9 марта 1919 года «у Московских ворот состоялось торжественное открытие памятника великому вождю итальянского пролетариата Джузеппе Гарибальди. Памятник поставлен с правой стороны ворот на Международном пр. и удачно выполнен скульптором Залита. Вся демонстрация сопровождалась бесчисленным количеством флагов и плакатов, среди которых выделялись плакаты с изображением приветствий делегатам съезда III Коммунистического интернационала. В общем, на торжество собралось несколько тысяч человек, запрудивших всю площадь кругом Московских ворот. Прибыл тов. Луначарский вместе с иностранными делегатами» ― так красочно описала это событие «Петроградская правда».
На самом деле имя скульптора Карлис Зале. До этого он создал ещё один памятник ― Николаю Добролюбову у Тучкова моста. По ленинскому плану монументальной пропаганды. Вернее ― по декрету Совета народных комиссаров «О памятниках республики» от 14 апреля 1918-го. Декрет требовал «мобилизовать художественные силы и организовать широкий конкурс по выработке проектов памятников, долженствующих ознаменовать великие дни Российской социалистической революции». Вслед за этим появился список героев, которых Советская власть признала достойными увековечивания. Содержал он более шести десятков имён ― революционеров, учёных, литераторов. Одновременно декрет предписывал уничтожение старых памятников, поставленных «в честь царей и их слуг». Правда, не всех, а только тех, которые не представляли «интереса ни с исторической, ни с художественной стороны».
Так вышло, что в Петрограде интереса не представлял ни один из Александров, а вот жандарм Европы, повесивший и сославший декабристов Николай I большевикам показался вполне себе художественным. Чуть было не снесли все памятники основателю города царю Петру. Кое-что уцелело, но памятник «Пётр I спасает тонущих рыбаков» ликвидировали. По легенде, царь, возвращаясь из поездки в Шлиссельбург, обнаружил у Лахты севший на мель бот с людьми, бросился их спасать, простудился, заболел и от этого помер. Пропагандировать человеческий порыв царя большевикам показалось неуместным. Они вообще после прихода к власти к человеческим порывам относились с большим подозрением. Матушка Екатерина осталась стоять на площади Островского лишь благодаря тому, что была окружена приличными людьми ― Ломоносовым, воспевшим самодержавие, Суворовым, подавившим народное Пугачёвское восстание… Чудом уцелела и Александровская колонна, вернее, ангел на её вершине. Сначала планировали поставить туда Ленина в античных одеждах (не ясно только, с крестом или мечом), а потом ― красноармейца (вероятно, вообще без одежд, но с ружьём). Но поскольку к тому времени Советы уже вполне бюрократизировались, проект потонул в море бумаг.
Взамен всей этой царской рухляди срочно ваяли новых героев. А поскольку время поджимало (это ведь был ленинский план!), все пропагандистские памятники создавались из недолговечных материалов ― гипса или цемента, а потому почти ни один из них не сохранился. Это, кстати, очень жаль, потому как большинство из них делали замечательные скульпторы-авангардисты. В Петрограде остался только памятник Некрасову. И то лишь потому, что скульптор Всеволод Лишев как-то умудрился отлить его из бронзы. Ещё часть памятников были утрачены во время страшного наводнения 1924-го. А некоторые так и просто снесли по капризу начальства, как, к примеру, памятник Софье Перовской.
Оба памятника, созданных Карлисом Зале, погибли. Но сам скульптор не забыт. Вскоре после того, как его родная Латвия обрела независимость, он вернулся в Ригу. И верный идеалам молодости, создал там один из самых красивых монументов Европы ― Памятник Свободе. Из гранита, бетона и бронзы. Которые простоят века. И уже перестояли немецкую оккупацию и советскую аннексию. Перестоят и любую новую угрозу. Потому что Свобода.