Важная новость прорезалась вчера с верхов. Хотя и затенилась продолжением геополитических сотрясений (воздуха). Президент РФ одобрил план массовой замены сроков заключения на принудительные работы. По замыслу, такая замена коснётся примерно 100 тысяч человек. Почти каждого четвёртого российского осуждённого. Предложил идею министр юстиции Константин Чуйченко на встрече с президентом, информирует официальный сайт Кремля. Но те, кто выйдет из-за проволоки, вряд ли вспомнят министра. Запишут в актив царю.
«Достоинство этой меры состоит в том, что люди работают, получают деньги, они уже готовятся, как говорится, к выходу в свободную жизнь», — сказал Чуйченко. Достоинства действительно несомненны, кто бы спорил. Свою инициативу Минюст мотивирует в основном выгодой для госбюджета. Президент соглашается. «Давайте так и сделаем», — резюмировал Путин.
Можно представить, что сообщает сейчас «Стакан FM» – так называют в СИЗО межкамерное общение в перевалочных помещениях-«стаканах». Популярность главы государства обречена на заметный рост.
Нет, как хотите, они всё же умнее, чем притворяются. Хотя чему удивляться. Не политологи же принимают такие решения. И не официальные представители МИД. Даже не телевизоры.
По официальной информации ФСИН, новый 2022-й год отмечали в местах лишения свободы 465896 человек. 353210 осуждённых – в исправительных колониях, по старинке именуемых лагерями. Среди них особо учитывают 1935 в особых колониях для осуждённых пожизненно или получивших замены смертной казни. Ждут судов и приговоров в СИЗО и приравненных помещениях (проще – в тюрьмах) 110490 подозреваемых и обвиняемых. В заведениях для особо опасных, именуемых тюрьмами официально, содержатся 1354. В воспитательных колониях для несовершеннолетних – 842 подростка.
Ещё 27880 россиян пребывают в колониях-поселениях. Эти учреждения рассматриваются как места ограничения, а не лишения свободы. Подобно спецпоселениям сталинских времён. Которые, однако, отличались от ГУЛАГа меньше, чем нынешние от «обычных» ИК. Впрочем, тогдашние «пенитенциарные учреждения» не сильно отличались от средних условий жизни в стране. Теперь всё же иначе.
Освобождённых условно-досрочно – 42301 человек. Могла быть круглая цифра, но недавно эту категорию пополнил наш земляк, широко знаменитый в узких кругах – он-то и добавил недостающую единицу. 7821 – под домашним арестом, 4194 – под «запретом определённых действий», вроде выхода из дома, встреч с людьми или получения-отправления почты.
Вышеозначенные категории состоят на учёте в Уголовно-исполнительной инспекции ФСИН. Они осуждены без лишения свободы. Но основная масса учётных в УИС – 453241 человек (1 это опять-таки получается земляк Слава) – это осуждённые к наказаниям, не связанным с лишением свободы. Свыше 80% из них получили условные сроки, вышли по УДО, находятся по теми или иными ограничениями. Но более 40 тысяч приговорены к исправительным работам, более 30 тысяч – к обязательным.
Статьи УК РФ различают понятия исправительных, обязательных и принудительных работ. В разговоре министра с главой государства употреблялся именно третий термин. Вряд ли случайно.
Исправительные работы могут отбываться по основному рабочему месту, если оно есть, или рядом с домом, если человек безработный. Что-нибудь вроде благоустройства придомовой территории. Или на стройке, как Федя в приключениях Шурика. Из заработка при этом удерживаются от пяти до двадцати процентов. Обязательные выполняются в свободное время и не оплачиваются. Те и другие определяются «органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями». Живёт человек при этом у себя дома.
Принудительные же работы выполняются «в местах, определяемых учреждениями и органами уголовно-исполнительной системы». Без упоминаний местного самоуправления, то есть на более жёстких условиях. Жить предстоит не дома, а в исправительном центре – ещё одно важное ужесточение. Деньги при этом зарабатываются, но с удержаниями как при исправительных. Из всех видов работ по приговорам этот наиболее суровый. Только принудительные работы, в отличие от исправительных и обязательных, сравниваются с советской «химией».
В любом случае, это благодеяние для осуждённого. И – без иронии – очевидная гуманизация системы наказаний. Этот шаг несомненно оценят в позитиве. Он того заслуживает. Как бы то ни было, люди уходят из пыточной зоны. Запроволочный беспредел, похоже, начал беспокоить властителей, ибо по-своему отражает утрату управляемости.
По количеству заключённых Российская Федерация занимает в мировом перечне высокую строку. В абсолютных цифрах – на 5-м месте из 223-х, после США, КНР, Индии и Бразилии (следом Таиланд). Если на душу населения – 24-е место, тоже наверху списка. Но исторический факт – казалось бы парадоксальный – два путинских десятилетия были временем неуклонного снижения этого грустного показателя.
В конце 1990-х, на исходе ельцинского правления в свободной стране, за решётку и проволоку был загнан миллион с лишним. Сплошь и рядом «джентльмены удачи» типа Хмыря, Косого и Василия Алибабаевича (Белый-Доцент, гардеробщик Прохоров и Митяй умели вовремя скрыться). Срабатывала жестокая инерция советской исправтрудсистемы. А сейчас – уже заметно меньше полумиллиона. И планируется, как видим, выпускать дальше. Гуманизм на марше, иного не скажешь.
Но есть и другое различие. Правозащитный центр «Мемориал», за такие дела признанный иноагентом и приговорённый к ликвидации, вёл мониторинг политических преследований в современной РФ. По последним данным, 81 человек лишён свободы по откровенно политическим обвинениям во всяческих «экстермизмах», 340 – за исповедание преследуемых религий. Ещё свыше полутысячи преследуются без лишения свободы. Почти сотня относится к категории «вероятных жертв» – осуждены по обвинениям в актах насилия или приготовлениях к насилию с политической окраской.
Свирепый «антиэкстремизм» режима, карательная защита традиционных ценностей номенклатурной олигархии обеспечивают стремительный рост контингента политзаключённых. Только за последний год статистика политических репрессий возросла примерно на 15%. Подобного не бывало ни в допутинские времена, ни большую часть путинского правления. Но даже сейчас это – сотни людей. Общее же снижение количества заключённых исчисляется сотнями тысяч. За последний год – минус ещё около 4%.
И это несмотря на ужесточение социальной политики и разрастание социально-бытового протеста. В разных формах, включая очень активные и весьма внеправовые. Последние три года, после «пенсионной реформы», от этого никак не отмахнуться. Уголовные формирования стали осознаваться как политическая опасность. В случае с запрещённым в РФ движением АУЕ от имени МВД заявлялось открытым текстом: «Могут стать боевой единицей протестных акций». Позапрошлой весной ангарский бунт в ИК-15 встретил прямую политическую поддержку радикальных неонародников.
Странно было бы сравнивать сталинские политические репрессии с теперешними. Но даже при Сталине большинство заключённых попадали в ГУЛАГ не по 58-й статье, а по указам о защите соцсобственности (вроде средневековых «кровавых законов», за попытку стащить кусок хлеба). При Хрущёве и Брежневе – хулиганство и мелкие хищения. Ныне основной «урожай» дают ФСИНу мелкий оборот наркотиков и мелкие же кражи. Для таких случаев и предназначена норма статьи 53.1 УК РФ: «Принудительные работы применяются как альтернатива лишению свободы… за совершение преступления небольшой или средней тяжести либо за совершение тяжкого преступления впервые».
Заодно разгрузятся ИК и СИЗО. Массовый контингент выведется из-под влияния контргосударственных авторитетов (не единственный же был Лоту Гули с его идеями). И конечно, подальше от сотен политических и религиозных узников. Дабы на новом витке, с поправкой на идеи века, не случалось как встарь – когда, по исследованию Исаака Дойчера, «сотни тысяч раскулаченных и бытовиков становились благодарной аудиторией для ветеранов-троцкистов».
«Тюрьма – главная скрепа России»… Это произнёс Владимир Кумарин-Барсуков, уголовное преследование которого давно превратилось в показательную расправу на политический заказ. Но козырь стараются не расходовать без большой нужды. Основная ставка в подавлении делается не на прямое полицейское насилие, не на подкуп (уже нечем), теперь даже не на пропаганду (больше злит, чем дебилит). Расчёт на тотальную деполитизацию масс. Ведь миллионы россиян в быту свободны, как бывали свободны и советские люди на базаре, в гараже, в шалмане, в подвальной бильярдной. Что собой являли те же бараки советских «химиков», многие ещё помнят. «Пролам позволено следовать обычаям предков». Какое-то время власти рассчитывают съехать на этом – действительно мощном ресурсе. Массовый выход из колоний и изоляторов тут вполне в струю.
Политической оппозиции режим явно не боится. А вот с оппозицией «глубинного народа» старается разойтись краями.
Виктор Фролинский, специально для «В кризис.ру»