Американский «мозговой трест» Фонд Наследия и газета The Wall Street Journal опубликовали ежегодный «Индекс экономической свободы». При всём субъективизме понятия, обе структуры относятся к наиболее авторитетным в экономической аналитике, их параметры считаются классическими, а версии – объективными. Нынешний рейтинг интересен тем, что отразил крупные перемены, случившиеся за минувший «богато прожитый год». Даже удивительно, сколь малые перемены в плане экономической свободы произошли за это время в России. Всё впереди?
Состояние экономической свободы определяется в Индексе по десятку признаков: невозбранность производственной, торговой и инвестиционной деятельности, умеренность налогов и прозрачность налоговой политики, невмешательство государства в бизнес, гарантии права собственности, договорной принцип трудовых отношений, самостоятельность граждан и компаний на распоряжение денежными средствами, защита предпринимательства от коррупции. Иначе говоря, классические стандарты экономического либерализма, разработанные в Англии XVII века и утверждённые французской гильотиной в веке XVIII. Крайне неприятные консерваторам и социалистам, но, как проверено опытом, обычно благотворные для хозяйственного роста.
Из года в год делается вывод: значительное большинство человечества живёт в условиях экономической несвободы. На данный момент таковых две трети населения Земли. Это соотношение определяется прежде всего несвободными экономиками Китая и Индии. Из чего можно заключить: экономическая свобода и экономическая мощь совсем не обязательно коррелируются. Мощным может быть и государство. В лице правительства, заинтересованного в наращивании активов, но отнюдь не в предпринимательской инициативе граждан.
В наши времена рейтинг экономической свободы из 178 стран возглавляют не Британия, не Франция и даже не Америка. Евросоюз слишком социал-демократизирован, администрация США тянется в том же направлении. Принципы безграничного фритредерства при государстве как ночном стороже откочевали на другой конец Земли, в Юго-Восточную Азию. На первой позиции в Индексе экономической свободы – Гонконг, за ним следует Сингапур. Бизнес-рай с полной свободой труда, договора и инвествложения, где власть следит за равноправием рыночной игры и жестоко карает за коррупцию, расположен в этих краях. На третье место прорвалась Новая Зеландия, где даже прежнее лейбористское правительство перевело госаппарат на своеобразный хозрасчёт. Четвёртое и пятое места занимают Австралия и Швейцария. Следующая пятёрка – Канада, Чили, Эстония, Ирландия и Маврикий.
Довольно интересный расклад, особенно если вдуматься. Всего четыре англоязычных страны (одна из них условно; двуязычный англо-французский Маврикий), причём без Великобритании и США. Всего две (!) западноевропейских, причём не из крупнейших. В местах своего появления концепции экономической свободы, похоже, не сильно в чести. Зато одна – из бывшего СССР, да ещё не последняя в десятке. Плюс такой парадокс: в двух странах из десятки – Чили и Маврикии – правительства возглавляют левые. Программные сторонники госрегулирования, оказавшись во властных кабинетах, переориентируются с партийных задач на национально-экономические.
На противоположном полюсе лидирует, разумеется, Северная Корея. С экономической свободой в дела в КНДР обстоят так же, как со всеми остальными – минус бесконечность. На втором месте с конца Куба, несмотря на «реформаторские» поползновения Рауля Кастро-младшего. Дальше – нефтеносно-социалистическая Венесуэла, где магазины патрулируются армией, а количество заходов в торговые точки регламентируется на президентском уровне. Потом Зимбабве, где, впрочем, экономический контроль государства постепенно сводится на нет тотальным развалом.
Строкой выше стоит Эритрея. Это государство – ещё один уникальный случай: независимых СМИ здесь нет вообще, выборы после обретения независимости не проводились ни разу, президент Афеверк начинал коммунистом, а главный национальный герой Хамид Авате верно служил фашистскому режиму Муссолини, успешно сражаясь против Антигитлеровской коалиции (за что и был приглашён леваками-сепаратистами создать и возглавить их первую армию). Дальше – Экваториальная Гвинея, где отец-президент «на прямой связи с небесами», а сын-министр путается в особняках и яхтах. Повыше – постбашистский Туркменистан, Иран и Республика Конго (не путать с ДРК). Открывает нижнюю десятку почти респектабельная Аргентина, где, однако, нужды сохранения власти тоже требуют госконтроля ценой экономической деградации.
Как видим, России нет ни наверху (чего никто и не ждал), ни внизу (что уже странно). РФ расположилась, конечно, ближе к концу, но всего лишь на 143-м месте. Между Коморскими островами и Гвинеей (не Экваториальной).
За год российская позиция в рейтинге снизилась на три строки. Но категория не поменялась – это «преимущественно несвободные экономики». В эту же категорию входят такие мощные партнёры по БРИКС, как Китай, Бразилия, Индия. Россию они по свободе экономики несколько опережают. Китай стоит в рейтинге на 139-й позиции, Индия на 128-й, Бразилия на 118-й. Но это различия сугубо количественные и не такие уж большие. Особняком в БРИКС держится ЮАР – сравнительно высокое 72-е место. Кстати, выше Франции. Социалист Франсуа Олланд со своими налоговыми кошмарами, вытолкнувшими в Россию Жерара Депардье, действительно бьёт рекорды.
Из республик бывшего СССР большинству БРИКС составили компанию также Таджикистан и Молдова. Которые, между прочим, в политическом плане являются антиподами: президент Таджикистана бессменно диктаторствует 22 года, Молдова в плане демократии соответствует евростандарту. Но это не мешает почти совпадать в низкой степени свободы экономической. Ещё ниже стоит Белоруссия – 153-я строка, немногим выше Лесото. О Туркмении уже сказано, она в нижней десятке.
И вот ещё что интересно. Известно, что творилось в РФ 2014 года. Но на уровне экономической свободы всё это пока что сказалось минимально. Несколько подорвались гарантии собственника, но они и прежде не отличались прочностью. Повысились государственные расходы. Зато эксперты отметили даже улучшения в плане свободы ведения бизнеса и налоговой политики. Отдали они должное и усилению антикоррупционной риторики российских властей, формально записав её в плюс.
Но всего интереснее сравнение с Украиной. Революция решила общедемократические задачи, предельно расширила политическую свободу. Однако экономического либерализма стало заметно меньше. Со 155-й позиции в рейтинге Украина перешла на 162-ю. Как видим, украинский показатель экономической свободы значительно ниже российского. Это несмотря на то, что эксперты констатировали активную борьбу с коррупцией.
Объяснения просты, хотя не совсем очевидны. Во-первых, конечно, война – не лучшее время для гарантий свободы сделок. А во-вторых, разгром резиденции Януковича, горящий особняк коммуниста Симоненко, призывы к экспроприациям олигархов и жертвам ради национального дела – такие вещи, пожалуй, ещё важнее для составителей рейтинга. Этого они никак не могут принять в качестве должного. Также и взаимно. Не стоит забывать: бандеровец богатому не верит.
Никита Требейко, «В кризис.ру»