Умер Эдуард Лимонов — писатель и лидер партии «Другая Россия». Об этом сообщил в Facebook депутат Сергей Шаргунов. Лимонову было 77 лет, в последнее время у него были проблемы со здоровьем. На сайте партии сообщается, что он боролся с онкологией и умер в одной из столичных клиник после экстренной госпитализации.
Без малого тридцать лет Эдуард Лимонов считался одним из самых ярких российских политиков. «Да, да… Россия, политика — Путин, Лимонов, Бусыгин…» — говорили корреспонденту «В кризис.ру» участники митинга в Риме весной 2013 года. Его политическая идеология и активность являлись своеобразным продолжением деятельности литературной.
Лимонов родился в Харькове 22 февраля 1943 года. При рождении получил фамилию Савенко. Работал грузчиком, сталеваром, шахтёром. Юношей участвовал в заводской забастовке (это был период кризиса времён позднего Хрущёва, вскоре после Новочеркасска). С 1967-го жил в Москве, писал стихи, прозу, эссеистику. Принял псевдоним Лимонов, превратившийся в фамилию. Тексты были таковы, что председатель КГБ Юрий Андропов уделял им персональное внимание и называл автора убеждённым антисоветчиком.
В 1974 году Эдуард Лимонов — уже имея определённое литературное и диссидентское имя — уехал в США. Работал в русской эмигрантской прессе, причём яростно обличал «капиталистическую эксплуатацию», «буржуазное потребительство и репрессивность» и т.д. (не проявляя, однако, желания вернуться в социализм). Американскую статью Лимонова «Разочарование» перепечатала в 1976-м московская газета «Неделя», как бы в назидание диссидентам. Но основную известность создали ему не такие публикации, а эпатажный роман «Это я, Эдичка», проламывавший культурные барьеры.
В 1980 году Лимонов перебрался во Францию. Установил связи с Французской компартией (в США он сотрудничал с леворадикальными социалистами). Спустя семь лет получил французское гражданство. В свой французский период он написал «История его слуги», «Дневник неудачника», «Подросток Савенко», «Молодой негодяй», «Укрощение тигра в Париже» — названия говорили сами за себя.
События в СССР второй половины 1980-х обратили писателя к политике. Он заинтересованно отнёсся к началу перемен, но быстро заявил себя непримиримым врагом Перестройки. Он стал яростно выступать против «буржуазной реакции» и «националистического сепаратизма», в которых видел единственной содержание преобразований. При этом он продолжал обличать Запад, «несправедливый капитализм и его идеологию — демократию». Некогда убеждённый антисоветчик стал оправдывать и сталинизм, и советскую имперскую политику. Большой резонанс вызвала в 1990 году полемика Лимонова с Вадимом Белоцерковским: идеолог самоуправления, сам критичный к капитализму, чётко опровергал лимоновские доводы, защищая демократические ценности.
В 1990 году Эдуард Лимонов восстановил советское гражданство, в 1991-м вернулся в Россию. Он активно занялся политикой, позиционируясь как непримиримый враг ельцинских реформ. В 1994 году Лимонов вместе с философом-евразийцем Александром Дугиным, музыкантом Егором Летовым и композитором Сергеем Курёхиным создал Национал-большевистскую партию (НБП). Выступал за насильственное воссоздание СССР, модернизированного в духе консервативной революции и «культур-марксизма».
Причудливое идеологическое соединение ультралевых тенденций с ультраправыми объяснялось самоценностью радикализма и эпатажа. Сам Лимонов откровенно заявлял, что в политике и идеологии для него важнее всего «крайность, предельность». Поэтому он в равной мере приветствовал и проповедовал «ярко-красное и чёрно-коричневое». В тех же тонах выдерживалась идеология и программа НБП. Ментальность и доктрина «края ради предела» нашла отклик в некоторых кругах молодой интеллигенции. Богемную эпатажность и идеи Красного мая-1968 удалось совместить с державным имперством. Впрочем, всё это имело значение лишь в интеллектуальных изысканиях. В практических акциях лимоновская партия выступала под незамысловатым лозунгом «Сталин, Берия, ГУЛАГ!»
Эстетика государственного могущества Лимонова восхищала, «скучная либеральная демократия» отвращала. О том, в какие «крайние предельности» вырождается всякая «справедливая державность», он, видимо, постарался забыть. А его юным поклонникам сталкиваться с этим не пришлось по милости позднего рождения.
Лимонов не только говорил о вооружённой борьбе, но и по мере возможностей участвовал в ней. В Октябре 1993-го он был на стороне «белодомовских» контрреформистов, в югославской войне — на сербской, в грузино-абхазской — против Грузии, в приднестровской — против Молдавии; тенденция выбора очевидна. В конце 1994 года он впервые поддержал ненавистного Ельцина — за начало чеченской войны: «Пусть мы не любим тебя, президент, но сейчас мы с тобой! Да здравствует война!»
Смена власти на рубеже 1990-2000-х отразилась на судьбе Лимонова. Времена наступили не ельцинские, и в 2001-м его арестовала ФСБ. Освободился Лимонов в 2003-м и включился в легальную оппозиционную политику. К удивлению многих, он вдруг осознал ценность буржуазных политических свобод и проникся этими принципами.
Лимонов вступил в коалицию с либералами против Владимира Путина и его режима. Стал выступать с общедемократических позиций. Партия НБП перепозиционировалась всего лишь как «радикальная социал-демократия», без Сталина и ГУЛАГа. Лимоновские нацболы превратились в уличный авангард демократической оппозиции. Главными союзниками Лимонова сделались Гарри Каспаров и Михаил Касьянов. Вместе они организовывали оппозиционные структуры, возглавляли Марши несогласных. И только на этом этапе, в 2007 году, лимоновская Национал-большевистская партия была запрещена как экстремистская. На её месте учредилась более умеренная в декларациях, но всё равно не зарегистрированная Минюстом партия «Другая Россия». Инициировавшая знаменитую «Стратегию 31» — в защиту конституционной свободы собраний.
Демократический этап смотрелся инородным в общественно-политической биографии Эдуарда Лимонова. И действительно, с 2014 года он вернулся на прежнюю стезю. Резко осуждал Украинскую революцию, восторгался присоединением Крыма, прославлял контрреволюционно-имперские структуры ДНР/ЛНР. Нацболы «Другой России» стали большими путинистами, чем сам Путин. Те из них, для кого радикализм означал безбрежность свободы и демократии, порвали с лимоновской партией.
Возвратившись к себе прежнему, Лимонов вновь сошёлся со сталинистскими и черносотенными организациями и изданиями. Но получил и новые, уже государственные трибуны (чего не бывало ранее). Сотрудничал в официозных «Известиях», писал колонки для государственного телеканала RT. Что уж крайне предельного он там нашёл, не станем углубляться. Ибо можно предположить.
Но было в жизни Лимонова всё же и другое. Не только в литературе (есть специалисты, искренне считающие его великим писателем), но и в политике. Об этом другом и стоит вспомнить сегодня.