Генерал, генерал и толковый менеджер

Ошарашенность быстро миновала. Путинские кадрово-силовые сенсации уже воспринимаются как самоочевидные. Ну как не убрать Шойгу с Минобороны – неужели отказать покойному повару в единственном завете? А куда его передвигать, если не вместо Патрушева – сколько можно всемогущему секретарю безвылазно сидеть в Совбезе? И кого ещё ставить министром обороны, как не экономиста Белоусова? В конце концов, какая теперь разница?

Примерно так выглядит ныне аналитика этих назначений. Обречённость Шойгу была настолько очевидна, что его отставку даже не утруждались предсказывать. Средней руки советский хозяйственник и секретарь провинциального горкома, многолетний ельцинско-путинский чрезвычайщик и путинский губернатор годился возглавлять военное ведомство в годы напыщенного бряцания оружием – но не когда оружие пришлось применять в реале. Полное должностное несоответствие обнажилось в те самые три дня, которые отводились на взятие Киева в начале вторжения.

Министр обороны РФ – должность не военная, а политическая и лоббистская. Он не командует войсками, не планирует операций. Но отвечает за военную политику. По идее, и за провалы. Положим, поражение от ВСУ ещё могло сойти для Шойгу без особых последствий. Но полная распластанность перед пригожинским мятежом – уже за гранью. Армия Шойгу показала неспособность защищать Путина. Подвела хозяина. После такого экзерсиса обнаружение какого-нибудь коррпуционера Иванова стало вопросом времени.

К тому же Шойгу претендовал на собственный олигархический клан. Не спрашивая ни Ковальчуков, ни Ротенбергов… Коллеги долго терпели. Но не ангелы, в конце концов. Рано или поздно статус-кво подлежал восстановлению.

Впрочем, совсем отставить тоже нельзя. Собственные кланы – достояние высших олигархов, первого ряда, путинского ближнего круга. Сбросить за борт такого персонажа стало бы опаснейшим прецедентом. И вот, Шойгу в старом мундире водружается на новое место. Секретарём могущественного Совета безопасности.

Могущество, правда, кончилось. Совбез мог быть властным центром при генерале (гэбистской) армии Патрушеве. Но не при генерале (уже без) армии Шойгу. Кадровый офицер КГБ, директор ФСБ первой путинской эры, реальный глава Совбеза на протяжении шестнадцати лет – он-то, в отличие от Шойгу, был вполне на своём месте. Управление ужесточаемыми репрессиями и идеологическая накачка царизма-сталинизма самых замшелых версий вполне гармонировали, а секретарь показал себя мастером обоих направлений. С его именем нынешний государственный строй «ГУЛАГ-лайт» (пока ещё «лайт») ассоциируется немногим менее, чем с именем Путина.

Патрушевский идеологический курс Шойгу, конечно, продолжит. Ему и раньше-то всё равно было, что продолжать, а уж теперь… Но статус и влияние Совбеза обвально снижается. Неважно, что отстранение Патрушева, вызвано, вероятно, физическим состоянием (такое тоже случается, хотя профессор Соловей в этих случаях как раз забывает предупредить). Быть может, такое снижение Путин посчитал это за позитив – пора окоротить. Хотя в отношении Патрушева лично сделан жест благоволения. Сын экс-секретаря сегодня поднят с Минсельхоза в аграрные вице-премьеры.

А вот назначение Белоусова министром обороны действительно поразило. Путину давно уже не свойственна обыденная рациональность. Он слоняется в мистичном мраке патрушевской идеологии – и чтобы сделать шаг, выгодный в общепринятом понимании… Уже почти фантастика. Однако именно так произошло с Белоусовым.

Это на редкость точный функциональный выбор. Не только в качестве потенциально дотошного ревизора, способного дисциплинировать многочисленных Тимуров. Разумеется, в связке с ФСБ, имеющей свои виды насчёт армейской коррупции. Это немаловажно, но есть фактор важнее. Белоусов потенциально способен подогнать экономические механизмы Минобороны сообразно общей военизации российской экономики. «Толковый менеджер вместо вороватого клоуна» – эту опасность уже оценили украинские обозреватели. И не напрасно.

Белоусов побывал министром экономического развития, президентским помощником президента по экономике, первым вице-премьером – куратором экономической политики. Будучи видной фигурой экономического блока, он никогда не грешил «сислибством». Белоусовский технократизм не сходится даже с силуановским или набиулинским. Это технократизм этатистского надсмотрщика, вроде польских красных директоров из «Познанского форума коммунистов» 1981-го.

Ещё  молодым математиком-кибернетиком, допущенный в элитную среду советской экономической аналитики, Белоусов примыкал к группе консервативных экономистов. Недовольных даже андроповскими псевдореформаторскими задумками. Он не отличался идеологической упёртостью. Но всегда был искренним сторонником госмонополизма и централизованного управления. В последние годы, на пике своего экономического влияния, Белоусов с энтузиазмом проводил мишустинскую линию централизации, подспудной национализации, бюрократического подавления бизнеса, массированного инвестирования госсектора и ВПК (пожалуй, последовательнее и целеустремлённее, нежели сам Мишустин). Налицо полное соответствие военно-диктаторской доктрине зрелого путинизма. Плюс деловая компетентность, навыки эффективного управления.

Путинские экономисты вообще показали себя опаснее путинских генералов. Более всего, конечно, «сислибы». Но всё же не только они. Дихотомия Шойгу – Белоусов показательна до гротеска.

Бортников остаётся директором ФСБ, Колокольцев во главе МВД, Лавров по-прежнему в МИДе – а на Минобороны заступает Белоусов. Путин может рассчитывать, что совокупно они заменят даже Патрушева. Тем более, что и Патрушеву обещана «новая работа» (что они называют «работой», можно лишний раз не вдаваться).

…Потерпев неудачу в попытке захватить Часов Яр, войска РФ перенесли центр тяжести к северу. Атаки идут на харьковском направлении. Взяты несколько селений. ВСУ перебрасывают резервы. Не пробившись в город с несколькими тысячами жителей, развернуться на миллионник – конечно, в духе Шойгу (чтобы потом произнести историческую фразу: «Приступайте к отводу войск»). Но Белоусов способен действовать иначе, определяя приоритеты финансирования и снабжения. В этом смысле положение, правда, осложняется.

Как бы то ни было, судьба России решается уже не в Кремле и не на Знаменке. «Операция Российских освободительных сил в марте этого года оказала огромное влияние на информационное поле российской политики… Этот год будет несомненно трудным. Но победа защитников Украины и Российских освободительных сил неизбежна. Не ждём, а готовимся!» – говорится в обращении Движения «Свобода России». Операция в марте – комплексный приграничный рейд аккурат под путинские выборы. Когда Патрушев с Шойгу ещё неколебимо сидели.

Цурэн Тарасов, специально для «В кризис.ру»