Родившись в День святого Патрика 1919 года, этот ирландец немного не дожил до 101. «Бешеный Майк», «головорез», «кровавая ищейка» – из самых ласковых его прозвищ в агитпропе соцлагеря. Западная интеллигенция его ненавидела, элита старалась забыть. Зато не забудут люди, спасённые от резни наёмными коммандос. Не забудут благодарные потомки спасённых. Не забудут, естественно, боевые соратники и все, кто хранит память Холодной войны. Помнят юноши, заставшие живые воспоминания «возвратившегося с битвы крестоносца». Вчера в южноафриканском Дурбане умер Майкл Хоар.
Сын моряка-ирландца появился на свет в Британской Индии. Семья жила в Калькутте, откуда Хоар-старший водил речные транспорты по Гангу. Чуть не с пелёнок Майк проникся киплинговской романтикой и решил нести «бремя белых». Родиной для него была не только загадочная Индия, не только непокорная Ирландия, но вся Британская империя, раскинутая на всех континентах. «Правь морями!» стало его импульсом на всю жизнь.
В восемь лет Майка отправили учиться в Англию. Школу и бухгалтерский колледж он окончил в Плимуте. Но не к бухгалтерии его тянуло (хотя практичности и деловитости было у него не отнять). Парень, хоть и ирландец, рвался бить врагов короля, утверждать славу Британии. Подал документы в Королевскую военную академию, но срезался при поступлении. Что ж, тем лучше.
Майкл Хоар записался в Территориальную армию – добровольческие формирования постоянного спецрезерва. Там его сделали отличным воякой. Тренировавший Майкла сержант Бэдкок, ветеран англо-бурской войны, не мог на него нарадоваться. В двадцать лет теоретический бухгалтер служил в лондонском полку ирландских мотострелков. «Что такое настоящий солдат? – рассуждал он, будучи офицером. – Это тот, кто днём совершает марш-бросок на двадцать миль, а вечером идёт на танцы».
В тот же 1939 год началась Вторая мировая война. Хоара перевели в разведывательное подразделение танкового полка. Воевал он в Бирме, против японских союзников Гитлера. Прошёл и поражение в Араканской операции 1943-го, и победу в Кохимской битве 1944-го, под командованием рыцаря-командора сэра Монтегю Стопфорда. Воевал так, что начал рядовым, окончил капитаном.
Эту часть биографии «Бешеного Майка» в Советском Союзе, Варшавском договоре и государствах соцориентации почему-то начисто не помнили. Скорей даже не знали. А зря. Война Майкла Хоара в рядах Антигитлеровской коалиции многое объясняет в дальнейшем.
Из победоносной британской армии майор Хоар мобилизовался в 1946 году. Уже, кстати, майором. Вернулся в Англию, жил в Плимуте, заезжал и в Лондон, побывал на исторической родине в Дублине. Два года поработал-таки бухгалтером. Даже состоял в профессиональной ассоциации. Однако постепенно натура взяла своё.
Ещё в 1945-м, как кончилась война, Майкл женился на Элизабет. А в 1948-м всей семьёй Хоары перебрались в Южную Африку. Там как раз пришли к власти буры-африканеры, расистская Национальная партия, откровенные симпатизанты Гитлера. Но Майкла Хоара это не волновало, он не видел себя в политике. Работал в разных бухгалтериях, потом завёл собственный торговый бизнес с подержанными машинами (в армии сделали спецом). Вписался в местный яхт-клуб, поднялся до управляющего. Увлёкся мотопробегами по Африке: из кенийской Момбасы в ангольский Лобиту, из Каира в Кейптаун. То есть пересёк Чёрный континент вдоль и поперёк – от Индийского океана до Атлантического, потом с южного конца на северный.
Так и жил. До 1961 года. Пока не взорвалось Конго.
Взорвалось не только схваткой просоветских левых (Патрис Лумумба, Гастон Сумяло, Лоран Кабила, Кристоф Гбенье) с прозападными правыми (Моиз Чомбе, Жозеф Касавубу, Жозеф Мобуту, Годфруа Мунонго) – но и просто кровавым расистским погромом. За цвет кожи убивали белых. Европейские жители Африки ужаснулись грядущей судьбе. Для таких, как Хоар это прозвучало набатом. Собственный же опыт подсказывал: Гитлеры бывают разные. В том числе красные и чёрные.
Вот тогда, в 42 года, началась хрестоматийная биография Майкла Хоара. Которую знает мир. Бешеный Майк пришёл из конголезской войны.
Он быстро сколотил отряд из сотни с небольшим белых южноафриканцев и родезийцев. Предпочтение, естественно, отдавал военным профессионалам. С ними завербовался к Чомбе – отрядом «Коммандо 4». Характерно, что именно к Чомбе, а, скажем, не к президенту Касавубу. Антикоммунизм Чомбе и его союз с белыми дополнялся важным моментом. Он стоял во главе самопровозглашённой Катанги – провинции, объявившей независимость. И опирался на сепаратистскую племенную вольницу. Своего рода военную демократию. Потому к нему и тянулись «солдаты удачи». Ментально-эстетическая общность.
Британец по складу Майкл Хоар не был похож на многих соратников. Например, на француза Боба Денара, любившего порассуждать о пламенной идейности. (Имелось у них, впрочем, немало общего – оба сражались с нацистами, оба были антикоммунистами.) Или на бельгийца Жана Шрамма, которого толкнула в бой исключительно потеря собственной плантации (с эксклюзивной аллеей: «Двенадцать километров для меня одного»). Хоар просто выполнял контракт. Но чётко и добросовестно.
Таких дел, как водились за Денаром – отбить для Чомбе населённый пункт и с местной почты тут же звонить Мобуту: не повернуть ли фронт за дополнительное вознаграждение? – Хоар не практиковал. Его бойцы, по умолчанию признающие британские войсковые уставы, соблюдали строгую дисциплину и ежедневно брились. Не то, что принципиально бородатые и регулярно пьяные кореша Шрамма. Хотя была у этого и оборотная сторона. Тот же Шрамм вовсю корефанил с неграми, ближайшим его дружком был плантационный управляющий Китамбало. У Хоара служили только белые профи.
Отработав контракт, Хоар вернулся в ЮАР. К тому времени он успел развестись с Элизабет и жениться на стюардессе Филлис. Вроде собрался возобновить благопристойную мирную жизнь. Но Чомбе, которого волна удачи вынесла во власть над всем Конго, позвал его снова. За ещё лучшие деньги. Новое конголезское подразделение Хоара называлось «Коммандо 5».
В джунглях шла жестокая война и чудовищная резня. Огромный массив в центре Африки превратился в центральный участок Холодной войны (символично, что собирался туда аж индонезийский гангстер-антикоммунист Анвар, за то и прозванный Конго). Местные левые, назвавшись «Движением Симба», накачивались советской, кубинской, восточногерманской поддержкой. Выступая под прокоммунистическими штандартами, они не упускали случая вновь пустить кровь «белым колонизаторам». Времена были не такие политкорректные, как сейчас, и ответом стала американо-бельгийская операция «Красный дракон».
Парашютистам из регулярных войск эффективнейше помогала в поле «Коммандо 5». Были спасены несколько тысяч человек, в том числе захваченные в заложники священники и монахини. Это стоило жизни нескольким тысячам «симбистов». Причём бойцы Хоара были менее скованы толерантно-правовыми комплексами. Расправы бывали жестокими. Тактика «Коммандо 5» основывалась на резких мобильных рейдах, клиновом пробивании вражеской территории. Стремительный наезд на скоростных джипах, стена огня, жёсткое добивание. Потом территория передавалась солдатам Чомбе, которые всё же превосходили наёмников в жестокости. Именно таким манером был освобождён город Стэнливиль – столица «Симба», что стало переломом в войне.
Полковник Хоар оставался верен себе. «Мог бы руководить из комфортабельного шаба, как бельгийцы, – вспоминал один из бойцов. – Но нет, всегда был рядом с нами». Сам Хоар не видел в этом особой заслуги: «Английский воин заварит горячий чай в любых условиях». Между прочим, противником Хоара в Конго был Че Гевара. Победил Хоар: «Мы обязаны были спасти Конго от заразы коммунизма – и мы сделали это». Редкий случай идеологического высказывания с его стороны.
В проигравшем лагере оказалась, помимо прочих, ГДР. «Бешеной ищейкой» назвал Хоара диктор государственного радио. Оттуда и пошло – «Бешеный Майк», «Сумасшедший Майк»… «Расист-головорез Майкл Хор срочно собирает ландскнехтов и прочий сброд», – трубила аж газета «Правда». Сам он не без некоторого удовольствия принимал эти клички. Стильно.
Война в Конго сделала Майкла Хоара богатым человеком. «Мечтавший когда-то о паре сотен долларов, постаревший и обрюзгший Хоар, зато превратившийся из майора в полковника, ворочает десятью миллионами», – информировала советских читателей содержательная пропагандистская брошюра. Надо уточнить, что не Чомбе и не Мобуту платили такие деньги. Заработок наёмника не делал миллионеров. Зато крупные суммы поступали в виде гонораров и от газетных контрактов. Западные медиа рекламировали «рыцаря Запада» и щедро отчисляли ему от собственного успеха.
Отслуживший Хоар купил яхту и уплыл с семьёй в трёхлетний круиз. Посвятив его своим погибшим товарищам. Потом искал их могилы – как правило, безуспешно, ибо могил не было. Наконец вернулся в ЮАР, собрался остепениться и зажить добропорядочным бюргером. Но тут в 1967 году началась война в Нигерии. Сумасшедшему Майку предложили контракт обе стороны. Президент Нигерии генерал Говон и лидер восставших сепаратистов Биафры подполковник Оджукву.
За Говона вписалась впечатляющая компания государств – Великобритания, Испания и Советский Союз. Демократы, франкисты и коммунисты в равной мере желали целостной Нигерии. За Оджукву – та же вооружённая братва, что была за Чомбе. Правда, за её спиной на этот раз стоял «мсье Африка» – помощник президента Франции по делам Чёрного континента Жак Фоккар. Для которого СССР был противником идейным, а Британия геополитическим.
Хоар не пожелал участвовать в такой свалке. Он даже призвал всех наёмников, признающих родиной Британскую империю, отказаться от участия в такой войне. Но его не послушали. Ещё как участвовали, даже с обеих сторон. Два бригадира «Коммандо 5», ближайшие боевые товарищи Хоара – Джон Петерс и Аластэр Уикс – оказались в Биафре по разные стороны фронта. Это нанесло командиру сильный моральный удар. А чего стоил родезиец Джонни Эразмус, «маг и волшебник в сфере взрывчатых веществ», чьми усилиями отчаянно сопротивлялась армия Биафры уже на подступах к своей столице Порт-Харкорту. Но победил Говон.
И снова Хоар возвратился в ЮАР. Но уже не помышлял оставить военно-наёмную стезю. Репутация работала сама собой, от Бешеного Майка просто бы не отстали. Но ему было уже за пятьдесят. Вместо полевого замеса он переквалифицировался на консалтинг и вербовку. В 1974 году, когда во весь рост приближалась независимость Анголы и Ангольская война, с ним связались португальские салазаристы. Просили подкинуть сотню бойцов за консервативный ФНЛА против коммунистического МПЛА. У Хоара были пять сотен. Кто знает, как пошли бы дела (спецгруппа Костаса Георгиу из пяти человек тормозила кубинские батальоны)… Но романтизма у Бешеного Майка к тому времени поубавилось, интерес же к деньгам возрос. Денег, однако, португальцы не нашли. И Хоар не полез в Анголу. Тем более не стал он вписываться в камбоджийскую войну против полпотовских «красных кхмеров» – никто не думал платить по нужным ему ставкам за войну в медвежьем углу. В общем, постарел Майк.
Зато продолжала цвести его мировая слава. Понятное дело, левые всего мира впадали в сумасшедшее бешенство от одного звука этого имени. Понятно, что респектабельные правящие круги Запада держали от него дистанцию – живёт в бойкотируемой ЮАР, в разрядку и диалог с Брежневым не вписывается, да и вообще Бешеный. Но уникальность романтичной биографии неодолимо влекла. В 1978 году про «Коммандо 5» сняли фильм «Дикие гуси». Хоар выступил и консультантом, и героем картины – окончательно вписавшись в историю.
Последний рывок он совершил в ноябре 1981 года. На него вышел Джеймс Мэнчем, экс-президент Сейшельских островов. Четырьмя годами ранее прозападного Мэнчема (в Англии его звали не иначе как «обаятельный Джимми») сбросил премьер Франс Альбер Рене. «Социалист Индийского океана» круто повернул руль в коммунистическую сторону – пустил на Сейшелы брежневский флот, кимирсеновских инструкторов и ньереревских солдат. Свалить такого, да ещё за приличные деньги, было только в радость. В общем, вспомнил Майк молодость.
Мэнчем обещал лёгкий успех. В это Хоар не очень-то верил и подготовился основательно. Собрал отряд из 53 человек. В каждом был уверен как в себе – отставные южноафриканские солдаты, родезийские спецназовцы «Селус скаутс», командирами – ветераны Конго. Хорошо вооружились. Замаскировались под команду регбистов. Капитаном команды, естественно, летел сам Бешеный. В 62 года. Одно это грозило удачей.
Однако не срослось. Пожалуй, по случайности: один из бойцов в аэропорту выронил автомат. Маскировка рухнула, тут же началась стрельба. В неподходящем месте, прежде, чем вышли на необходимый оперативный простор. Имей наёмники дело только с сейшельцами, шансы были бы как минимум фифти-фифти. Но подтянулись танзанийцы и северокорейцы силами на порядок больше, аэропорт замкнули, прорваться не удалось. Характерно, однако, что аэропорт Хоар зачистил мгновенно и удерживал без труда. Но… есть такое понятие, как «кошмар солдата – кончились патроны». В итоге погибли двое – один с хоаровской стороны, другой с правительственной.
Пришлось уходить. Подняли в воздух индийский пассажирский самолёт и повернули назад в ЮАР. Четверо остались в плену. Их приговорили к смертной казни, после чего отпустили. Надо признать, режим Рене был жёстким, но не жестоким. (Через десять лет он вообще превратились в многопартийную демократию, Мэнчем вернулся без проблем, но выборы проиграл.)
Южноафриканская полиция арестовала Хоара. Антикоммунизм антикоммунизмом, но законы нарушать нельзя. Здесь «дикому гусю» никакие менты не кенты. Будь хоть сто раз идейные единомышленники. Был отдан под суд. «Я выполнял свой долг, как считал нужным. Горжусь тем, что привёл своих людей назад», – всё, что нашёл Хоар сказать судьям. Получил десять лет за угон самолёта. К тому же Бешеного Майка исключили из британской бухгалтерской ассоциации.
Отбывать весь червонец не пришлось. В мае 1985-го президент ЮАР Питер Бота выпустил Хоара по амнистии. Но оставаться в стране было как-то неловко. Майк отправился во Францию. Жил там без лишнего шума, увлекшись историей христианских ересей. Взахлёб изучал историю секты катаров – вольнодумных средневековых еретиков, отчаянно сопротивлявшихся официальной церкви.
В 2009 году 90-летний Майкл Хоар вернулся в ЮАР. Совсем другую страну совсем другого мира. «Ни о чём не жалею, – говорил он. – Горжусь «Коммандо 5». Интересно, что белые граждане современной ЮАР организовывали его выступления в школах. Типа, ветеран с пионерами. Воспитывали детей на немеркнущем примере. «Доблестный крестоносец из Святой Земли, он зачаровывал нас», – рассказывает один из этих школьников, ставший взрослым.
Крис Хоар, сын Бешеного Майка, написал и издал отцовскую биографию-бестселлер. Он и прокомментировал кончину Майкла Хоара: «Отец жил по своей философии: «Риск важнее жизни». Тем удивительнее, что он прожил 100 лет».
Соратники вспоминали вчера: «Легендарный офицер-джентльмен, всегда бодрый, добродушный и необъяснимо загадочный. Каким-то поразительным образом он всегда оказывался прав». Наверное. Его правоту подтвердил ведь и исход Холодной войны. Недаром после её окончания о Бешеном Майке почти не слышали. Он пережил своё время, но его провёл ударно. Одно лишь нужно уточнение: тем больше был он прав, чем меньше о деньгах думал.
Никита Требейко, «В кризис.ру»