. Значит, всевозможные ассоциации, рассуждения, версии требуется отсечь. И заодно сфабриковать «единый источник» всяческой преступности. В лице Барсукова, оправдывать которого не дают даже присяжным.
Многое меняется на глазах. Приморский краевой суд оправдывает «приморских партизан». Спецназ ФСИНа с трудом подавляет бунт в абаканской колонии № 35. Дальше оказывается, что бунт едва не разросся в региональное восстание по всем зонам Хакасии. При том, до какой степени традиционно переплетены в России «малые зоны» с «большой» – вспоминаются последние новости из Турции, Армении, Казахстана. По периметру границ РФ.
Криминализация политики – метод по-своему эффективный, но обоюдоострый. Он рождает противодействие, в конечном счёте непреодолимое. У него нет ни центра, ни руководства. Оно идёт отовсюду.
Николай Кольский, «В кризис.ру»