В Петербурге скончалась 81-летняя Нина Андреева – основательница ортодоксально-коммунистической организации ВКПБ. Три десятилетия она являлась публичным лицом советского и российского сталинизма. Одно время её имя было нарицательным в политике – после чего практически забыто. Сегодня её смерть многих побудила в очередной раз поразмышлять о безвозвратной необратимости истории.
Нина Андреева родилась в ленинградской рабочей семье. По образованию химик, имела учёную степень кандидата наук. Преподавала химию в Ленинградском технологическом институте. С 1966 года состояла в КПСС. Была замужем за марксистско-ленинским философом Владимиром Клушиным, который после подавления Пражской весны готовил партийных чиновников в оккупированной Чехословакии.
Всемирную известность «ленинградская химичка» (по признаку профессии её иронично сравнивали с идеологическим антиподом – Маргарет Тэтчер) обрела в ненавистные ей времена Перестройки. 13 марта 1988 года газета «Советская Россия» отвела полосу под статью Нины Андреевой «Не могу поступаться принципами». Этот текст был назван «манифестом антиперестроечных сил». Андреева призывала неуклонно стоять на принципах сталинского социализма, позитивно оценивала лично И.В.Сталина (на основе «фейковой» фразы приписанной Черчиллю), обличала «леволибералов», «охранителей-традиционалистов», «крестьянских социалистов», «духовных наследников Дана, Мартова, Троцкого и Ягоды», «потомков нэпманов, басмачей и кулаков». Но при этом она многократно восхваляла Перестройку, лично М.С.Горбачёва и даже критиковала «массовые репрессии, имевшие место в 30-40-х годах по вине тогдашнего партийно-государственного руководства» (впоследствии Андреева говорила, что вставила эту фразу вопреки своему желанию, по настоянию редакции).
Статья Андреевой не несла ничего нового по сравнению с идеологическими установками КПСС брежневских или андроповских времён. Этот вяло-умеренный сталинизм не идёт ни в какое сравнение с сегодняшними духоскрепными беснованиями. Однако тогдашний статус «Советской России» – органа ЦК КПСС, Верховного Совета и Совета министров РСФСР – заставлял думать об установочном характере. Возникли слухи об указании с партийных верхов, вплоть до могущественного секретаря ЦК по идеологии Егора Лигачёва, в то время второго человека СССР. Называлось также имя министра культуры СССР Василия Захарова. Ни одна из этих версий документально не подтвердилась.
Комитеты КПСС на местах начали интенсивную пропаганду андреевских тезисов. Особую активность проявляли в Ленинграде первые секретари Выборгского и Ленинского райкомов Иван Фролов и Виктор Ефимов (осуждённый в прошлом году за крупные хищения). Статья была рекомендована к перепечатке, спущена в систему политпросвета, публиковалась в армейских газетах. Лигачёв действительно одобрил текст, назвав «эталоном партийной публицистики» (что, однако, не значит, будто Егор Кузьмич был инициатором публикации). «Перестройка кончилась!» – панически прокатилось по интеллигентским кругам тогдашних «сислибов». Только неформалы-«экстремисты» либо требовали «дать отпор этой сталинистке», либо смеялись над догматичной тупостью её принципов. Впрочем, с сухой критикой выступила ещё «Тамбовская правда».
Опасения были напрасны. Статья Андреевой шла вразрез с горбачёвской политикой гласности, только что утверждённой на Пленуме ЦК КПСС. А главное, она полностью противоречила всей общественной атмосфере, с 1987 года проникнутой освободительным духом. Горбачёв и его сторонники, прежде всего «архитектор Перестройки» Александр Яковлев (секретарь ЦК по СМИ и культуре), использовали момент для удара по консервативному крылу «кузьмичей-обкомычей». 24 марта собралось расширенное заседание Политбюро, продлившееся два дня. Статья подверглась осуждению, с ритуальной критикой пришлось выступить самому Лигачёву. (Единственным, кто упорно поддерживал Андрееву, был секретарь Свердловского обкома Юрий Петров – впоследствии первый глава администрации президента Бориса Ельцина.)
5 апреля 1988-го центральная «Правда» опубликовала редакционную статью «Принципы перестройки – революционность мышления и действий». Автором считается Яковлев. Был однозначно подтверждён курс решительной десталинизации. Тезисы Андреевой сурово раскритикованы (хотя без упоминания её фамилии). Это был поворотный рубеж. Сталинистская акция обернулась полным разгромом сталинистов. Идеологически Перестройка сделалась необратимой. («Сислибы» наконец решились не бояться.) Противоборствующие течения КПСС стали именоваться «партия 13 марта» и «партия 5 апреля».
Андреева написала ещё одно письмо на XIX партконференцию и получила суровую отповедь генсека. Зато этот текст опубликовал антисоветский самиздатовский журнал «В полный рост!», издаваемый молодёжью Социал-демократического союза (некоторые эсдээсовцы происходили из «N 4» и «Синего знамени» – антисоветских подростковых группировок начала 1980-х годов). Естественно, с разгромным комментарием и призывом к наступательной борьбе против «сталинизма – идеологии эксплуататорской бюрократии».
Впоследствии Андреева говорила, что искренне стремилась «помочь, подсказать» Горбачёву. Но уже с 1989 года она стала негативно его оценивать, а с 1990-го считала «агентом западного империализма и советской теневой буржуазии». Однако именно политика Горбачёва позволила ей открыто заявлять о своей оппозиционности.
Сначала она возглавила сталинистское «Единство за ленинизм и коммунистические идеалы», потом основала Всесоюзную коммунистическую партию большевиков (ВКПБ). Ни та, ни другая организация не имели никакой общественной поддержки и не сыграли никакой политической роли. Но они фиксировали существование ортодоксально-коммунистической экзотики: руководящая роль партии, планы и встречные планы, исправительно-трудовые лагеря, в общем, «за настоящий социализм – ленинско-сталинский, а не бухаринско-хрущёвский». Сама же Андреева именно в период обрушения обоих этих социализмов пережила свой звёздный час. Ненадолго превратившись в почти как бы политика. По крайней мере, в ньюсмейкера.
Горбачёвскую линию в «Единстве» характеризовали как «хамелеонский социал-демократический путь реставрации капитализма». Ельцина называли «возродителем бесшабашных традиций авантюрной российской буржуазии». Случались у Андреевой и относительно толковые фразы. Например, о наивности построений академика Сахарова: впереди дикий капитализм первоначального накопления, а Андрей Дмитриевич о конвергенции и всеобщем благосостоянии… Что-то бывало и в этой политологии. В августе 1991-го заявление «Единства» поддержало ГКЧП – «за наведение социалистического порядка в стране».
Некоторые ожидали, что трудности реформ начала 1990-х стимулируют ВКПБ. Но этого не случилось. В политической борьбе «банды Ельцина» с «коммуно-фашистским хасбулатником» места ВКПБ не нашлось. Андреева вновь ограничивалась лишь политологическими изысканиями. К примеру, квалифицировала ельцинскую администрацию как лобби прозападного капитала, а хасбулатовский ВС – российского национального (и почему-то «ирано-мусульманского»).
Строго критиковала Андреева КПРФ Геннадия Зюганова. За оппортунизм, понятно. Допускала союз с РКРП Виктора Анпилова. Но требовала от него «политического самообразования» – тогда как он полагал себя достаточно образованным. В результате партия Андреевой оставалась изолированной. Конкурирующие коммунисты упрекали ВКПБ в немарксистском социальном составе – мол, «одни интеллигенты, без рабочего класса». А заодно в экономической программе, которая «не выражает ничьих интересов, ибо способна привести только к развалу хозяйства». Даже ветераны-сталинисты бывали недовольны Ниной Александровной: «Ей же сказали, что главный коммунист – Зюганов! А она с ним спорит! Сталин бы за такое расстрелял!»
Существует мнение, что в период наибольшей активности ВКПБ – первая половина 1990-х – партийную доктрину определяла не Нина Андреева. Во всяком случае, не только она. Журналисты, побывавшие у неё дома, отмечали, что в беседе участвовал Владимир Клушин (скончался в 1996-м). Высказывался редко, но – «так, вероятно, смотрел Пигмалион на дело рук своих».
Заметно больших успехов достигала Нина Андреева в партийной внешней политике. Уже в 1988-м ей писали не только из ГДР, но даже из ПНР – мол, помогите спасти остатки нашего социализма! Она посетила полмира, от Бразилии до Северной Кореи. К Владимиру Путину и его курсу поначалу относилась отрицательно, потом настороженно, под конец же одобряла «Крымнаш» и войну с Украиной, но продолжала возмущаться «продолжением десталинизации». Невероятно, но факт. Смотря откуда смотреть.
Со временем в ВКПБ возникли яростные конфликты. Сначала идеологические, потом… скажем так, делового характера. Мелкая организация пережила свои расколы. Сподвижники, когда-то фанатично приверженные Нине Александровне, стали обвинять её в злоупотреблениях партийным имуществом и в «кулацком происхождении». Но это как раз говорит об определённом успехе партийного проекта. Всё как у больших.
В последние годы о ВКПБ и её лидере почти не было слышно. Но кончина Нины Андреевой 24 июля по-своему знаменательна. На её примере видно, как долго можно не поступаться даже самыми мёртвыми принципами.