Суть того года обозначилась ближе к его концу. 40 лет назад, 10 ноября 1982-го, скончался Леонид Брежнев. «Прощай, Леонид Ильич», – неслось с Мавзолея. «Память о тебе не угаснет», – зловеще добавил Юрий Андропов. «“Ты действительно ничего не знаешь? Умер Брежнев. – Не может быть. Он бессмертный”. Во всю мощь гремела “Спидола”. Подошли другие гости, начался галдёж до утра», – вспоминал украинский публицист Анатолий Стреляный. Через эту смерть жизнь вновь презрительно посмеялась над нежитью.
Сегодня всё видится элементарно: опустили гроб в Кремлёвскую стену (до сих пор держится слух, будто с грохотом уронили) – и закопали Советский Союз. На самом деле много сложнее. Весь ход страны и мира опрокидывал коммунистическую систему СССР и «соцлагеря». Но смерть генерального секретаря ЦК КПСС сценически была выразительна.
1982 год в Советском Союзе задумывался как юбилейный. 30 декабря предстояла круглая годовщина. «Шестидесятилетию образования СССР шестьдесят ударных недель!» – непрерывно бубнил агитпроп. 7 ноября отметили «полукруглую» – шестидесятипятилетие Октябрьского переворота. Оба празднования оказались на редкость унылы. Не сравнить даже с 60-летием в «год Конституции Брежнева». Теперь у верхов и низов исчезли все и всяческие иллюзии. Не хотели и не могли. Ибо радоваться было нечему.
Облом одиннадцатой пятилетки обозначился с первых её месяцев. Кое-как держал планку ТЭК на добыче под экспорт. Но обрабатывающая промышленность, сельское хозяйство, строительство буксовали со всей очевидностью. Особенно напрягало технологическое отставание. Разговоры об НТР или хотя бы НТП звучали анекдотически. На ленинградском заводе железобетонных изделий гости из ГДР с ужасом смотрели, как пятнадцатисуточники вручную мешают бетон. «А как у вас используется ЭВМ?» – любопытствовал через переводчика американец в комсомольской редакции. «Используется… Но ещё не полностью», – нашёлся с ответом аппаратчик обкома ВЛКСМ.
Блага потребительского общества, достигнутые в 1970-е, уже не ощущались. Духовный подъём хрущёвского десятилетия остался далеко позади. Брежнев и его годы воспринимались под конец как эра унылой второсортности и прилавочного убожества.
1982-й начался понятным знаком. 25 января умер Михаил Суслов – секретарь ЦК, ветеран Политбюро, многолетний куратор советско-коммунистической идеологии. В партийной верхушке резко усилились позиции Юрия Андропова, куратора госбезопасности. Суслов и Андропов долго враждовали на аппаратном поле (хотя концептуальных разногласий между ними практически не было). Исчезновение идеолога расчищало дорогу гэбисту. Когда Андропов официально возглавил комиссию по организации брежневских похорон, стало ясно, кто наследует верховную власть в КПСС и СССР. Сбывалась мечта Берии – на первой позиции правящего класса номенклатуры утверждался хозяин Органов. Впрочем, политически Андропов происходил из партийного аппарата. Так что баланс выдерживался.
Начало 1980-х было мрачным временем. Социальное разложение, государственное буксование пытались преодолеть неосталинистской накачкой. Особенно усердствовало армейское Главполитуправление. Генерал Епишев диктовал аж литературную политику. Верховные сталинисты группировались в Политбюро вокруг министра обороны Дмитрия Устинова. Репрессивно-идеологическое давление приветствовали хозяева столиц Виктор Гришин и Григорий Романов. С молодой горячностью «советовался с Лениным» Михаил Горбачёв. КГБ и МВД в декабре возглавили генералы Чебриков и Федорчук – представители разных силовых кланов, но вполне единые по части карательной политики.
Всё это проявится в период андропо-черненковской интермедии. Но не достигнет практически никаких результатов.
Структуру советского общества к осени 1982-го кратко описал Александр Солженицын: «Над раздавленным народом возвышается угнетательский партийно-государственный аппарат вместе с аппаратом пропаганды и репрессий. Это каста, обеспеченная всем в избытке. В центре касты олигархия партийных функционеров. Массы охвачены духовным упадком и равнодушием. Иногда стихийная злоба прорывается оскорблением или взрывом официальных памятников».
Крупных протестов и беспорядков за год не документировалась. Правозащитно-диссидентская оппозиция была затрамбована. Однако возникла «Группа за установление доверия между Востоком и Западом», из которой впоследствии вырастет легендарный Демсоюз конца 1980-х. Не сдавался в Ленинграде столь же легендарный СМОТ – Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся. Почти сразу после смерти Брежнева арестован активист Лев Волохонский. «Свободу Волохонскому! Свободу политзаколючённым! „Солидарность“ жива!» – расписывает стены в городе трёх революций его соратник Александр Скобов. 20 декабря, в день чекиста, арестован и он.
Несколько ранее, в октябре, КГБ раскрывает реальный заговор во Владивостоке. Двое рабочих плавучего крана Приморской флотилии Тихоокеанского флота готовили взрыв обкомовской трибуны в день 7 ноября. «На почве негативного отношения к внутренней политике КПСС и недовольства советской действительностью», – говорится в отчёте КГБ для ЦК КПСС. Напоминает нынешние формулировки обвинений по статье 207.3 (разве что любви не просят, как нынешние эмоционально ранимые). Но заметим – тогда речь шла не о записях на дисплее, не о надписях на магазинных ценниках.
Глубинная же суть процессов содержалась «глубинном народе». Главные проблемы создавали властителям пролетариат и криминалитет. «Миллионы обиженных пьяниц, проводящих ночи в вытрезвителе или пятнадцать суток в КПЗ, огромное число ежегодно попадавшихся на мелких хищениях людей и ещё больше — оставшихся безнаказанными, молодежь, выросшая в пьющих семьях. Конфликтные периоды как бы обрамляют время пребывания Брежнева у власти, косвенно свидетельствуя о социальной нежизнеспособности “застоя”. Страна вступала в новую эпоху на бочке с порохом», – резюмирует историк Владимир Козлов итог брежневской благодати.
Против таких ломов нет приёмов ни у какой диктатуры. Вопрос времени.
Но время-то и было упущено. При его спокойном размеренном течении, при возможности обдумать, собраться и подготовиться к будущему. Люди были, о том свидетельствуют художественные документы эпохи. В фильме «Кто стучится в дверь ко мне…» скромный актёр Гера в исполнении Сергея Шакурова, вступает в схватку с жестокой и наглой бандой, защищая чужую девчонку. Таёжные туристы из «Найти и обезвредить» всю работу делают за милицию. Такие многое бы смогли в предстоящие десятилетия. Если бы их не отучили думать о себе и о родине. Вот и вышло «найти и обезвредить, увидеть и забыть».
Недавно исполнилось ещё одно актуальное сорокалетие. 2 ноября 1982 года в США прошли промежуточные выборы в конгресс. Оппозиционные демократы слегка подвинули правящих республиканцев. Советский агитпроп торжествовал. До смешного у них всё повторяемо. Но ни тогда, ни теперь не говорилось главного: на американских промежуточных выборах всегда выигрывает оппозиция. Избиратели заботятся, чтобы администрации жизнь не казалось мёдом. Даже если на главных выборах через два года вновь поддержат того же президента.
Избранный в 1980 году Рональд Рейган продолжал жёсткий курс. Рыночное разгосударствление в экономике, всемерная опора на американские традиции частной инициативы. Несмотря на тяжёлый экономический спад: «Правительство должно быть с крепкими нервами». Это оправдает себя, через год начнётся подъём. Так же однозначно во внешней политике. «Воспользуемся нашей силой и оставим марксизм-ленинизм на пепелище истории», – произносит великий Ронни в исторической лондонской речи 8 июня («пацан сказал – пацан сделал»).
Разрядочному позору более не бывать, картеровская наивность тоже в прошлом. Рейган ещё, можно сказать, даже не начинал – «звёздные войны» и Джамбори только впереди. А на коммунистической глотке уже сжата сталь. Странно выглядит июльская отставка госсекретаря Александра Хейга, лихого натовского генерала: «Есть вещи поважнее, чем мир». Но главой внешнеполитического ведомства назначается Джордж Шульц. Более искушённый в дипломатических хитросплетениях.
Главный союзник неоконсерватора Ронни – разумеется, консерватор Мэгги. Американо-британский альянс не только геополитическая, но и идеологическая ось НАТО. (Да-да, англосаксы. Они самые.) Недаром историческая речь американского президента произнесена в Лондоне. Но Западная Европа преподносит Брежневу и другие предсмертные сюрпризы. 1 октября меняется власть в ФРГ. Вместо Шмидта канцлером становится другой Гельмут – Коль. Кремлю и со Шмидтом не всегда было просто, хотя германские социал-демократы склонялись к «брежневферштеерству». Христианско-демократический союз Коля – это вообще проникновение рейганизма-тэтчеризма в континентнальный центр. При всех личностных различиях Гельмута с Рональдом.
В Испании на выборах 28 октября триумфально побеждает Социалистическая рабочая партия. Фелипе Гонсалес во главе социалистического правительства введёт Испанию в НАТО. Оформляется новый, атлантический, тип евросоциализма. Незадолго до испанского премьера Гонсалеса этот курс взял французский президент Франсуа Миттеран. Победитель буржуазного праволиберала Жискар д’Эстена, с которым Брежневу как раз удавалось сговариваться. Возвращение в премьеры Улофа Пальме тенденции не меняет – при очевидном поправении «шведской модели».
Двух с небольшим недель не дожил Брежнев до звонка с противоположного конца Земли. Премьер-министром Японии становится Ясухиро Накасонэ. Динамичный антикоммунист и антисоветчик по прозвищу «Ясу – японский Ронни».
1982-й был тревожным военным годом. Великобритания побеждает Аргентину в морской схватке за Фолкленды. Разумеется, Маргарет Тэтчер побеждает на парламентских выборах. Советское руководство просто растеряно. Дабы не оказаться по одну сторону с железной леди, КПСС выражает симпатии аргентинской военной хунте. И вместе с ней постыдно проигрывает.
Ещё сокрушительней провал в Ливанской войне. Израильские войска громят военно-террористическую и политическую структуру ООП. Кремль ничем не может помочь союзнику Арафату. И это не просто пятая арабо-израильская война. Во главе израильского правительства стоит Менахем Бегин. Его политика демонстративно идеологизирована, заточена против СССР и коммунизма. Здоровый фанатизм убеждённости. Без постмодерновых вихляний. Как, собственно, у большинства в те времена.
Лично другу Менахему война не принесла удачи. Сентябрьская резня в палестинских лагерях Сабра и Шатила, учинённая ливанскими фалангистами, вынудит к отставке и его, и военного министра-«Бульдозера» Ариэля Шарона. Но Израиль и антикоммунизм побеждают. Несмотря на гибель фалангистского президента Ливана Башира Жмайеля (его убийство и спровоцировало резню). Известного как «свет надежды».
Совершается разгром и в Чаде. В столицу Нджамену вступают антикоммунистические Вооружённые силы Севера. Президентом становится «африканский Пиночет» Хиссен Хабре. Разбит не только левый Гукуни Уэддей. Разбит Муамар Каддафи – один из главных союзников СССР в арабо-африканском мире. Войны в Ливане и Чаде не только засвидетельствовали идеологические и геополитические поражения СССР. Они показали советское военно-техническое отставание. В этом плане Бегин и Хабре существенно ускорили грядущую Перестройку.
Продолжаются гражданские войны в Анголе, Мозамбике, Эфиопии. Брежневские клиенты не способны одолеть африканских антикоммунистов. Традиционные монархисты, прозападные республиканцы и полпотовские маоисты объединяются в Камбодже – вместе воевать против просоветского режима и вьетнамских оккупантов. Готовятся к военному броску никарагуанские контрас. По соседству в Гватемале приходит к власти ультраправый харизматик-фундаменталист генерал Риос Монтт. Председателем Конституционной ассамблеи Сальвадора становится фанатичный антикоммунист майор д’Обюссон. Успехи советской экспансии брежневских семидесятых повсеместно идут на слив. Что и констатирует токийская конференция Всемирной антикоммунистической лиги.
Это не говоря об Афганской войне, в которой брежневцы увязли более чем всерьёз и хуже чем надолго. Панджшерская операция 1982-го обходится советским войскам в сотни убитых, местным коммунистам в тысячи – заканчивать приходится очередным перемирием с Ахмад Шах Масудом. Моджахедское сопротивление неистребимо. Как подпольная борьба «Солидарности». Поразительная ось Афганистан–Польша – стержень мировой антитоталитарной борьбы 1980-х. Крестьяне-партизаны Центральной Азии. Профсоюзные подпольщики Восточной Европы.
Военно-коммунистическая хунта генерала Ярузельского подавила рабочее движение, расстреляла забастовщиков. Именно 10 ноября, в день, когда не стало Брежнева, польские рабочие впервые не пошли за своим профсоюзом. Объявленная забастовка не удалась. Общество подавлено партийно-государственной жестокостью и собственной социальной депрессией. Но даже при этом майские и августовские протесты прокатываются по стране. Льётся кровь под пулями и дубинами карателей. Людей поднимает ярость. В октябре краковские рабочие гневным ударом ответили на убийство свихнувшимся гэбистом своего товарища Богдана Влосика. «Солидарность» отступила, но Солидарность жива.
В сентябре XII съезд Компартии Китая одёргивает сторонников «западного капиталистического пути» и утверждает программу «социалистической модернизации». Во главе партии остаётся Ху Яобан, во главе правительства – Чжао Цзыян, но реально верховную власть сосредоточил председатель Военного совета ЦК КПК Дэн Сяопин. Через несколько лет Дэн отстранит своих протеже Ху и Чжао – слишком далеко зайдут в модернизации и либерализме. Последует Тяньаньмэньская бойня.
В конце 1982-го Чжао Цзыян между делом высказывается в том смысле, что «отношения между КНР и СССР могут улучшиться». После смерти Леонида Ильича правители Пекина соизволяют снисходительно кивнуть в сторону Москвы. Вот ведь событие всё же…
Через пять лет наступит 1987-й – светлое время советской истории. А ещё через пять всё советское покажется далёкой историей. Кто бы это предвидел в день брежневских похорон?
Так, в упорном противостоянии, приходят в мир перемены. Нельзя ослаблять напор, учит 1982 год. «Мы не сумели заварить забастовку 10 ноября. Но две цели были достигнуты: освобождение Валенсы и приезд Папы. И неизвестно ещё, не помогло ли это Брежневу переселиться на тот свет», – это сказал заместитель председателя подпольных структур «Солидарности» Богдан Лис. И неполиткорректно засмеялся.
Никита Требейко, «В кризис.ру»
