Филиал Московского коммерческого банка ― самое первое здание в стиле модерн на Невском. И до и после МКБ дом сменил множество владельцев и заведений. Первым владельцем этого участка и двухэтажного дома на Невском в середине XVIII стал кофишенк Саблуков. Может этим и определилась судьба дома ― в разное время при разных владельцах в нём непременно было какое-то питейное заведение. А владельцы и особенно облик дома многократно менялись. Пока за перестройку не взялся Леонтий Бенуа ― именно под питерский филиал МКБ. В 1902-м здание приобрело супермодерновый вид, который практически без перемен сохранился до наших дней. Фасад, разумеется, поскольку внутреннее содержание дома продолжает меняться и теперь.
После перестройки 1902-го здание стало многофункциональным. В нем размещался не только банк, но ещё и магазин придворного оптика, кондитерская фирма, музыкальные и драматические курсы, контора страхового общества, зубная лечебница.
Но самым прославленным заведением был ресторан «Квисисана», ставший любимым местом сбора питерской богемы и небогатой интеллигенции. Там можно было дёшево поесть из механического автомата-буфета. За 10 копеек автомат выдавал салат, за 5 копеек — бутерброд. По ночам приличное заведение становилось местом сбора всех невских проституток. Что, впрочем, никого особенно не смущало; место было очень модным. Здесь можно было встретить и полуголодного студента, и начинающую актрису, и маститого философа Розанова. Тут бывали Блок, Мандельштам, Ахматова, Ремизов, Чулков, Сологуб и многие-многие другие. Этакое литературное кафе, вроде «Бродячей собаки», но попроще.
«Квисисана» пережила Первую мировую войну, Февральскую революцию, октябрьский переворот, даже Гражданскую войну. А в 1923 году стала местом, где разыгрался последний акт драмы под названием «вооруженное ограбление Кожевенного синдиката». Это дело стало самым громким преступлением года. Из кассы синдиката было похищено 96 тысяч рублей.
А произошло вот что. Правление Кожевенного синдиката располагалось в самом сердце Петрограда, на Большой Морской ― улице даже по тем временам весьма фешенебельной, немноголюдной и респектабельной. А главное ― по видимости очень безопасной, поскольку буквально в двух шагах, в доме 2 на Гороховой, располагалось самое страшное питерское учреждение ― городское управление ГПУ.
Правление синдиката, в котором работало около сорока человек, находилось на первом этаже. Там же находились и сейфы с деньгами. И вот однажды средь бела дня к зданию подлетели три пролётки. Семь мужчин быстро выскочили из них и направились к дверям. В то же мгновение раздался взрыв, на тротуар посыпались стёкла витрин… Грабители ― каждый был вооружён двумя наганами ― ворвались внутрь и открыли стрельбу по-македонски. Руководил налётчиками невысокий худощавый человек, картинно скрипевший зубами ― видимо, для большей острастки публики. К счастью, никто из присутствующих в зале не пострадал, нападавшие палили красиво, но вдумчиво, то есть куда угодно, только не в людей. Но эффект всё равно получился отменный: сопротивляться не решился никто, главный кассир безропотно отдал ключи от сейфов. Деньги тут же были уложены в три мешка. После этого нападавшие в строгом порядке отступили к своим пролёткам. Их след простыл.
Чекисты с Гороховой действительно прибежали быстро. Но без толку ― одно дело вломиться ночью в квартиру и взять «контру» тёпленьким из постели, совсем другое ― искать профессиональных грабителей. В общем, они их так и не нашли бы. Если б не бдительный кассир. Однажды на Невском он нос к носу столкнулся с главным налётчиком, тем, что страшно скрипел зубами. Тот вместе с молодой дамой направлялся в «Квисисану». А кассир сразу же позвонил куда следует…
Тут уж только ленивый оплошал бы. Главграбителя взяли прямо из-за стола. Вместе с прелестной подругой.
Руководитель налётчиков Михаил Сизов, как оказалось, был левым эсером. «Это было не преступление, а экспроприация, экс. Принудительное изъятие средств в целях материальной поддержки партии, борющейся за революцию», ― объяснил он на первом допросе. После этого замолчал. Остальных выдала прелестная Серафима Попова, жена Сизова. Большинство из них оказались вполне безыдейными бандитами с Сенной, но были и убеждённые борцы с большевизмом. Всех, кроме Серафимы, вскоре отправили в Москву. Судили как политических.
А «Квисисана» продолжала работать. Она не закрывалась даже в Ленинградскую блокаду. Тогда это была столовая. Потом тут были знаменитое ленинградское кафе «Север» (до 1951 ― «Норд») и ресторан «Нева». Потом казино, ресторан и ночной клуб «Голливудские ночи». Сейчас ― стоматология, магазин электроники и «Буквоед». От дивных интерьеров не осталось и следа, но фасад по-прежнему прекрасен.