Скандальный «правительственный час», прошедший вчера в Госдуме, высветил целый комплекс острейших проблем России. Одновременно он проиллюстрировал состояние российской властной системы и степень общественного воздействия на неё. Для отчёта перед народными избранниками по вопросам безопасности на транспорте в Думу явилась весьма представительная делегация: министр транспорта Игорь Левитин, глава Росавиации Александр Нерадько, руководитель Ространснадзора Александр Касьянов. Министерский доклад о состоянии вверенной отрасли звучал как предупреждение о грядущих новых катастрофах.
Ещё 9 сентября – через день после катастрофы Як-42 и гибели «Локомотива» — оппозиционные парламентские фракции озвучили требование отставки Левитина. Выступавший от «Справедливой России» депутат Александр Бурков объяснил волну техногенных катастроф общим кризисом системы, которая «выжимает все соки из того, что осталось от Советского Союза». Он прямо обвинил в происшедших несчастьях «Единую Россию», отметив, что министр Левитин с гордостью причислял себя к «партии власти». КПРФ и ЛДПР поддержали требование отставки главы Минтранса. И, словно подтверждая обвинения Буркова, «Единая Россия» настояла на том, чтобы сначала заслушать чиновников, а потом принимать решение. Собственно, даже и не решение – парламент в РФ не отстраняет членов правительства.
Министр нашёл время для Госдумы через полторы недели. Доклад о состоянии вверенной ему отрасли звучал как предупреждение о грядущих новых катастрофах. Депутаты узнали, что каждый третий из примерно полутора тысяч самолётов российского авиапарка произведён за границей. Что два гражданских аэродрома из каждых трёх нуждаются в срочном ремонте, а каждый третий не имеет искусственного покрытия. Что сто круизных судов из ста – импортного производства. Последнее поставило министра в двусмысленное положение: если он только что намекал на изношенность авиапарка российского производства, то в отношении речного транспорта акценты пришлось переносить уже на изношенность иностранной техники. Словно не устанавливая явной связи, министр тут же нашёл еще одну причину такого положения вещей: оказывается, в современной России на месте крупных пароходств созданы сотни мелких компаний. Левитин не произнес ключевых слов, но эти строки доклада перекликались с носящимися в воздухе идеями укрупнения как панацеи.
Ни слова не было произнесено о крушении Як-42, унесшем жизни ярославских хоккеистов. Ни слова о крушении «Булгарии». Это молчание о главном возмутило депутатов. Но все претензии Левитин отклонил, напомнив о пресс-конференциях министерства и о собственном посещении места крушения самолёта. Он лишь забыл добавить, как отчитывался президенту, буквально читая дежурный текст с листа и умудрившись записать разбившийся самолёт на будущий капремонт.
Предложения министра по исправлению ситуации не отличались креативом: ужесточить правила эксплуатации транспортных средств, интенсифицировать проверки. На этом фоне очень странно смотрелась просьба председателя Госдумы быть с Левитиным помягче, поскольку тот не виноват в случившемся с Як-42 и «Булгарией». Палата вняла своему спикеру – председатель профильного думского комитета Сергей Шишкарёв был заменен в качестве докладчика Валерием Язевым. И неспроста — Шишкарёв проявлял большую активность и являлся неудобной фигурой, будучи в состоянии озвучить неприятные для Левитина вопросы. В результате в Думе обозначилась заметная перегруппировка: авторитетный депутат Шишкарёв переходит из «Единой России» аж в КПРФ.
Внимание депутатского корпуса отчасти переключилось на «персональное дело» Шишкарёва. Владимир Жириновский обрушил на него град обвинений, на что тот пообещал обратиться в суд. Этот скандал предположительно связан с выжидательной позицией фракции ЛДПР по критике Левитина. Здесь тоже склонны сконцентрировать огонь на владельцах транспортных компаний, подыгравая монополистическим тенденциям. В этом случае конфликт Жириновского с Шишкарёвым воспринимается как «белый шум», прикрывающий провалившуюся попытку думцев привлечь министра к ответу.
Четверть века назад будущий президент России, а тогда ещё партийный секретарь Москвы Борис Ельцин назвал «политической» проблему столичного транспорта. По меркам весны 1986 года звучало более чем смело. Сейчас положение дел на транспорте напоминает сводку из другого ведомства – МЧС. Левитина уже окрестили «министром катастроф». И возникают признаки реального перерастания проблемы в политическую. С соответствующими последствиями.