Предполагаемое наступление или контрнаступление Вооружённых сил Украины на Донбасс, Приазовье или Крым остаётся главным ожидаемым мировым событием 2023 года. Это понимают и в Кремле. К этому готовятся. О чём свидетельствует блиц-визит президента РФ в штаб группировки «Днепр» на левобережной Херсонщине. Оттуда он направился в луганский штаб Нацгвардии «Восток». Поездка предпринята сразу после встречи с новым министром обороны Китая генералом Ли Шанфу.
Главковерх Путин не взял с собой ни военного министра Шойгу, ни начальника генштаба Герасимова, официально возглавляющего «спецвоеноперацию». Президентский пресс-секретарь Песков объяснил это большим риском: сосредоточить в зоне «СВО» сразу трёх высших военных руководителей значило создать «искушение противнику». Шойгу и Герасимов совещались по видеосвязи. Визуально Путин общался с генералами Теплинским (командующий ВДВ), Макаревичем (командующий «Днепром»), Лапиным (заместитель Герасимова в командовании объединённой группировкой). Существенно, что совещания с армейскими генералами обошлись без Евгения Пригожина. Учитывая регулярный клинч основателя ЧВК «Вагнер» с Минобороны и генштабом, это можно посчитать за сигнал благоволения официальным погонам в противостоянии с «солдатами удачи».
В обоих штабах Путин оставил по копии иконы Спаса Нерукотворного. Что и было подано как главный итог посещения фронта. Вспоминается эпизод, описанный Александром Солженицыным в «Августе Четырнадцатого»: «Сия нерядовая икона была с царём Алексеем Михайловичем в его литовском походе. И с Петром Великим при Полтаве. И с Александром Благословенным в европейском походе. И… при Ставке главнокомандующего в японскую войну».
Точное время и направление предполагаемого главного удара ВСУ на сегодня плотно скрыты «туманом войны». Утечки в западных СМИ скорей всего служат дымовой завесой. Профессионально это называется информационно-психологической спецоперацией. Именно так можно понимать и сведения нью-йоркского еженедельника Newsweek (в давние уже времена – издание-партнёр журнала «Итоги» из холдинга «Медиа-Мост») – о планировании наступления на 30 апреля. Хотя возможно, утечки отражают реальные разногласия внутри американской администрации и всего политического истеблишмента.
Зарубежные военные аналитики давно делят хронологию кремлёвской «спецоперации» на четыре фазы. Начальное вторжение (февраль – апрель 2022 года), позиционные бои на широком фронте от Харькова до Херсона (апрель – август), осеннее контрнаступление ВСУ (сентябрь – ноябрь), позиционный тупик (после ухода войск РФ из Херсона). Весной 2022-го тяжелейшим участком фронта для обеих сторон был Мариуполь. В июне – «колыбель Донбасса», Лисичанск и Северодонецк. 1 августа началась битва за Бахмут.
Масштабные весенне-летнее продвижение одной из армий неизбежно станет пятой фазой. Стратегические цели и задачи украинской стороны артикулированы достаточно чётко: выйти на международно признанные границы 1991 года. Заявленные цели РФ постоянно меняются, от «денацификации» до «жестов доброй воли».
Сегодня министр Лавров выразил заинтересованность в том, «чтобы украинский конфликт как можно быстрее завершился» (прозвучало это заявление в Бразилии, где левый Лула да Силва, вернувшись в президенты, лихорадочно ищет способ сохранения кремлёвского лица). Но что там глава МИДа, когда сам Пригожин начал оправдываться и объяснять, что его неправильно поняли насчёт «жирной точки и окончания “СВО”». Никаких примирений – наоборот, он ратует за «решительную битву», пусть даже ценой «временного поражения» РФ. Так или иначе, сумбурность сама по себе мешает долгосрочному планированию. Подлинные цели классовой контрреволюции Владимир Путин откровенно озвучил только один раз.
При слове «контрнаступление» в массовом сознании по-прежнему возникают кинообразы Второй мировой войны – залпы тысяч батарей, танковые колонны, пехота на броне, эскадрильи самолётов. Совсем недавно слово «ленд-лиз» ассоциировалось с трансатлантическими конвоями, а не с тайной переброской тех же РСЗО «Хаймарс». Но за 80 лет военное дело шагнуло далеко вперёд. Во время второй мировой не было спутников и РЭБ. Никакая маскировка никому теперь не позволяет полностью скрыть рассредоточение личного состава и военной техники.
Сам ход боевых действий вносит неизбежные коррективы в любой оперативный план. У военных своё видение ситуации, у политиков своё. Если в ходе украинского наступления откроется «окно возможностей», оно может быстро закрыться из-за политических факторов. Например, американской избирательной кампании, которая фактически началась после февральского визита Джо Байдена в Киев. Не стоит забывать, что на 2024 год президентские выборы запланированы не только в США, но также в России и Украине. А европейцам предстоит избирать новый Европарламент, в котором впервые не будет депутатов от Британии.
На обороты «машины Рамштайна», на военную помощь Украине американское голосование не повлияет. На кону десятки миллиардов долларов американского ВПК. В том числе за счёт перевооружения армий восточноевропейских союзников по стандартам НАТО – после утилизации устаревшей советской техники на полях Украины. Мало зависит от голосов европейских бюргеров свершившийся факт – передел газового рынка Европы, вытеснение с него «Газпрома».
Украина и Россия – дела иные. Политические перспективы Владимира Зеленского и Владимира Путина напрямую связаны с ситуацией на фронте. Главком ВСУ генерал Валерий Залужный имеет шансы войти в историю как «украинский де Голль» или «украинский Эйзенхауэр». Касательно же РФ, проведение выборов вообще не гарантировано. Формат номенклатурно-олигархического режима переводится в качественное ужесточение.
Как раз подоспела инициатива председателя СК Бастрыкина: отменить конституционный запрет на госидеологию, ввести обязательное единомыслие по «традиционным духовно-нравственным ценностям», прописать в законе экстатическое почитание начальства. На таком фоне голосовательные ритуалы обязательными уже не выглядят. Хотя могут и состояться – соревнованием «Единой», «Справедливой», ЛДПР и КПРФ с «консервативным движением» Пригожина.
Один бурный месяц разделил брянский рейд и петербургский взрыв с гибелью лоялистского «военкора». Российская внутриполитическая повестка уже не та, что год и тем более два назад. Никому уже не до изысков с «УГ». Если выборы и решат проводить, то в «спецоперационном» формате. Заступает иной караул. Со своими иконами.
Но как бы ни развивалось реальное военное противостояние, госагитпроп найдёт способ объяснить миллионам обывателей, что всё идёт по плану. Как уже объяснял «перегруппировки» из-под Киева и Харькова, «непростое решение» по Херсону или многомесячную битву за руины Бахмута. Если же кто не согласен, тому в пример судьба Владимира Кара-Мурзы с двадцатипятилетним сроком за «фейки», «нежелательность» и «госизмену».
Закон об «электронных повестках», в отличие от первой волны «частичной мобилизации», не спровоцировал массовую миграцию мужчин из России. Хотя потенциальные призывники должны знать, что зона СВО официально считается территорией РФ. А значит, формально-юридических препонов для отправки срочников на службу под Бахмут фактически не осталось. Итоги российского весеннего призыва-23 станут ясны к июню. Когда в Мелитополе созреет черешня.
Фёдор Ястребинский, специально для «В кризис.ру»
