Всемирный протест современности. Мирные шествия, уличные побоища, массовые драки, репрессии, восстания, войны. А ещё это Фейсбук: «Страной правит автократическая хунта. Сыновья кровожадных отцов хвастаются их подписями на смертных приговорах. И сами подписывают законы олигархической касты – о подавлении оппозиции, уничтожении свобод, ежедневном воровстве». Это написал не уличный вожак, не историк-правозащитник, а глава государства. В Албании.
Современная Албания – парламентская республика. Президент обладает немалыми полномочиями, символизирует национальное единство, является главнокомандующим. Но его избирают депутаты. Они же утверждают правительство. Исполнительная власть принадлежит кабинету во главе с премьер-министром. Поэтому никого не удивляет, что президент Илир Мета обличает премьер-министра Эди Раму словно демонстрант в автозаке. В конце концов, против главы государства даже глава правительства не может бросить полицию.
Минск и Бишкек, Хабаровск и Ла-Пас, Карабах и Гонконг, сирийский Идлиб и ливийский Сирт, «революция оромо» в Эфиопии и привычный уже «Бойко-бой» в Болгарии затенили албанские протесты. Массовые, упорные и яростные, они фактически не прекращаются скоро четыре года.
Началось всё в преддверии последних парламентских выборов. В результате которых Эди Рама вторично стал, как это сейчас говорят, «легитимным». Голосование состоялось 25 июня 2017-го. А столкновения в албанской столице Тиране стартовали 18 февраля. В знак протеста против грядущих фальсификаций. Понятно, что когда выборы состоялись, оппозиция объявила их подтасованными. Ибо – это все знают, давно же предупреждали! Правооппозиционная Демократическая партия (ДПА) и её лидер Люльзим Баша только так и расценили выигрыш Социалистической партии (СПА) во главе с премьером Эди Рамой.
Перед выборами Баша требовал электронного голосования, дабы исключить жульничество с бюллетенями. (Похоже на левокоммуниста Сергея Удальцова, который давно предлагает все выборы и референдумы проводить через SMSки, а то с обычными урнами «вырождается даже советская власть».) Рама ответил, что в принципе можно, но сейчас нет времени, а кто этого требует, тот хочет сорвать вступление Албании в Евросоюз. После чего уверенно победил: почти 50%, 74 мандата в Народном собрании из 140.
«Электоральные революции» – феномен известный. Но чтоб начинать за четыре месяца до выборов – это албанский эксклюзив. Жаль, что мало кем отмеченный. Однако было у протестующих и ещё одно требование: ужесточить борьбу с наркобизнесом, главным крышевателем которого считался министр внутренних дел Саймир Тахири. На тот момент – правая рука Эди Рамы. Эта тема восходила к более общей: той самой олигархической касте, о которой пишет теперь президент Мета.
Албанская олигархия – довольно сложное понятие и очень замысловатое переплетение. Это не только владельцы крупных, по албанским меркам, компаний и банков (нефтегазовая Taçi Oil, торговая сеть Big Market, горнометаллургическая AlbChrome, пивоваренная Birra Tirana, телекоммуникационная Eagle Mobile, финансовые Credins Bank, UBA, IBA и ещё десяток-два). Не меньшую роль играет государственный менеджмент Банка Албании, транспортных госкомпаний, энергетического оператора OSHEE, оборонэкспорта MEICO, телерадио RTSH, порта Дурреса. Ещё большую – чиновно-политическое руководство, сохраняющее авторитет безотносительно к текущему правительственному либо оппозиционному статусу.
С ними тесно связаны вожди традиционных землячеств и родоплеменных кланов средневекового происхождения. Истребить которые не смог даже Энвер Ходжа во главе жесточайшего из сталинистских режимов (да и куда бы он делся, когда сам в значительной мере опирался на южный клан Гирокастры). И конечно, куда без них – боссы легендарной албанской мафии, раскинутой на весь мир – торговля наркотиками, оружием и людьми, рэкет, грабежи, финансовые аферы, криминально-охранное сопровождение бизнеса и националистической политики.
Подобную среду не так-то просто консолидировать. Особенно в условиях реального демократического плюрализма. Республика Албания – не РФ путинского двадцатилетия. В Стране орлов вообще-то где сядешь, там и слезешь. Тем сильнее впечатляет то, что удалось Эди Раме.
Власть в Албании меняется регулярно, по четверть века нацлидеры не сидят. Сорокалетней диктатуры Энвера Ходжи хватило на все времена. Конкурируют две «мегапартии» – Социалистическая и Демократическая. С ними аффилированы союзники второго ряда: к СПА примыкают социал-демократы, к ДПА – республиканцы, христианские демократы, «красно-чёрные» ультранационалисты. Социалистов поддерживает в основном южный электорат, откуда родом был Ходжа. Демократов – северный с его геройскими традициями антикоммунистического повстанчества.
СПА – это бывшая Албанская партия труда, тоталитарная компартия Ходжи. Антикоммунистическая революция 1990–1992-го вынудила перестроиться и переименоваться. Создал эту партию Рамиз Алия, преемник Ходжи и первый президент Республики Албания. Фигура, что называется «неоднозначная в истории». Сначала – «стальная сплочённость на пути Энвера». Потом, когда бюсты Ходжи стали крушить прямо в заводских красных уголках, а ходжаистов бить на улицах – «албанский Горбачёв». Потом заключённый на общих основаниях, вплоть до головой об дверь от сокамерников. Перед смертью – почтенный мемуарист, просивший народного прощения.
В партии его сменил Фатос Нано, потомственный представитель ходжаистской элиты. При нём кроваво-гулаговская АПТ окончательно перекрасилась, присягнула идеям демократического социализма (за которые при Ходже расстреливали) и вступила в Социнтерн. А пятнадцать лет назад СПА возглавил экс-министр культуры и экс-мэр Тираны, художник-баскетболист Эди Рама.
Его отец, известный скульптор Кристак Рама, прославился не только множеством статуй Энвера Ходжи. В 1988 году Рама-старший, как член президиума Народного собрания Албании, расписался вместе с другими на последнем смертном приговоре в албанской истории. Рамиз Алия старался избегать казней. Но поэт Хавзи Нела при коммунистическом режиме не мог остаться в живых. Он сопротивлялся не только стихотворно, но и физически. Даже расстрелять его показалось мало: вешали публично. Такова была зарница албанской перестройки, разгар благодетельных реформ Алии в рамках социализма.
Именно об этом напомнил позавчера в Фейсбуке президент Албании. Дабы задумались граждане, откуда пришёл Рама-сын. И насколько он отвечает за отца, которым публично гордится.
Что такое СПА, более-менее понятно. Лобби южных кланов, семейственной номенклатуры АПТ и кадров охранки Сигурими. Под «демосоциалистической» балалайкой, которая бесит твердолобых ходжаистов (встречаются поныне и такие, на потеху стране и миру), но не меняет сути. А вот что такое ДПА – не такой простой вопрос.
Новую партию наскоро создавали в декабре 1990 году с благословения Алии – чтобы успеть ввести события в русло «мирного протеста», ускользнуть от румынского варианта. Пока обломки энверовых бюстов не обрушились на головы энверовых наследников. Иными ведь путями милосердие в такие сердца не приходит. Зато как прижмёт с накалом, могут и пробудиться дремавшие лучшие чувства.
Основатель ДПА Сали Бериша был врачом-кардиологом при ЦК АПТ. На фоне студенческих голодовок и рабочих забастовок он оперативно сделался антикоммунистом (благо и родом с севера). «Пришёл, поговорил», – так описал роль Бериши в революции геолог Гезим Шима, лидер Союза независимых профсоюзов Албании. Реально сокрушившего истукан Ходжи вместе с его режимом. Зато потом Бериша – президент, премьер и доныне партийный гуру национал-демократических сил. Преемнику Люльзиму Баше проще – его сознательная жизнь началась уже после коммунизма.
В 2004 году появилось подобие «третьей силы». Возникла партия Социалистическое движение за интеграцию (СДИ). Её основал Илир Мета, ушедший из СПА из-за разногласий с Рамой по вопросу «кто главный?» Подобно тому, как в своё время Рама ушёл из ДПА из-за разногласий по тому же вопросу с Беришей. СДИ вступила в альянс с ДПА. Хотя идеологически вроде как ближе к социалистам… Впрочем, на декларативном уровне различия между албанскими партиями вообще некардинальны. Во всех случаях – демократия, модернизация, Европа. Всё по программе заключённых 1973 года, восставших против коммунизма в мрачной тюрьме Спач.
Два с половиной года назад Илир Мета выступал на юбилее восстания заключённых Спача: «В памяти нашей нации они – вечный пример достоинства, свободы и правды, гражданского служения будущему». Чтит президент и память Хавзи Нелы. В той же записи своего Фейсбука вспомнил он и Депутатскую группу – оппозиционных членов Конституционного собрания 1945 года, пытавшихся парламентской дискуссией и мирным протестом остановить тотальную коммунизацию страны.
Среди них были патриот-республиканец Риза Дани, первый албанский коммунист Костандин Бошняку, мусульманский шейх Ибрагим Карбунара, учёный-физик Селаудин Тото, партизанский командир Ислам Радовицка, боец-антифашист Шефкет Бейя… Всех объявили подпольными заговорщиками, повстанческими командирами и западными шпионами. Мета перечислил 24 имени, из них 17 казнённых. Всего осудили 55 человек, из них расстреляли и повесили 23. Остальных надолго швырнули за проволоку. Не только депутатов. Иногда просто знакомых. Как народного атамана Местана Уянику, профессионального революционера Сюрью Селфо или выдающегося фотографа Али Бакиу.
Если в текстах текущей президентско-премьерской полемики звучит такое обращение, к таким теням, как это можно понять? Помни, с чьими последователями имеешь дело сейчас, и чем кончаются мирные против них протесты?
Историческая политика – сильный инструмент албанского внутреннего противостояния. Здесь ведь всё на живой памяти. Давно ли было? В ДПА помнят своих героев. Культ националистических партизан Балли Комбетар, «храбрых оборванцев» горного повстанчества и антикоммунистического подполья. Но ведь и Рама не промах! Когда премьера начали сравнивать с Ходжей (что вообще-то гротескный перебор), он торжественно поставил в саду своей канцелярии на бульваре Мучеников Нации мемориальную доску Фадилю Кокомани и Вангелю Лежо – албанским коммунистам, казнённым Ходжей за верность хрущёвской Оттепели. Вот, мол, и у нас есть свои герои сопротивления… Что бы, интересно, сказали на это сами Фадиль и Вангель? Да ещё если бы знали, как Эди гордится Кристаком…
Именно премьерство Рамы сделало албанскую систему власти притчей во языцех. Не только общенационального, но как минимум всеевропейского масштаба. Такой степени криминализации даже здесь прежде не достигалось.
Приватизационные махинации, налоговые манипуляции игры с финансовыми фондами, продажа разрешений на грюндерское строительство. Запугивание СМИ, подбросы в помощь полиции «фургонов проблемных парней» на предмет решения вопросов с оппозиционными митингами. Проталкивание в спикеры Народного собрания последнего главы коммунистического МВД Грамоза Ручи, обвиняемого в убийствах протестующих 1991 года. Полемика с Беришей в терминах «дурак», «придурок», «сам дебил», «а в морду?» Регулярные сравнения политических процессов с генитально-физиологическими функциями/дисфункциями. Всё это – частные проявления общей тенденции: окончательного сращивания госаппарата с ведущими ОПС, особенно группировками наркобизнеса. Этого почти и не скрывают. Наоборот, описывают как залог успехов правительственной политики.
А успехи, надо признать реальны. Недаром СПА никогда не побеждала так уверенно, как под руководством Рамы. Эффективные программы приватизации и модернизации стимулировали семикратное увеличение темпов экономического роста. Неуклонное сокращение безработицы – этот показатель всё ещё высок, почти 12%, но бывало, что приближался и к 20%. Наведение полицейского порядка – пусть за счёт сговоров с криминалом, но уличную преступность существенно сбили. Административная реформа, повысившая управляемость. Судебная реформа, разогнавшая многих взяточников в мантиях.
Во внешней политике – твёрдая поддержка Республики Косово при определённом продвижении в отношениях с Сербией. Рама даже посетил Белград, сравнив это с франко-германским примирением. Албанцы позиционировались как сильная сторона в противостоянии с традиционными соперниками, не только сербскими, но и греческими. Зато крепилась дружба с социально и культурно близким черногорским президентом Мило Джукановичем. Аналитики заговорили о своего рода «мафиозной оси Тирана–Приштина–Подгорица» с центром в резиденции Рамы (наиболее же креативные добавляли даже сербский Белград Александра Вучича и северомакедонский Скопье Зорана Заева, дружественно общавшихся с албанским коллегой). В этом плане Эди Рама действительно крутой геополитик. Не в пример некоторым.
При этом ускорилось сближение с Евросоюзом, США, Израилем, прочный альянс с эрдогановской Турцией. И кстати, довольно резка антипутинская риторика Эди Рамы. Призывающего поставить заслон «дестабилизирующему российскому влиянию» на Балканах.
Всему этому избиратели действительно отдают должное. Да и наконец, демонстративная раскованность премьера, его полухулиганский имидж, привлекает молодёжь больше, чем отталкивает.
Эди Рама – мастер манёвра. Первую вспышку протестов 2017 года он сумел нейтрализовать необременительными для себя уступками. Отсрочил выборы на две недели, снял одиозного Тахири, учредил новую вице-премьерскую должность и отдал её оппозиции. Заодно втянул в переговорный процесс Еврокомиссию и Госдепартамент, подстраховавшись в плане легитимности. После чего выиграл выборы.
Новый шквал протестов ударил ровно через два года, 16 февраля 2019-го. Лозунги оппозиции сконцентрировались на антикриминале. Активисты ДПА, СДИ и их союзники схлестнулись с полицией и едва не прорвались в резиденцию на бульваре Мучеников Нации. Оппозиционные фракции бойкотировали парламентские заседания. Люльзим Баша объявил поход за «новую республику». Но тут Эди Рама просто применил силу. В пределах разумного – как и демонстранты. И сумел пока пересилить.
Столкновения в Тиране повторились и через месяц, и через два. Временами они вспыхивают и до нынешнего времени. Правительственная сторона пустила в ход водомёты и слезоточивый газ. До лукашистских зверств, албанские власти, конечно, далеко не дотягивают. Рама не забил на себе крест. Он намерен долго жить со своим народом и, в отличие от Лукашенко, ему небезразлично, как народ к нему относится. Но и уходить он не собирается. Как не собирается и менять систему уже полуавторитарного и полутеневого правления.
Протесты активны, но в общем и целом локализованы в Тиране. И в среде политизированного актива. Это не похоже ни на беларусские или киргизские аналоги последнего времени, ни на антикоммунистическую революцию самой Албании тридцать лет назад. Ни даже на события 1997 года. Тогда южные кланы «пост-АПТ» воспользовались бунтом обманутых вкладчиков и оседлали антиправительственное движение. Разговоров было чуть не о всемирной заре новой эры. Как же, вооружённые массы взяли судьбу в свои руки, начинается эпоха всенародного самоуправления…
Правительство ДПА удалось сбросить, президент Бериша и премьер-реформатор Александер Мекси ушли в отставку. На следующих выборах победила СПА. Беришу сменил социалист Реджеп Мейдани, Мекси – социалист Фатос Нано, потом социалист Пандели Майко. С того, собственно и начался политический взлёт Эди Рамы, получившего в кабинете Майко подобающее ему министерство культуры, молодёжи и спорта. Управленческий корпус основательно переукомплектовали социалистами вместо демократов. Выпустили из тюрьмы монструозных ветеранов ходжаизма, типа «вдовы дьявола» Неджмие Ходжи. Собственно, и всё.
Так стоило ли? Вот и сейчас многие задумываются, стоит ли повторять.
И ещё очень показательный штрих: американское посольство и европейская миссия осудили «насилие и разрушения». Всё правильно. Но один и тот же смысл выразить можно по-разному. Эти заявления однозначно заострялись против протестующих оппозиционеров и в меру положенной политкорректности поддерживали правительство Рамы. При всём его сомнительном колорите. Ибо ситуацию Рама контролирует, а новый очаг балканского хаоса – да ещё с таким бэкграундом, как в Албании! – мало кому нужен.
И всё же. «Перед памятью Депутатской группы, перед теми, кто отдал жизнь за свободу, мы обязаны защищать её от угрозы со стороны секты без ценностей, без чести и без родины. Будем же достойны Возрождения», – пишет президент Албании. Это можем только повторить. Везде.
Роман Шанга, специально для «В кризис.ру»